В салоне Кеннет к миссис Аристотель Онассис относились не как к обычному клиенту. Если верить миссис Соррентино, ее почитали, как королеву. «Когда она начала вновь посещать салон, то обычно записывалась под вымышленной фамилией, чтобы никто не обнаружил, что она находится там. У нее имелась своя комната на восьмом этаже, где ей красили и выпрямляли волосы. Она не хотела, чтобы кто-то знал о том, что она красит волосы, так что мы должны были клясться в том, что не скажем об этом репортерам. Когда об этом все же стало известно, она просто взбесилась и какое-то время не разговаривала с нами».
В декабре Джекки вылетела в Вашингтон повидаться с Этель Кеннеди, которая родила одиннадцатого ребенка. Перед отъездом оттуда она сходила на Арлингтонское кладбище к могилам мужа и его брата. Затем вместе с Каролиной и маленьким Джоном она улетела в Грецию, чтобы провести Рождество с Онассисом и его детьми на острове Скорпио. Джекки подарила мужу свой портрет кисти Арона Сиклера и получила от него в подарок серьги стоимостью в 300 000 долларов. В течение последующих нескольких лет Онассис преподнес жене драгоценностей на сумму, превышающую три миллиона долларов. Когда ей исполнилось сорок лет, он купил ей сорокакаратный бриллиант — по одному карату на каждый год, также браслет и ожерелье стоимостью в миллион долларов. Зная, что президент Кеннеди был основателем космической программы в 1961 году и через десять лет хотел высадить человека на Луну, Онассис подарил Джекки драгоценности в честь полета космического корабля «Аполлон». Он подобрал серьги в виде сапфировой земли и цепочку с большой рубиновой луной. «Аполлон» прикреплялся к тонкой золотой нити, которая опоясывала сапфировую землю и падала на рубиновую луну. Ювелир сбросил 150 000 за это уникальное украшение ради того, чтобы угодить своему лучшему покупателю.
За спецзаказами Онассис всегда обращался к Золотасу, но за крупными драгоценностями, вроде бриллианта в сорок каратов, он ездил в Париж, где находился магазин Ван Кдиффи Арпельс. Обычно он платил наличными и посылал драгоценности вместе с цветами. До своей женитьбы на Джекки он несколько раз отправлял ей букеты вместе с бриллиантовыми браслетами.
Илиас Лалаонис, дизайнер Золотаса, вспоминает, что Джекки часто посещала их магазин после своего замужества: «Она любила оригинальные украшения».
После Рождества Джекки с детьми улетела назад в Нью-Йорк, а Онассис отбыл в Париж, где пообедал с Марией Каллас в доме их хорошей знакомой, баронессы ван Зулен. Позднее он прошелся по своим любимым ночным клубам вместе с Эльзой Мантинелли и ее мужем, Анри Дюбонне. Он каждый день разговаривал по телефону со своей женой. В следующем месяце золотая парочка встретилась в Нью-Йорке, чтобы побыть некоторое время с Каролиной и Джоном, прежде чем отправиться в круиз на Канарские острова.
Пасху они провели на «Кристине» с детьми, Розой Кеннеди и Нэнси Такерман. Во время круиза Онассис подарил матроне семейства Кеннеди браслет с головой змеи, украшенный бриллиантами и рубинами. Роза полагала, что драгоценности фальшивые, но позднее, оценив браслет, узнала, что он стоит 1300 долларов.
Став миссис Онассис, Джекки сблизилась со своей бывшей свекровью и часто приглашала ее в круизы. «Когда я выходила замуж за Аристотеля, она поддержала меня, несмотря на то, что я была замужем за ее сыном и имела от него детей… Она провела с нами Новый год».
Во время путешествия Розы по Греции Джекки фотографировала ее при посещении Акрополя, а потом поместила фотографию в альбом и сопроводила ее смешными надписями. Она также написала письмо бывшей свекрови, в котором говорила о непредсказуемости судьбы. Не завися более от денег Кеннеди, Джекки сблизилась с женщиной, к которой многие годы испытывала неприязнь.
Проведя Новый год в Греции с Джекки и Аристотелем, Роза сказала: «Я была тронута ее доброжелательностью, ибо теперь смогу постоянно видеться с Каролиной и Джоном. Я также знаю, что все, включая Аристотеля и его родственников, всегда рады видеть меня».
Роза имела причины для беспокойства за детей. Каролине трудно было принять Онассиса в качестве отчима, и она часто отпускала по его поводу колкие замечания в кругу школьных друзей. Джон лучше ладил с ним, но он также чувствовал, что Онассис хочет купить их подарками. Сам Онассис по-настоящему любил детей и собирался проводить с ними столько времени, сколько ему позволяла его работа. Он также очень хорошо относился к тете Джекки, которая жила в пришедшем в упадок имении неподалеку от Ист Хэмптон.
В 1971 году Эдит Бубье Билль, сестру Черного Джека, и ее дочь, старую деву, известную как Маленькая Эдди, чуть было не выселили из их особняка на побережье, после того как дом осмотрела санитарная комиссия графства Суффолк, которая обнаружила, что все 28 комнат дома затянуты паутиной, а в них поселились еноты и больные кошки. У Билль не было ни отопления, ни воды, ни пищи, и представители власти объявили их дом непригодным для обитания.
Один человек из санитарной комиссии позвонил сыну Эдит, Бувье Биллю, нью-йоркскому адвокату, женившемуся на девушке из высшего общества и живущему в своем доме в Глен Коув. Он сказал, что у матери могут отобрать дом, если только он не даст денег на его ремонт. Однако Бувье Билль проявил безучастность к судьбе матери и отказался помочь ей.
Через несколько дней передовицы некоторых газет гласили: «Тете Джекки предложено покинуть особняк». По всему миру прошел слух об Эдит, которую давно бросил муж и которая живет с Маленькой Эдди, преданной своей эксцентричной матери, в мрачном особняке. Их богатые, образованные и пользующиеся признанием в обществе родственники отвернулись от них, предпочитая лучше пережить скандал, чем расстаться хоть с центом. Джекки поначалу отказалась помогать тете, заявив, что та имеет право жить, как хочет.
«О, это было ужасно, — стонала Маленькая Эдди. — Бувье ненавидели нас, потому что нас считали бунтарями. Мы художники, мы происходим от французской королевской династии XIV века. Я умею читать и писать по-французски, так как училась в заведении мисс Портер, однако плохо говорю на этом языке. Соседи считают нас сумасшедшими… Они ненавидят наших кошек… Мы бы погибли, если б не мистер Онассис».
Путаясь в словах и перепрыгивая с одной темы на другую, Маленькая Эдди рассказывала о муже своей знаменитой кузины. «Он замечательный человек. Он позвонил матери, у нее, вы знаете, превосходный голос, и мистер Онассис попросил ее спеть ему что-нибудь по телефону, а потом он пел ей песни любви. Они беседовали по телефону минут 40. О, это было чудесно… Джекки представила нас по телефону и сказала, что очень любит его.
Я хотела бы лично встретиться с мистером Онассисом, но в то время я находилась не в очень хорошей форме… я прожила всю жизнь в этой дыре… Джекки всегда в хорошей форме… Она говорила мне, что в нее безумно влюбился Неру… но ей не нравилась политика… Мы знали, что она была не слишком счастлива в браке с Кеннеди».
Онассис спас женщин от выселения, истратив 50 000 долларов на ремонт дома. Он купил им новую печь, так что им больше не нужно было ночью заворачиваться в газеты. Он оплатил все их счета.
«Джекки спрашивала мать о том, как она собирается жить дальше, и та отвечала, что хочет жить в своем старом доме. После этого мистер Онассис дал Джекки деньги, чтобы та положила их в банк на счет мамы, и мы могли бы платить за отопление, воду и свет, — говорит Маленькая Эдди. — Она однажды навестила нас, и я познакомилась с Каролиной и Джоном… Вы знаете, Ли — настоящая красавица… Она красивей Джекки… Это просто принцесса… Я держала ее на руках, когда она была совсем маленькой… Ли тоже навещала нас… Мне пришлось продать столовое серебро, чтобы нам не умереть с голоду».
Позднее Джон Дэвис приехал в Ист Хэмптон навестить тетю, которой тогда уже было 76 лет и которая большей частью лежала в постели и пела арии из оперетт в окружении своих кошек. «На ней было надето прекрасное шелковое платье, — вспоминает он. — Я сказал ей, что оно великолепно, и она объяснила мне, что оно от Живанши, добавив, что Джекки присылает ей дорогую одежду». Вид тети, разгуливающей по всему дому в роскошной одежде, раздражал Джона Дэвиса. «Я думаю, Джекки поступала очень гуманно, присылая тете эти платья. Наверное, она очень сочувствовала этим женщинам и хотела им как-то помочь».
Джекки то и дело совершала полеты из Европы в Америку и опять в Европу. По праздникам она привозила в Грецию детей, затем возвращалась с ними в Нью-Йорк, в то время как Онассис занимался укреплением своей империи. Так они жили на протяжении всего брака, что было приемлемо для Джекки,
