Попрошу слушаться их и не капризничать, потому что иначе они не станут вам рассказывать о своих славных боевых подвигах.

Дождавшись, пока восхищенные возгласы детей поутихнут, я обратился к своим парням:

– Бойцы, разбирайте детей и заботьтесь о них, как о своих собственных! Это значит, не материтесь, не жалуйтесь, следите за подопечными и вообще ведите себя культурно и показывайте им во всем пример!

Бойцы смутились, но никто не рискнул первым выполнять мой приказ.

– Вы что, испугались? – изумился я. – Как кочевников тысячами бить, так не страшно, а как за детьми посмотреть – боязно?

На этот раз отреагировал Крот. Он соскочил с лошади и подошел к нам.

– Ну, командир, я тебе еще это припомню, – мрачным шепотом пообещал он, а потом наклонился к одной девочке и спросил ее с улыбкой: – Маленькая, тебя как зовут?

– Рика.

– Рика, хочешь на лошади покататься?

– Хочу, – расплылась та в улыбке.

Взяв девочку за руку и забрав у нее мешок, Крот повел свою подопечную к лошади. Следом и остальные начали нерешительно подходить к детям и разбирать их, выслушивая вопросы и отвечая: да, они действительно били кочевников тысячами, да, они хорошо могут стрелять из лука, да, они были в степи, да, они зовутся Кэльвами, потому что ловкие и сильные… Проводив взглядом последнего пацана, подобранного Тритом, я повернулся к Фариаму и увидел, что тот едва сдерживается, чтобы не расхохотаться.

– Ну да, тебе смешно, – тяжело вздохнул я. – А вот мне парни это точно припомнят!

С этого момента наше путешествие намного оживилось. Когда мы присоединились к общей армии, у остальных солдат глаза на лоб полезли. Но потом, узнав о «гениальном плане его величества», все прониклись и даже старались не выражаться в присутствии детей. А те поначалу вели себя скромно, но потом освоились и начали вовсю теребить своих временных воспитателей, прося рассказать о всяких разных вещах. За один лишь день парни устали настолько, что, когда малолетки наконец угомонились и заснули, просто выпали рядом с ними и капитально вырубились.

А наутро я взял ситуацию в свои руки и поднял всех спозаранку, заставив делать зарядку, причем как детей, так и бойцов. Весь лагерь хихикал, когда мы всем скопом начали разминаться, даже вместе с девочками, которые тоже решили не отставать, особенно после того, как я рассказал, что в горах есть женщины-воительницы, ни в чем не уступающие мужикам. Вот только после того, как мы с парнями в завершение разминки провели пару тренировочных спаррингов, все заткнулись, а восхищенные дети еще долго спорили, кто из Кэльвов лучше всех сражается.

Завтрак готовили один на всех, Триту пришлось капитально потрудиться, чтобы из наших запасов сделать что-то приличное, да так, чтобы всем хватило. А потом армия вновь начала движение. Мы ехали впереди, сопровождаемые веселыми детскими голосами. Фариам лишь посмеивался, глядя на нас, но я не обращал на это внимания. В обед было решено заехать еще в одну деревню и подкрепиться. Ох, что там началось, когда все узнали, что король организует школу… В итоге наш детский сад увеличился еще на десятерых, из которых один был одаренным.

Вечером, расположившись на отдых, я провел первый урок магии с тремя детьми, а остальные в это время приучались к тяготам походной жизни – готовили ужин, устраивали лежанки и вообще были очень заняты. Когда у всех троих стали получаться светляки, радости и визгу было очень много, поэтому я решил пока этим ограничиться. Ну а после ужина парни все мне припомнили и поручили рассказывать малолеткам о моих приключениях в горах, а сами банально заснули. И вот на протяжении часа я занимал детей тем, что рассказывал сказки о диких, но очень симпатичных горцах.

Утром все повторилось, а в обед мы заехали в ту самую деревню, где жила невеста Глена. Посмотрев на бурную встречу, я отметил, что Ларе месяца через два-три уже пора будет рожать. Пообедав, мы опять увеличили поголовье детей в нашей компании, но уже никто из Кэльвов не выглядел недовольным. Наоборот, некоторые даже умудрились поспорить из-за одного мальчишки. Наказав обоих, я поручил пацана Даркину, на лице которого сразу появилась смущенная улыбка. Кстати, Фариам еще в первый день этого цирка связался с Вазом и пересказал ему все, что тут у нас происходило. Тот смеялся долго, но потом все же признал, что такая идея не лишена смысла и впоследствии может дать весьма неплохие результаты. Несмотря на то, что Ваз еще не добрался домой, он пообещал немедленно направить тройку эльфийских учителей-воспитателей в Мард.

Вот так и проходило наше путешествие, со смехом, долгими разговорами у костра и веселыми детскими голосами. Парни тоже раскрепостились, стали живее, общительнее. Когда мы останавливались на ночлег, к нашему костру подходили бойцы из других отрядов, чтобы послушать наши байки, песни, сказки. Даже Фариам иногда присоединялся к нам и рассказывал о своих шалостях во дворце, когда он еще был ребенком. Дети проникались и мотали на ус, а я качал головой, понимая, что их учителям еще предстоит испытать на себе все эти розыгрыши и шутки.

Когда количество детей достигло сорока, было решено на этом пока остановиться. Среди них пятеро были одаренными, их я на стоянках учил азам магического оперирования. После трех уроков у самой сильной девочки уже начал получаться воздушный кулак, а остальные вполне овладели ночным зрением, светляками, простейшей иллюзией – в общем, теми приемами, которые не требовали создания сложных плетений. Фариам от них не отставал, но, разумеется, наедине со мной, чтобы никто из солдат не видел обучения своего монарха.

А спустя еще день пути мы наконец достигли цели нашего путешествия.

Немного не дойдя до столицы, мы сделали последний привал и пообедали, после чего армия занялась наведением лоска и праздничного блеска. Фариам извлек свой белый парадный мундир, я тоже от него не отставал. Хоть мой и выглядел несколько менее парадно, был слегка помятым и просился в стирку, я утешал себя тем, что внешний вид – это не самое главное. Парни вытащили из вещмешков доспехи и протерли их от грязи, а дети умылись и причесались. Наблюдая за тем, как мой отряд постепенно приобретает торжественный вид, я не заметил, что ко мне подошел задумчивый Фариам.

– Алекс, а зачем ты все это устроил? Почему нельзя было ограничиться одной идеей, почему обязательно надо было тащить с собой всех этих детей?

– Да хрен его знает! – честно ответил я. – Может, мне хотелось отвлечь своих ребят от мыслей о войне, чтобы они не ощутили резкого перехода от напряжения ежедневных битв ко вполне мирной жизни. Может, мне захотелось немного оживить скучное однообразие нашего передвижения и заняться чем-нибудь полезным. А может быть, после всех убийств, которыми я занимался в последнее время, у меня вдруг возникло сильное желание сделать что-нибудь доброе, светлое, радостное… Причин много, выбирай, какую захочешь.

Я снова посмотрел на ребят, которые стояли рядом со своими подопечными и всерьез доказывали тем, что их броню не пробьет никакая стрела.

– Кстати, ты доспехи павших Кэльвов прибрал? – уточнил я у Фариама. – А то мне ребята что-то говорили по этому поводу, а я и не обратил внимания.

– Не беспокойся, не пропадут, – ответил брат.

– Смотри, все-таки эльфийская сталь как-никак!

– Алекс, я все забываю спросить – ты их сам сделал?

– Нет, кузнец помог, – ответил я с улыбкой.

– А сталь?

– Вот сталь – это моя работа. А что?

– А ты не мог бы для Мардинана еще этой стали наделать? – застенчиво попросил король.

– Ну уж нет! – не оправдал я его ожиданий. – Обходись тем, что есть. Ведь там одних только клинков