пытался облететь меня так, чтобы оказаться поближе. Сантан, явно не ожидавший такой подлости с моей стороны, гортанно взревел.
Ну ничего, тебе, тварь такая, полезно наткнуться на свое же оружие.
И пока он не очухался, я добавила большими ледышками, метясь в самые уязвимым часта драконьей туши — глаза, под горло, живот, и конечно под хвост, там тоже чешуйки мягкие и чувствительные. Ну и заодно профилактика от размножения всяких нехороших моральных монстров.
Сколько мы так еще перекидывались, даже думать не хочу — наверняка долго. У меня уже побаливали крылья от непривычно долгого полета. Надеюсь, у Сантана тоже что-то болело. Но это явно была не совесть, так как нападал он очень активно.
Все развлечение поломала одна сволочная и на редкость противная баба, являющаяся по совместительству матерью моего противника. Драконица летела к нам откуда-то с юга: явно поддавшись устрашениям Рашата, она умчалась было проверять его слова. Только как-то быстро вернулась.
Сантан приободрился и начал радостно сверкать глазами в сторону башни, от которой мы уже прилично удалились. Я же понимала — против двух драконов мне не устоять. С одним-то расшаркиваюсь сколько времени!
Я облизала пересохшие, потрескавшиеся губы. Ну что же, я чувствовала себя достаточно безумной для чего-то подобного. В конце концов, это им есть за что бороться, им есть что терять, они живут надеждами. Не я. Так какого упыря спрашивается?
И со всей мощи ударила в башню. На какой-то невыносимо долгий миг все застыло. Кажется, даже время остановилось. А потом раздался взрыв. Лед, сковывающий башню до половины, разлетелся словно хрусталь. За ним затрещал и камень. Башня покосилась и медленно начала съезжать на одну сторону.
Сантан взревел.
Оказалось, что я не самая безумная на этом празднике смерти. Мне даже на мгновение почудилось, что у ледяного случится сердечный приступ, и он свалится на снежные наносы бездыханной тушкой. Но это не входило в мои планы, так что пришлось приводить невменяемого дракона в себя снежной оплеухой, откинувшей оцепеневшего Сантана на добрый десяток метров. Перевернувшись в воздухе, он оскалил белые, опасно острые зубы.
— Испугал эльфа целюлитом, — фыркнула я.
Помнится, мне как-то показывали фокус — дракон несколько часов ходил, зажав двумя клыками обычное куриное яйцо. На нем даже трещинки не осталось.
Вот только мне не верится, что после моей встречи с этим потенциальным ожерельем, я останусь цела. Так что пришлось брать крылья в… свое полное распоряжение и махать подальше, пока у Сантана пар носом не повалил.
О! Два совершенно чокнутых дракона (ну ладно, один дракон и одна жертва эксперимента) в небе — это, конечно, слишком. А вот если прибавить к ним взбешенную драконицу, на всех парах несущуюся к нам, тут вообще «прощай долина, мы не будем по тебе скучать».
В общем, пару минут я крутилась между ними, как ужаленная в одно интересное место. Сантан изрыгал ледяное крошево и пытался подобраться поближе, Каянэт поливала огнем, который я, впрочем, отводила в сторону ее сынка с помощью щита. Так что никто не скучал. И зачем, спрашивается, Сантану понадобилось ворчать на мать и посылать ее дальними дорогами? Он видите ли сам меня прибьет. Потенциальную жертву разумеется никто не спросил.
Каянэт же меня поразила. Она… пошла против сына и сказала, что я их последняя надежда выжить. Что ее сын дурак и давно надо было забыть его мороженую девку…
От дальнейших семейных разборок спас…
Я смотрела, как ледяного дракона на лету сшиб другой — ярко алый, и боялась даже допустить возможность. Дыхание сперло где-то в груди, а все мысли улетучились. Все, что я могла, это лишь смотреть, как переплетается бело-огненный комок драконьих тел, как сталкиваются два дыхания. Как капает на снег алая кровь от рваных ран.
Очень скоро поникшие крылья опустили меня на одну из дюн, но я все так же не отрывала взгляд от красного дракона. Не думая, не признаваясь себе. Просто тихо роняя слезы, катящиеся по щекам.
— Сери…
Полузадушенный шепот вернул мне остатки разума. И я уже сознательно произнесла это имя:
— Сери!
Этот голос звучал в ушах, впитывался в кожу, разливался по венам. Он был.
И как бы я не была рада услышать его, но лучше Сери помолчать, потому как пока этот желтоглазый отвлекался, Сантан вцепился в основание его крыла. Красный дракон взревел от боли и вгрызся в шею противника. Со стороны это было похоже на объятье… смертельное объятье, где переплелись тела, острые зубы и когти рвут плоть, а крылья из последних сил пытаются удержать драконий вес.
Кровавые капли на снегу… красно-белая смерть в бледных небесах.
Это легкое прикосновение едва не свело его с ума. Столько времени он пытался пробиться сквозь лед, который она воздвигла между ними. И тут легкое, чуть заметное прикосновение, взгляд голубых удивленных глаз… и отзвуки магии. И судя по всему — боевой.
Из драконьей пасти вырвалось огненное дыхание, опалившее морду. Наверное не стоило этого делать на такой-то скорости полета, но этой самой морде ничего не будет, а он отвлекся.
Сейчас самое томительное, это ожидание, время полета, когда выкладываешь все силы на махание крыльями, мозг свободен для разных нехороших мыслей, а сердце подгоняет: «Быстрее! Быстрее!». Да куда быстрее-то? И без того скоро крылья отваляться. А усталый дракон с отвалившимися крыльями, это просто большая ящерица.
Мальчишка еще этот словно приклеился к хвосту. Видно, ему полет тоже не доставляет особого удовольствия (если он только не мазохист, за драконами конечно это редко водится, да и то больше в моральном плане, но кто этих ледяных знает). Да и выдыхается он уже. Но все равно упрямо сжимает зубы и машет крыльями.
Возмущения магии он почувствовал задолго до того, как увидел вспышки где-то у здоровенной серо- белой горы. Тут стало не до разговоров. А уж когда Сери разглядел хрупкую фигуру, уворачивающуюся от двух драконов… Тут открылось второе дыхание и буквально швырнуло его на ледяной панцирь Сантана.
Того откинуло в сторону. Выровнявшись в воздухе, Сантан оскалился. Сери продемонстрировал не более скудный арсенал зубов и клыков разного калибра. Ну и заодно и лапой по морде дал, раз уж они так близко. Этой бледной поганке ничего, а Сери приятно!
Дернувшись, Сантан ответил ледяным дыханием… которое меж тем растаяло в огненном.
Драконы сцепились, отчаянно раздирая когтями броню друг друга. Лапы скользили по ледяному панцирю, вырывая чешуйки и выцарапывая из-под них живую, теплую плоть. Хвосты то сплетались тесным жгутом, раздирая друг друга острыми шипами, то стегали по спинам и крыльям. Те же в свою очередь из последних сил держали разъяренных драконов в воздухе.
— Сери… Сери!
Будь это иное слово, будь это чужой голос, он бы просто не услышал. Но в имени скользило столько растерянности, столько нежности и надежды, что он просто не мог пропустить. И слишком хорошо понимал ее чувства, чтобы не ответить.
