после того, как они оба были низложены, дабы стать главой семьи.
— Это все слухи, — прошептал Барзано, прежде чем Талун подошёл к ним. — А существуют ли доказательства?
— Нет… пока…
Барзано кивком, не поворачиваясь, выразил свою благодарность и выступил вперёд, чтобы приветствовать вновь прибывшего. От взгляда Уриэля не укрылось, как на лице Баллиона Варле мелькнуло испуганное выражение. Заметив это, капитан Ультрамаринов встал рядом с Барзано, а его рука привычно легла на эфес меча.
Вендаре Талун изысканно поклонился Барзано и Уриэлю, снял шляпу и широким жестом завёл её за спину. Когда Талун выпрямился, Барзано схватил его за руку и принялся энергично трясти её:
— Наслаждение, лорд Талун, безусловное наслаждение. Меня зовут Арио Барзано, но, конечно, вы это знаете. Пойдёмте же скорее, давайте отправимся на вашей восхитительной карете в город, а?
Талун не ожидал от императорского эксперта столь жаркого приёма, но, следует отдать ему должное, быстро оправился от первого шока и пришёл в себя.
— Разумеется, эксперт, — улыбнулся он, указывая на свой парящий в воздухе экипаж. — А не пожелает ли кто-нибудь из ваших спутников присоединиться к нам? Полагаю, мы могли бы взять ещё одного- двоих.
— Думаю, к нам присоединятся Уриэль и Лортуэн. Эксперт Баллион, не будете ли вы добры организовать еду и питьё для этих ребят?… Ну и отлично!
Барзано и Вендаре Талун направились к карете, а Лортуэн Перджед прошептал Уриэлю:
— Что ж, теперь мы по крайней мере знаем, что Баллиону доверять нельзя.
— Что вы имеете в виду? — не понял Уриэль, наблюдая за тем, как шарообразный эксперт в своей длинной накидке, нахмурившись, удручённо тащится к наблюдательному пункту, тому самому, откуда он несколько минут назад появился.
— А как же, по-вашему, тогда Талун узнал о нашем прибытии и приехал нас поприветствовать?
Да, об этом Уриэль не подумал. И всё-таки…
— Вы подозревали, что ему нельзя доверять, и тем не менее сообщили ему время нашего прибытия?
— Барзано предполагал, что местный эксперт подкуплен кем-то из местной знати. Теперь мы, по крайней мере, выяснили, кем именно.
Видя, насколько ошарашила Уриэля его прямота, Перджед снисходительно улыбнулся:
— На таких планетах, как Павонис, подобное в порядке вещей. Здесь, в восточной периферии, могут проходить десятилетия без официальных контактов с Администратумом.
— Но только не на Ультрамаре, — отрезал Уриэль.
— Возможно, — согласился Перджед. — Но мы-то сейчас на Павонисе.
Дженна Шарбен с силой заехала щитом в покрытую жёлтыми пятнами физиономию какого-то человека и оттолкнула его обратно в толпу. Камеры для задержанных в «Рино» были уже забиты под завязку. На подходе были другие транспорты с базы, но всё, что могли делать сейчас две шеренги арбитров, — это сомкнуть щиты и оттеснять толпу от дороги, ведущей к воротам дворца.
С момента, когда раздались первые удары дворцового колокола, собралась толпа в полтысячи человек, но этот громкий печальный перезвон наверняка привлечёт ещё много людей. Дженна чертыхнулась про себя и прокляла идиота, который отдал приказ колотить в эту штуковину. На заре истории Павониса колокол был действительно необходим — его использовали, чтобы собирать членов сената, но теперь колокольный звон оставался лишь данью традиции.
«И чертовски глупой традиции», — размышляла Дженна, отпихивая толпу щитом. Она прекрасно знала, что если уж требуется собрать сенаторов на заседание, то каждого из них вызывают лично, а сейчас этот чёртов колокол собирает лишь толпу лишённых гражданских прав рабочих, обозлённых на тех самых людей, которые вскоре проедут по этой дороге во дворец.
— Сдерживать толпу, чего бы это ни стоило! — раздался из-за шеренги арбитров крик сержанта Колликса.
«И чем, ты думаешь, мы все здесь занимаемся? — мысленно ответила сержанту Дженна. — Наслаждаемся приятной беседой в обществе нескольких десятков разъярённых рабочих?» Она слышала на базе разговоры о бойне, которую Колликс устроил на площади Освобождения, что он, если верить арбитрам, остановил стрельбу, только когда Вирджил Ортега приказал прекратить огонь и отойти. Какие ещё ошибки сержант может совершить и сколько людей за это заплатит своими жизнями?
Мысли Дженны приняли опасный поворот, и она попыталась отбросить их, в этот момент кто-то из толпы потянулся к верхушке её щита. Дженна резко двинула верхним краем щита нападавшему в нос, и тот, завизжав, покатился обратно в толпу.
Толпа завопила громче, и Дженна, бросив короткий взгляд через плечо, увидела, как к воротам дворца приближается парящий в воздухе экипаж, запряжённый четвёркой лошадей. Толпа ломанулась вперёд, и Дженна охнула, ощутив, как прогнулась под её давлением шеренга арбитров.
Дженна Шарбен вбила в землю каблуки и всем корпусом налегла на щит, удерживая наседавшую толпу.
Откинувшись на мягкую спинку обитого кожей дивана в плавно скользящей карете, Солана Верген разглядывала в зеркале карманной пудреницы свои влажные глаза, размышляя о том, насколько подобающе она выглядит. А выглядеть она должна как убитая горем дочь. Удовлетворённая своим видом — бесстрастное зеркало отражало совершенный образец горюющей девушки, прекрасной, но дразняще уязвимой, — Солана принялась расчёсывать щёткой из слоновой кости и серебра свои длинные, светлые, с медовым оттенком, волосы. Однако это занятие не мешало ей с любопытством выглядывать в завешенное бархатом окно на залитую ярким солнцем площадь Освобождения.
Солана зевнула, заметив группу надоедливых рабочих, выстроившихся вдоль дороги и что-то выкрикивающих. Карета как раз въезжала в дворцовые ворота. И в самом деле, чего же они собирались добиться? Затем Солана обратила внимание, что многие из рабочих были одеты в зелёно-жёлтые робы картеля Верген. Почему это они не на работе? Они что, ещё не поняли, что теперь работают на неё?
То, что отец Соланы, их прежний хозяин, так по-дурацки дал себя убить на прошлой неделе, вовсе не означало, что люди теперь могут уходить с работы, когда им вздумается. Девушка решила при первой же возможности позвонить местному управляющему с тем, чтобы тот предоставил ей имена отсутствовавших на рабочем месте. А чтобы преподать им всем урок, она уволит их и самого управляющего за нарушение трудовой дисциплины.
Они все очень скоро увидят, что Солана не такая мягкотелая, каким был её отец.
Вспомнив о нём, девушка надула губки, и бледное лицо Талуна, сообщившего ей о гибели отца, снова встало перед её глазами. Неужели этот глупец и в самом деле считал, будто её брак с его сыном-идиотом был чем-то большим, нежели обыкновенная сделка? Несомненно, Талун полагал, что поставит своего сына главой картеля Верген, но в отношении Соланы Верген он глубоко просчитался.
У неё уже есть кое-какие связи в других картелях, и эти люди будут ну просто очень рады услышать нечто из тех глупостей, которые её женишок, всхлипывая, наболтал ей, когда они, удовлетворив свои низменные потребности, лежали рядом в темноте.
Советники отца приходили в ужас от одной мысли, что рано или поздно Солана возьмёт в свои руки бразды правления производством, но девушка никак не могла взять в толк, с чего бы это. Глава картеля Шонаи — женщина, и она же — губернатор всей планеты. Солана, размышляя о будущем, ещё плотнее натянула на плечи накидку и опустила руку в шёлковой перчатке на борт кареты.
Да, картель Верген определённо ждут кое-какие перемены.
Толстые, унизанные перстнями пальцы Тарина Хонана выбивали нервную дробь по бортику коляски, а объёмистый зад болезненно воспринимал неприятное тарахтение колёс по булыжникам мостовой.
Он в очередной раз выругался, вспомнив, как ему не позволили вложить деньги его картеля в антигравитационную карету. А ведь это были бы хорошие инвестиции, неужели комитет этого не понимал? Так унизительно приезжать во дворец на громыхающей таратайке, а не на плавном престижном транспортном средстве вроде тех, что у Талуна и де Валтоса.
