— Вы слышали, что сказал Артур? — с горькой усмешкой ответила Сюзи. — Что бы ни случилось — он принял бы ее обратно. Хаддо знал, что прочно привязать ее к себе он может, только совершив брачную церемонию.

Поро пожал плечами и вскоре тоже ушел. Оставшись одна, Сюзи разрыдалась, но не из жалости к себе, а из сочувствия к Артуру.

На следующий день Бардон отправился в Лондон. Сюзи не смогла, да и не захотела работать в покинутой студии и приняла приглашение одной приятельницы провести зиму в Италии. Доктор Поро остался в Париже со своими книгами по оккультным наукам.

От Маргарет не было никаких вестей, и Сюзи, распрощавшись с Парижем, отправила вещи бывшей подруги в адрес Хаддо. Она не могла заставить себя написать миссис Хаддо. В ответ на письмецо, посланное в Лондон Артуру, где Сюзи извещала его о перемене своих планов, он кратко ответил, что у него много работы, что он читает курс лекций в клинике Святого Луки и недавно его назначили консультантом в клинику, а, кроме того, у него уже большая частная практика. О Маргарет он даже не упоминал. Письмо было лаконичным, формальным и даже суховатым. Перечитывая его в десятый раз, Сюзи была очень разочарована. Она видела, что ответил он лишь из вежливости, без всякой заинтересованности, и ничего не указывало на его внутреннее состояние.

Сюзи с приятельницей решили провести несколько недель в Риме. Здесь, к своему удивлению, она узнала новости о Хаддо и его молодой жене. Оказалось, они недавно посетили Рим, и маленькая здешняя английская колония все еще толковала об их эксцентричности. Они путешествовали с целым штатом прислуги.

Хаддо привлекал всеобщее внимание экстравагантностью своих костюмов, а Маргарет — своей красотой. Каждый вечер их видели в ложе оперы, и ее бриллианты возбуждали всеобщую зависть. Хотя люди злословили о претенциозности Хаддо и возмущались его надменностью, они не могли не отметить его бросающегося в глаза богатства. Но вскоре, не сказав никому ни слова, мистер и миссис Хаддо исчезли, оставив сотни неоплаченных счетов; правда, как поняла Сюзи, со счетами все было улажено позднее. Передавали, что теперь эта парочка — в Монте-Карло.

«Они выглядели счастливыми?» — спросила Сюзи у знакомой дамы, передавшей ей эти скудные сведения. «По-моему, да. В конце концов, миссис Хаддо имеет почти все, что может пожелать любая женщина: богатство, красоту, роскошные наряды, драгоценности. С ее стороны было бы просто неразумным не быть счастливой».

Конец весны Сюзи собиралась провести на Ривьере, но услышав, что там пребывают Хаддо, заколебалась. Не хотелось встречаться с ними, но все же было и сильное желание выяснить, как все там обстоит в действительности? В конце концов, любопытство победило, и мисс Бойд уговорила приятельницу ехать в Монте-Карло. Вначале Сюзи не сталкивалась с Хаддо, но о них уже и здесь ходило множество сплетен, и ей оставалось только держать ушки на макушке. В этом странном городке, куда собиралось все экстравагантное и злое, все патологическое, безумное и фантастическое — чета Хаддо была в своей стихии. Рассказывали, что они немало времени проводят за игральным столом, что им невероятно везет, что они задают роскошные обеды и ужины, принимая сливки здешнего общества, что выделяются своей эксцентричностью… Из этой, пусть и отрывочной информации Сюзи могла составить себе полную картину их жизни.

Через два-три дня по приезде она увидела их в казино, но они были так поглощены игрой, что мисс Бойд могла не опасаться быть замеченной. Маргарет сидела у карточного стола, а Хаддо стоял за ее спиной и руководил ее действиями. Лица обоих выражали крайнее напряжение, Сюзи не спускала глаз с Маргарет; после всего, что она о ней услышала, невозможно было узнать в этой азартной красавице бывшую подругу. Больше всего Сюзи поразило новое выражение лица Маргарет, делавшее ее чем-то похожей на мистера Хаддо. Несмотря на утонченную красоту, оно сделалось злобным, будто она буквально смотрела на мир глазами Оливера. В этот вечер они выиграли огромную сумму, и многие с завистью наблюдали за ними. Оказалось, что они всегда играли таким манером: Маргарет делала ставки, а Хаддо указывал, на что ставить и когда прекращать игру. Сюзи уловила их имена в перешептывании двух французов и прислушалась. Даже покраснела, когда один из них более чем грубо выразился о Маргарет. Его собеседник засмеялся.

— Это невероятно! — воскликнул он.

— Уверяю тебя, — истинная правда. Они женаты полгода, но она до сих пор лишь считается его женой. Суеверие во все века приписывало девственности магическую силу, а церковь использовала это в собственных интересах. Этому Хаддо она служит просто талисманом.

Мужчины засмеялись и разговор их пошел в таком тоне, что у Сюзи запылали щеки. Но услышанное заставило ее еще пристальнее присмотреться к Маргарет. Та была очень оживлена. Сюзи не могла бы отрицать, что в ее красоте появилась особая пикантность. Одета она была более ярко, чем допустил бы строгий вкус Сюзи, и бриллианты ее, сами по себе великолепные, были крупноваты для вечера в игорном зале.

Наконец, Хаддо сгреб выигрыш и дотронулся до плеча Маргарет. Она тут же поднялась. Рядом с парочкой стояла размалеванная девица, известная своей скандальной репутацией. Сюзи была шокирована, когда Маргарет улыбнулась и кивнула той, проходя мимо.

Рассказывали, что супруги Хаддо снимают роскошную виллу и живут в вихре удовольствий, почти не общаясь с соотечественниками, за исключением тех англичан, которые пользуются дурной славой. Предпочитают же они вращаться в обществе иностранцев. Богатство и эксцентричность делают их центром этого замкнутого мирка. Позднее Сюзи часто видела супругов Хаддо в компании русских князей и их любовниц, див из Южной Америки, усыпанных бриллиантами, ловких шулеров, знатных дам с сомнительным прошлым и странных особ, чересчур разодетых и слишком надушенных — постоянных героев различных слухов. Маргарет с холодной таинственностью вращалась среди этой пестрой толпы, возбуждая любопытство пресыщенных бездельников. Предположение того француза частенько доходило до Сюзи с новыми подробностями. Вскоре к нему прибавились сплетни об оргиях, устраиваемых Хаддо в полутемных апартаментах своей виллы, где собиралась вся знать и все пороки Монте-Карло. Изощренное воображение Оливера изобретало эксцентричные празднества. У него была страсть к переодеваниям, и он устроил бал- маскарад, о котором передавали удивительные истории. Хозяин пытался возродить мистические церемонии древних религий. Рассказывали, что в саду его виллы при свете полной луны совершаются жуткие ритуалы, имитирующие те, с которыми познакомился он на Востоке. Ходили слухи, что Хаддо обладает магическими способностями необычайного свойства. Притупившееся воображение искателей приключений возбуждали его рассуждения о черной магии. Люди болтали о сатанизме и некромантии. Полагали, что он занимается оккультизмом, некоторые даже утверждали, что готовится проделать «Magnum Opus», величайший и самый фантастический из алхимических экспериментов. Постепенно эти россказни свелись к чудовищному предположению, что Хаддо пытается создать человеческое существо. Кому-то он объяснял, что существуют магические рецепты для производства гомункулусов.

Называли его здесь обычно тем именем, которое он сам себе присвоил — «Брат Тени»; но большинство окружающих употребляли это прозвище иронически, поскольку оно контрастировало с поразительной тучностью его обладателя.

Людей забавляло или возмущало его тщеславие, но не говорить о нем они не могли. Сюзи прекрасно понимала, что такая скандальная известность была только приятна Хаддо. Его охотничьи приключения, все эти победы над львами, сделались «притчей во языцех», поговаривали даже, что руки его обагрены человеческой кровью. Вскоре обнаружилось, что обладает он непонятной властью над животными, которых в его присутствии охватывает неодолимый ужас. Таким образом, Хаддо сумел окружить себя атмосферой легенды, теперь все, что бы о нем ни толковали, уже не казалось невероятным. Кто-то передавал слух о том, что в Вене за шулерство его изгнали из карточного клуба. Он играл во многие игры, но здесь, как и в