Во всей этой кутерьме я мало что запомнила. Только как Колин взял нас обеих за шкирки и куда-то потащил. Рушились стены, опадая каменным крошевом, мы куда-то бежали. И все это в сумасшедшей круговерти. Нормально стало, только когда мы оказались у огромной дыры, сквозь которую можно было видеть низкое серое небо.

Но боги, как мы ему обрадовались!

Драконы вздохнули полной грудью, а я почувствовала, как их потихоньку наполняет привычная сила.

Подставив лицо ветру, улыбнулась. Вот сейчас драконы еще немного подпитаются силами, и я займу у них немного. И пойду мылить шею этому рыжему вруну.

Вот только моим грезам не суждено было исполниться. Вспышка боли накрыла с головой так внезапно, что я едва успела натянуть хоть какие-то щиты.

Приходила в себя уже на небольшом пригорке. Неподалеку столбом дыма чадила серая каменная скала, в которой и был спрятан замок. Бросив на него полный ненависти взгляд, я вытерла шедшую носом кровь и посмотрела на драконов.

— Ну и что это было?

— Отдача, — глухо ответил Колин… и отвернулся. Льющаяся от него горечь больно давила на сердце.

— Колин! — настороженно позвала я. — А где Сери?

Они с Иаллин оба резко развернулись и посмотрели на меня так… сердце враз остановилось, но я запретила себе даже думать об этом.

— Где он? — поднялась я на ноги.

— Ты же сама все чувствовала, — первой отошла Алла.

— Что я чувствовала?

— Боль, — скривил губы Колин. — Много боли. А потом тишина. Его больше нет, Александрит.

— К-как это нет?

— Мы не чувствуем его. — Алла взяла меня за руку. — Мы всегда чувствуем друг друга. А теперь его нет.

— Стоп, — вырвала я руку и уставилась на них, — надеюсь, вы не хотите сказать…

— Александрит, прекрати! — не выдержал и закричал Колин. — Его больше нет. Сери мертв.

— Нет, не-ет. Он обещал мне. Этот гадостный дракон обещал мне. Я возвращаюсь. Нельзя оставлять там Сери.

Но Колин схватил меня за руку, не давая кинуться прочь, туда, где остался самый дорогой мне… дракон.

— Я обещал ему, что ты будешь жить. Не заставляй меня уносить тебя отсюда волоком, это может нас задержать.

Уже не обращая внимания на дракона, я замерла, осторожно вслушиваясь в магию. В саму себя и далекое тепло… которого не было.

— Не-ет, — протянула я. — Нет, Колин. Этого не может быть. Пожалуйста…

Сжав руку, он потянул меня в сторону.

— Нам надо уходить.

Я шла, крепко зажатая между ними, и думала лишь об одном — не верю. Сери, этот желтоглазый мерзавец, этот вредный змей искуситель, он не мог умереть. Не мог и все тут. Не верю!

Скала осталась позади, но я все еще видела ее острые вершины. И проклинала эти камни, забравшие у меня самое дорогое, отнявшие возлюбленного и сам смысл жизни. Мой Змей.

Как, как мне в это поверить? Как примириться с мыслью, что его больше нет? Просто осознать ее.

Алла и Колин отошли в сторону, позволяя мне спокойно смотреть на эти темные камни. Стоять, смотреть и плакать.

— Нет. Не хочу, — шептала я, не помня себя от горя. А потом не выдержала и закричала: — Сери!

Так родилась моя первая песня. Лишь одно короткое имя, слитое с зовом дракона.

Это место навечно запомнит те звуки. Тот яд, разлившийся в округе, выжигающий все живое. Тот жар души, отданный за ненадобностью. Зачем он мне, если нет того, кому я обещала его сохранить. Зачем мне жить, зачем стучит мое сердце. Дышать, надеяться, верить! Зачем мне все это без него?!

Над развалинами поднялся белый дракон, сверкающий в лучах солнца, рвущих облака. Убийца, забравший у меня самое дорогое.

А я встала. Стряхнула с щеки кристаллики льда. И улыбнулась.

Повернувшись к наблюдающему за нами дракону спиной, я сняла куртку и передала ее Иаллин.

— Одевайся.

Теперь мне это уже не нужно. Зачем, если внутри холоднее.