Где-то на окраине звездной системы Стабия капитан крейсера «Граф Орлок» готовился встретить последние мгновения своей жизни совсем не так, как он ее прожил.

Блюхер не отличался особой отвагой, но не был и трусом. На самом деле за всю свою карьеру в Боевом флоте Готического Сектора ему ни разу не приходилось проявлять доблести, неразрывно связанной с представлением о командире корабля имперского Военно-космического флота. Семейные связи, голубая кровь и даже изрядная доля везения — все это позволило ему легко подняться до должности капитана крейсера, что, по правде говоря, немало задевало многих офицеров, превосходивших его способностями или, по крайней мере, ни в чем ему не уступавших, если не считать отсутствия родства с лордом-адмиралом Равенсбургом.

Готическая война, которая вполне могла положить конец карьере Блюхера, на самом деле немало ей способствовала. Блюхер оказался неплохим командиром и, не отличаясь типичными для многих капитанов удалью и кровожадностью, преспокойно продолжал командовать «Графом Орлоком», чем стал в конечном итоге вызывать невольное уважение у многих боевых офицеров.

Некоторые все еще сомневались в Блюхере, но сейчас, увидев, как спокойно он готовится к неминуемой гибели, они наверняка поменяли бы свое мнение в лучшую сторону.

— Дистанция двенадцать тысяч миль. Они идут на сближение! — доложил сигнальщик, наблюдая за условными обозначениями кораблей противника.

Три боевых корабля Хаоса! Крейсер типа «Резня» и два эскортных корабля. Судя по энергетическому излучению, крейсером был «Бесчестный», об уничтожении которого ошибочно рапортовали восемь месяцев назад во время стычки в Лисадийском районе. Корабли противника были обнаружены «Графом Орлоком» около часа назад, вскоре после энергетического всплеска, который мог сопровождать их выход из варпа. Вот таким путем «Граф Орлок», отправленный на поиски пропавшего фрегата «Моска», натолкнулся на три корабля Хаоса, следующих прямиком в центр системы, туда, где находился «Махариус».

Если бы не помехи, создаваемые проклятыми пульсарами, на «Графе Орлоке» уже давно заметили бы вражескую эскадру и сообщили о ней на «Махариус» и на «Дракенфельс». Сейчас же Блюхеру оставалось только бежать от более быстроходных кораблей противника, стараясь выиграть время и найти точку в пространстве, из которой можно было бы предупредить о новой угрозе остальные имперские корабли.

Принятые Блюхером меры были просты, но довольно эффективны. Он приказал дать массированный торпедный залп. Строй вражеских кораблей распался, а одна из торпед даже с такого расстояния попала в «Бесчестного». Теперь «Граф Орлок» отступал, стараясь увести врага подальше от «Махариуса» и «Дракенфельса».

Время от времени он поворачивался и давал бортовой залп. Блюхеру удалось повредить один из эскортных кораблей и несколько раз разрушить щиты вражеского крейсера. Впрочем, долго так продолжаться не могло. Теперь противник приблизился к «Графу Орлоку» почти на дистанцию огня смертоносных энергетических излучателей, установленных в носовой части «Бесчестного».

Поворачиваясь бортом к противнику, «Граф Орлок» получал возможность отстреливаться. Луч его энергетического излучателя спровоцировал взрыв в носовой части одного из эскортных кораблей, чем вполне мог снизить его боеспособность. Массированные залпы из турболазеров и макропушек вновь разрушили щиты вражеского крейсера, после чего его корпус получил несколько пробоин.

Однако у противника было больше и кораблей, и орудий, и за каждое повреждение, нанесенное противнику, «Граф Орлок» платил дорогой ценой.

«Бесчестный» добился прямых попаданий в две бортовые батареи энергетических излучателей «Графа Орлока». Торпеда, выпущенная со второго эскортного корабля, пробила борт имперского крейсера и вывела из строя два плазменных реактора. «Граф Орлок» потерял скорость в тот момент, когда она была ему нужнее всего. Тем временем противник вел по нему безжалостный ураганный огонь.

«Граф Орлок» содрогался от взрывов от носа и до кормы. Залп макропушек уничтожил две орудийные палубы по правому борту и вызвал детонацию боезапаса в одном из вспомогательных погребов. Сотни членов экипажа «Графа Орлока» погибли, а пожар, последовавший за взрывом боезапаса, истребил тысячи человек. Затем пожар в носовой части крейсера вышел из-под контроля, отняв надежду на спасение у тысяч членов экипажа, оставшихся в торпедном отсеке. Они сгорят заживо или задохнутся, когда огонь выжжет весь кислород. Хотя судьба могла оказаться к ним и более благосклонной: взрыв перегревшейся боеголовки или вспышка ракетной топливной смеси, и от них мгновенно ничего не останется…

Стоя на мостике гибнущего крейсера, Тит фон Блюхер отдал свой последний приказ:

— Всю оставшуюся энергию — на передатчики! Надо предупредить остальные корабли!

Через несколько секунд башня с капитанским мостиком получила несколько прямых попаданий. Рухнули верхние перекрытия. Блюхеру раздавило ноги и переломило позвоночник, но в этот момент ему спасла жизнь какая-то изогнувшаяся колонна, удержавшая на себе листовую сталь. Истекая кровью, он недоуменно смотрел на треснувший и потухающий дисплей. Корабли противника не стали добивать беззащитный «Граф Орлок». Они пролетели мимо с таким видом, словно имперского крейсера уже не существовало.

В документах Боевого флота Готического Сектора и в анналах семейств Равенсбургов и фон Блюхеров говорится о том, что Тит фон Блюхер погиб смертью героя на капитанском мостике своего корабля в бою с врагами Императора. На самом же деле конец его был гораздо ужаснее. Фон Блюхер погиб не с «Графом Орлоком», а гораздо позднее, совсем в другом месте и таким страшным образом, что, знай о нем историки имперского Военно-космического флота, они вряд ли решились бы его описать.

Как и было условлено, рядом с гибнущим «Графом Орлоком» возник скрывавшийся неподалеку крейсер темных эльдаров. После штурма «Щита Медбаха» в его трюмах оставалось еще достаточно места для остатков экипажа «Графа Орлока». Конечно, люди ценились не столь высоко, как эльдары, но и их можно было пытать и использовать в качестве рабов в Коммораге.