Но сейчас она улыбнулась Доминику улыбкой прежней Мэдлин.

– Ты думал, что после всех оскорблений я дам тебе спокойно жить и не отплачу? Когда речь идет обо мне, доверяй интуиции, мой дорогой, – посоветовала она. – Интуиция тебя не подведет.

– Ты опять издеваешься надо мной, – прорычал он.

– Конечно, – сказала Мэдлин. Голубые глаза дразнили его. – Увидимся позже, хорошо?

– Тогда почему же ты убежала? – Доминик не отпускал ее, пусть объяснится до конца.

С минуту Мэдлин задумчиво смотрела на него. Она не хотела, чтобы он сердился на нее, особенно сегодня вечером. Сегодняшний вечер – особый. Их вечер, их тайный вечер.

– Потому что знала, что ты никогда не простишь мне эту последнюю выходку, – быстро сказала Мэдлин. – Она была слишком рассчитана на публику. – Ее губы кривились от презрения к себе. – Помнишь, ты посоветовал мне повзрослеть? Вот я и убежала, чтобы повзрослеть. Теперь я взрослая.

– Но я простил тебя на следующее утро, черт возьми! – воскликнул Доминик. – Мне было гораздо труднее простить себя, чем тебя!

Доминик непроизвольно повысил голос, и несколько гостей с любопытством посмотрели в их сторону: Стентоны и Гилберны снова собираются устраивать сцену.

Мэдлин услышала, как кто-то произнес:

– О нет. – Она узнала огорченный голос Вики, которая умоляюще смотрела на Доминика. – Дом…

Он нетерпеливо оглянулся на внезапно замолчавших гостей и увидел то, чего не могла видеть стоявшая спиной Мэдлин: все гости смотрели на них. Доминик вздохнул и снова обернулся к Мэдлин.

– Скажи, – небрежно заметил он, – сегодня вечером передо мной прежняя или новая Мэдлин? Хотя иногда я не вижу разницы.

Она на минуту задумалась.

– Наверное, обе, – решила Мэдлин. – Уже несколько дней я такая, обе Мэдлин соединились во мне. – Голубые глаза спокойно и насмешливо смотрели на него. – Это произошло две недели назад, в один из мрачных ненастных дней. Теперь их трудно разделить.

Доминик негромко рассмеялся.

– Какой бы ты ни была, думаю, тебе следует знать, что Стентоны и Гилберны торопятся заключить небольшое соглашение. – Он посмотрел куда-то поверх ее плеча, потом перевел взгляд на нее. – Боюсь, настало время сказать правду или нести ответственность за последствия, дорогая.

– О! – С лица Мэдлин исчезла насмешливая улыбка. – Я этого не ожидала, Дом.

– Тогда иди ко мне и позволь мне взять дело в свои руки.

Доминик обнял ее. Родители забеспокоились и стали проявлять признаки раздражения, но Мэдлин уверенно стояла с Домиником, он обнимал ее за талию, их руки соединились.

Эдвард Гилберн переводил взгляд с бесстрастного лица Мэдлин на такое же бесстрастное лицо Доминика. Наконец он сердито спросил:

– Что, черт возьми, вы задумали? Мэдлин лучезарно улыбнулась испуганной Нине:

– Дорогая, когда же ты пойдешь переодеваться?

Потом Мэдлин с улыбкой обратилась к Чарлзу:

– Если не поспешите, опоздаете на самолет.

Пока еще есть возможность это предотвратить, подумала Мэдлин с надеждой.

К родителям присоединился Перри, по его карим глазам было видно, что он забавляется.

– Какие-нибудь проблемы? – с невинным видом спросил он.

– Никаких проблем не будет, если эти двое разойдутся в разные стороны, – пробормотала Вики и сердито посмотрела на Мэдлин и Доминика.

– Собираетесь нас дурачить, – засмеялся Перри. Он посмотрел на переплетенные руки, потом перевел вопросительный взгляд на Мэдлин. Мэдлин вопросительно посмотрела на Доминика, он ответил ей грустной улыбкой побежденного. И Мэдлин снова взглянула на Перри с такой же безнадежной улыбкой, все в комнате наблюдали за ними, замешательство росло. – Можно разом покончить со всем этим, вы же знаете, – посоветовал Перри.

– С чем покончить? – нетерпеливо спросила Вики.

– Но сегодня Нинин день, – напомнила Мэдлин.

– И этот день был прекрасным для Нины, правда, дорогая? – обратился Перри к мило смущенной новобрачной. Она молча кивнула, не в силах произнести хоть слово, и отступила под защиту мужа. Перри насмешливо оглядел всю компанию. – Ради Бога, вы только посмотрите на эти сплетенные руки, – сокрушенно воскликнул он, и все послушно последовали его совету. Блеск золота смешивался со сверканием бриллиантов и сапфиров. А Перри смеялся, глядя на грустные лица Мэдлин и Доминика.

– Мы должны сделать сообщение, – сказал Доминик, и все посмотрели на него. Мэдлин теснее прижалась к нему, на щеках ее появился румянец. Доминик поднес сплетенные руки к губам, заглянул ей в глаза, выражая взглядом всю глубину своей любви, и поцеловал ее пальцы. – Мы с Мэдлин… – начал он и остановился, обернувшись к Мэдлин. Она вздохнула. Тогда он снова повернулся к собравшимся. – Мэдлин и я… – его глубокий, бархатного тембра голос отчетливо и гордо звучал в притихшей комнате, – неделю назад поженились.

Низкая черная «феррари» остановилась перед домом Кортни. Доминик вынул ключи зажигания и повернулся к женщине, сидящей рядом. Она зевала, голова устало откинулась на спинку обитого кожей