до моего лица.
— Что с тобой, Андин? Ты поранилась? Дай мне посмотреть.
— Все нормально. Лишь ударилась.
— Ох, Александрит!..
Все. Приехали. То есть прибежали. Прилетели. Попали!
Больше я взгляда от него оторвать не смогла. Там на самом дне творилось такое!
Сери ухватил меня за плечи и, подтянув к себе, поцеловал. Не ответить на это было бы преступлением. А я законопослушная девушка. Шарф на моей шее был порван на мелкие клочки. Все внутри меня тянулось к нему, и я уже была не в силах хоть что-то сделать. Пальцы касались его тела, губы шептали его имя, а сердце дрожало от восторга и… любви?
Когда мы оказались лежащими на столе (только не спрашивайте, как мы там оказались), я уже плохо отдавала себе отчет в том, что творю. Просто было так хорошо!
— Только не говори мне нет, мое сокровище, — вдруг заявил этот нахал. — Не надо. Я этого уже не выдержу.
— А если я буду молчать?
— Молчание — знак согласия.
Какой умный, а!
На столе мы продержались не долго, свалились на стулья. Потом под стол. Как сломалась ножка стола, я помню плохо. Кажется, как раз к этому моменту я уже была готова на все, лишь бы он прекратил так сладко мучить меня.
— Ну? Добился-таки своего?
— Твоего, — улыбнулся этот змей-искуситель.
Его голова покоилась на моей груди, так что я могла себе позволить перебирать красные пряди. Сам дракон выглядел донельзя довольным и разве что не урчал. Я же… мне тоже хорошо. Очень хорошо.
— Говорил же, много страсти.
Усмехнувшись, я мстительно дернула его за длинную прядку. В ответ меня лизнули раздвоенным языком.
— А здесь что произошло?
Это кажется дядя Колина и Сери. И судя по ощущениям… там с ним толпа.
— Зона боевых действий.
— Нет, ну вы мне объясните, как они умудрись
— Талант!
— За такой талант пороть на… надо. Сери?
Подмигнув, желтоглазый чмокнул меня в уголок губ и сел, положив одну руку на край сломанного стола. Правда, тут же напоролся на острый осколок, впившийся, судя по всему… ниже спины.
— Что ты там делаешь?
— Отдыхаю. Видите ли, — сощурился он, при этом просто обворожительно улыбаясь, — мы тут немного пошалили.
— Пошляк, — не утерпела я, с таким выражением было сказано последнее его слово.
— Александрит?
— Нет. Он здесь один… м-м, шалил.
— Поздравляю! — радостно заорала Иаллин. — С почином! То есть… Поздравляю!
Хорошо хоть нас сломанный стол прикрывал. А то они упали бы в обморок, видя, как я корчусь от смеха.
— Ну… мы пойдем?
— Идите, — кивнул Сери, словно милость сделал.
Когда все ушли, он лег рядом и, подставив руку под голову, начал смотреть на меня. Скинув рваный остаток рубашки с его плеча, я не нашла другого занятия и ответила тем же. Красивый он все-таки.
Светлые небеса, если все это сон, я не хочу просыпаться.
— Предлагаю переместиться в другое, более подходящее для этого место. И продолжить.
— Если решишь вопрос с перемещением, поддерживаю. А то я твоими стараниями без клочка одежды осталась.
Сери что-то сделал, и на мне оказался мой прежний костюм. Только потом я поняла, что это всего лишь морок.
— Это семейное, — прищелкнул он пальцами.
В следующее мгновение мы оказались в купальне. Правда, места на ложе для Змея не нашлось, и он свалился прямо в воду небольшого бассейна, но это уже издержки. Улыбнувшись, я прислушалась к недовольному шипению Змея. Перегнувшись через край лежанки, дотронулась рукой до гранатовых прядей, до подбородка, до уголка губ. Ругаться он перестал.
— Александрит!
— Надеюсь, хотя бы в этом я могу вам доверять? — строго посмотрел на них Стас.
Братья переглянулись. Тяжко вздохнули как один.
— Да. Куда мы теперь денемся, — поморщился Колин, крутя на запястье браслет.
— Сами в родительские руки сдадимся, — поддержал его недовольство Сери.
— Ну так и вина за вами.
— Я всего лишь хотел защитить свою любимую, — чуть оскалился Колин.
Он очень тяжело переносил наказание еще потому, что им воспользовались, как предлогом, чтобы отказать в браке с Иаллин. Ее родители довольно жестко отнеслись к возлюбленному дочери, запретив ей даже видеться с ним. Так что блондиночка здесь вопреки родительской воле.
Сейчас она орошала слезами рубашку Колина, прощаясь словно навеки. Как будто не знает, глупышка, что драконы всегда найдут выход… в себе.
Сери не мог не позавидовать выдержке брата, Колин еще как-то умудрялся найти в себе силы, чтобы успокаивать свою женщину, поглаживая ее по светлой головке. Поведи себя так его строптивая Алекс — бросил бы все и забрал с собой… да хоть на край света, лишь бы не расставаться.
Поэтому-то его сокровище все еще сладко спит в их смятой постели.
Скулы снова свело от чуть сдерживаемой ярости и боли.
— Не отворачивайся, Сери, — хмыкнул дядя. — Как будто я не пойму, чьей идеей это было. Но ты рискнул слишком многим.
— Не слишком. Я не хочу всю жизнь оставаться один, а она моя кровь, мое сокровище.
— Эгоист малолетний! — презрительно бросил Стас. — Любить свое отражение куда легче, чем противоположность.
— Легче любить с надеждой, а не с обреченностью, — заорал Сери, едва сдерживая гнев.
— Если бы ты так себя не вел, Александрит не подалась бы к Хранительнице, — тихо напомнила Иаллин.
— Если бы твой дед не влез, Хранительница о ней даже не узнала бы.
— Успокойтесь! — Колин погладил свою женщину по спине… в общем, куда дотянулся с их то разницей в росте и массе. — Рано или поздно мы бы все равно попали сюда. Разве вы еще этого не поняли. Хранительница знала все с самого начала.
Сери усмехнулся.
Ну конечно, эта старая грымза всегда в курсе драконьих дел… Опять сыграла в темную. Подразнила надеждой и загребла жар чужими руками, отобрав больше, чем обещала.
Теперь бы только пережить эти несколько лет, только убедить себя, что Андин не забудет его. Разве можно забыть после такой ночи?
