Ну что ж, стоять и беспокоиться об этом смысла не имело; время было для нас дороже всего, так что я поторопил всех снова начать движение и занял место в конце колонны, рядом с Юргеном.

– Будьте настороже, – предупредил я отряд. – Все может оказаться…

Меня перебил смертный визг передового солдата; тот вспыхнул, превращаясь в ничто под некротическим светом одного из адских гауссовых орудий, и тут же металлические воины, чьего появления мы так страшились, вступили с нами в бой.

– Цельтесь аккуратно, – спокойно произнес Велар, и выжившие штурмовики обрушили на атакующих град огня из хеллганов.

Ослепительное сияние лазерных зарядов, разбивавшихся о передового некрона, слепило мне глаза, но вот грудная клетка того смялась, обожженная и разорванная точно положенным залпом. Воин пошатнулся и рухнул на скользкий ледяной пол, открыв за собой свежую цель, которая уже наводила свой гауссов шкуродер.

Надо отдать должное Велару и его людям – они свою работу знали. Как я уже упоминал, туннели амбуллов были узки, и это заставляло зловещие автоматы наступать практически цепочкой.

Дисциплина штурмовиков в то же время оставалась идеальной, и даже первая потеря в нашем отряде не помешала им легко войти в отработанный долгой практикой рутинный ритм боя. Ведущий падал навзничь, солдат за ним опускался на колено, прочие оставались на ногах, и отряд мог сосредоточить огонь на цели так эффективно, словно он весь был единой личностью. Второй некрон в буквальном смысле потерял голову. Он рухнул поперек первого с грохотом, изрядно похожим на тот, который раздается, если пнуть бочку с металлическим ломом. Наблюдая, как он падает, я с холодком ужаса осознал, что первый металлический воин, который, как мы все полагали, был уничтожен, медленно пытается снова встать на ноги.

– Юрген, – окликнул я, и мой помощник шагнул вперед, наводя мелту.

Штурмовики с легкостью расступились, поддерживая в то же время поток заградительного огня из своих хеллганов, чтобы прикрыть Юргена, пока тот целился. Они не прекратили огонь, даже закрыв глаза мгновением раньше, чем Юрген нажал на спусковой крючок.

Вспышка огненной энергии вонзилась в мою сетчатку сквозь сомкнутые веки, и рев льда, мгновенно превратившегося в пар, эхом раскатился вокруг нас. Воздух вокруг моего лица внезапно стал влажным и теплым, как будто меня телепортировало в какой-нибудь тропический лес. Проморгавшись, я не увидел ничего, кроме лужиц расплавленного металла и гротескных, комковатых статуй, некоторые из которых все еще подергивались, вмерзая в практически мгновенно схватывающийся лед. Потом, в долю секунды, они пропали, как будто их никогда и не было, оставив после себя лишь стремительно вливающийся в освобожденное ими пространство пар и разнообразной формы ямы в полу туннеля.

– Чисто, – позвал Хастер, занимая место дезинтегрированного передового, чтобы вести нас дальше во тьму.

Велар едва заметно кивнул Юргену, когда проходил мимо него, – и это было, я полагаю, самое близкое к благодарности чувство, которое сержант мог показать человеку со стороны, – после чего легко побежал за своими людьми. Я не мог не отметить контраста в реакции отряда Грифен, когда они лишились Ланта, с тем, как прозаично восприняли штурмовики потерю одного из своих, и не мог не сказать об этом сержанту.

– Боевая задача прежде всего, – произнес он с тяжестью в голосе и ничего больше не добавил по этому поводу.

Я был расположен к досужим разговорам ничуть не более, так что просто оставил эту тему и вновь стал до боли в ушах прислушиваться к малейшим звукам, которые могли бы отметить приближение других чудовищных стражей.

Удачей ли, волей ли Императора, но мы никого более не встретили, и вскоре я различил зловещее свечение, которое предупредило нас о том, что мы скоро достигнем нашей цели. Мы буквально пластались по покрытым льдом каменным стенам, приближаясь к входу в огромную пещеру – тому самому, который совсем недавно позволил мне спастись отсюда, – и напрягали все чувства в поисках любого знака, показавшего бы, что мы обнаружены.

Но все казалось спокойным, если не считать проклятого гула машин и биения моего сердца, которое больше походило на артиллерийскую канонаду, когда мы осторожно прокрались вперед, в помещение, которое я так страстно желал никогда больше не увидеть. Кожа на моей голове пошла мурашками от дурных предчувствий, и мне пришлось задействовать весь самоконтроль, какой у меня только был, до последнего микрона, чтобы казаться спокойным перед Веларом и его людьми. Они же просто продолжали бесстрастно выцеливать любое возможное укрытие, каждую подсвеченную зеленым тень за возвышающимися, будто башни, непостижимыми механизмами. Если их и трогало то чувство абсолютной неправильности, которое исходило от всего окружающего, то они этого не показывали.

– Куда? – одними губами спросил сержант, и я указал в направлении портала. Он кивнул, что означало: выдвигаемся.

Мы перебежками двигались по громадному помещению, как это уже проделывали мы с Юргеном всего каких-то жалких несколько часов назад, так же лепясь к теням нависающих над нами механизмов, в то время как отвратительный могильный свет заливал все вокруг своей гнилью. Некоторые из машин были отмечены своеобразными иероглифами, включавшими черту и круг, которые я видел и на Интеритус Прайме, и будьте уверены: воспоминания, которые они будили, едва ли могли успокоить мои страхи. К этому времени мои нервы были натянуты туже, чем струны арфы, и вероятно, именно чувства, усиленные достигшей самых своих высот паранойей, позволили мне разобрать практически неслышимый звук, едва заметное шуршание, напоминавшее о вкрадчивой побежке крысы. Я сделал знак сержанту.

– В пяти метрах, на два часа. За этим… этой чертовщиной.

Велар кивнул и жестом отправил пару солдат обойти переплетение мерцающих слабым зеленым светом труб. Остальные приблизились, готовые противостоять угрозе, какой бы она ни была, и я обнажил свой лазерный пистолет и цепной меч. Не то чтобы я считал, будто против металла последний будет столь же хорош, как и против живой плоти, но он на славу послужил мне во стольких переделках, что сама по себе его тяжесть в моей руке внушала дополнительную уверенность.

– Контакт. Угрозы нет, – доложил один из штурмовиков через коммуникатор слегка приглушенным голосом и снова замолчал.

Я поспешил туда, проклиная их неразговорчивость.