Оглянулась на мужа. Тот азартно вертелся у окна, видно, еще кто-то на шум двигался. Отщелкнула примитивный приклад. Тоже, надо сказать, доверия не внушает, очень уж простецкий. Поприкладывалась. Вроде удобно. Оперла автомат о край дырки, вдохнула-выдохнула и, поймав в прицел башку зомбака, потянула за спуск. Бахнуло громко, но в плечо толкнуло совсем несильно. Зомбак – молодой парень в синем драном пуховике сплющенно распластался рядом с дальнобойщиком.
– Эй! Ты там что? – прикрикнул на нее муж.
– Свалила зомбака с моей стороны, – откликнулась Ирка.
– Точно?
– Точнее не бывает! – с оттенком охотничьей гордости ответила она.
– Одним меньше. Уже лучше.
Виктор немного подумал, потом, что-то решив, поставил оконную раму обратно, завернул гвозди, да еще и подпер ее какой-то палкой. Не хотелось ему после знакомства с прыгучей нежитью оставлять для них такую дырку. Пусть сначала допрыгнут. А потом еще раму повышибают, твари. Подошел к Ирине, забрал укорот.
Она вопросительно посмотрела на мужа.
– Дистанция детская, я с другой стороны приберу тех, кто еще жрать не прекратил, раз эта фигня нормально работает на такой дальности.
Осмотрел прицел, хмыкнул, сел поудобнее и начал бахать в дырку, откуда хорошо виден был въезд в деревню.
– Всякое лыко в строку. Не думал, что эта ерунда пригодится, а ничего, в умелых руках и веник – пылесос! – не без гордости пояснил Ирке Виктор, возвращая автомат.
– Что, расчистил? – уже зная ответ, осведомилась Ирина.
– Двое удрали. Да с твоей стороны – одна. Ну и Обжору забывать не след, тут он где-то, чую я его. Все, сейчас пойдем. Ты пока магазин-то заряди, чтоб полным был.
– Так нет же патронов-то?
– Из второго магазина вынь и в этот вставь. Один полный лучше, чем два неполных.
– А и то!
Впрочем, глядя, как неловко Ирка выковыривает патроны из запасного магазина, Витя не удержался и сделал все сам – быстро и четко. Проверили, все ли взяли, и двинулись. На этот раз никто не кидался, не вцеплялся мертвой хваткой. От валявшихся у входа в траве с одуванчиками пахло немного ацетоном, не сильно мертвечиной, а как отошли от них чуть подальше – так и совсем хорошо стало. Утро было замечательным, ясным, теплым, и если бы не то, что рядом болталось сколько-то резваков да еще и Фиолетовый, жизнь показалась бы Ирке прекрасной. Теперь, сторожко держа автомат, Ирина неловко двигалась бочком, а то и задом наперед, потому что понимала – Фиолетовый показал себя не дураком, потому спиной открытой подставляться не хотелось. От близкого выстрела подпрыгнула, испуганно оглянулась. Оказалось, что Виктор нашел-таки свой нож, а заодно с ножом и мальчишку ногогрыза – просто того оттянул в канаву другой зомбак, бывший при жизни некрасивой, рыхлой полуседой бабой. Баба так упоенно жрала, что даже не заметила подошедших по дорожке Витька с женой.
– Поглядывай по сторонам, – велел Витек, спускаясь в неглубокую канаву. Как он там выдирал свой тесак, Ирка не смотрела, не хотелось, да и важнее было смотреть по сторонам – и машины, и дома позволяли подобраться близко и атаковать накоротке.
К большому удивлению, никто не помешал подойти к «чайнику». Вроде бы мелькнул кто-то на опушке, но не Фиолетовый точно, серый скорее. Наверное, кто-то из недобитых резваков.
Ирка видела, что муж страшно нервничает, сама она тоже волновалась изрядно. Давненько так не волновалась – ладони мокрые, колотившееся сердце словно кто-то в кулаке зажал, дыхание было как у собаки на жаре, а вот по спине пробегал холодок. Совершенно не к месту забурчало в животе, что никак не порадовало.
– Смотри по сторонам! – резко приказал Витька и ринулся в нагретую уже духоту салона джипа. Ирка вертела головой, слушая, как матерится муж, грохоча чем-то в салоне. Из дверцы косо выскользнула та двустволка с пердючим именем, сверху на нее грохнулась беспардонно грязная зеленая канистра, и наконец взмокший муженек выскочил с пулеметом, издав торжествующий вопль.
– Вот теперь хрена кто нас обидит! Подходи, трупнина, на ноль помножу! – воодушевленно вопил Виктор.
Ирка дождалась, когда муж перестанет фонтанировать адреналином, и, не отрывая глаз от окружающей действительности – деревенских брошенных домов, брошенных машин и валявшихся рядом мертвецов, спросила вполголоса:
– А дальше-то что? Я бы, например, позавтракала и водички попила.
– Все б тебе жрать! Так, я на крышу, а ты заводи эту жестянку!
Грохотнув берцами, Виктор забрался на верхотуру и стал интенсивно вертеть головой. Пейзаж по- прежнему оставался пустынным и недвижимым. Нельзя сказать, что это успокоило, но все-таки стало немного полегче. А у Ирки что-то никак не ладилось. Стартер исправно выл, но толку от него не было никакого. Не схватывало. Очевидно, «чайник» свое отъездил. То есть не то что совсем отъездил, но, во всяком случае, без осмотра и ремонта не обойтись. А заниматься здесь и сейчас осмотром и ремонтом не хотелось страшно.
Утром мы чуть не проспали. Забыл вчера за весельем будильник завести, хорошо собакинская порода по своим биочасам сориентировалась и тявканьем нас подняла. Я даже успел кофе сварить. Но прибежали последними, войдя в комнату сразу же за майором. Тот ничего не сказал, но посмотрел выразительно. Я счел лучшим подумать – это следы пива на моем лице его заинтриговали. Все, зарекся, к слову, пиво квасить, если потом что эротическое наклевывается. Помешало пиво, причем сильно помешало.
Инструктаж был немного неожиданным: мы сейчас доставляемся к Летней пристани, там уже катер ждет. Ну и водой десантируемся на территорию демократизированного завода, где вплотную займемся Блондинкой. Вопросов никаких нет и не будет, пока на место не высадимся. Все, встали, пошли. Мне дается странное поручение – отвести Фрейю домой, сегодня ей с нами не работать.
Ничего не понимаю. В ответ на удивленный взгляд Надежды пожимаю плечами. Вроде бы морфиня – зверюшка не из простых, приспособ мы никаких не взяли, а примитивные способы ловли этой морфини привели как минимум к двум «двухсотым». Так и собакина оставить дома надо. С другой стороны, майор не прост. Ладно, двинулись, там видно будет. Как-то Андрей на меня странно поглядывает. То ли покупать собирается, то ли продавать?
У Летней пристани приходится подождать. Катеришко опаздывает. Потому успеваю не торопясь. Это, собственно, самая восточная оконечность Котлина, считалось, что в случае боев тут будет ближний островной тыл – и госпиталь неподалеку, и наша больница, и всякие тыловые учреждения. А вот на западной стороне – и форт Риф, и форт Шанец, и всякое прочее боевое. У площади – и пляж, и стадион. Мы усаживаемся на пристани, которая далеко выдается в залив, посматриваем на яхт-клуб – его территория на мыске параллельно нашей пристани. Достаточно убогий тут яхт-клуб, не чета питерскому, где такие навороченные яхты и катера – закачаешься. Я-то на них налюбовался, когда мы там отстреливали теплую компанию из четырех хорошо спевшихся морфов. Грамотно они работали, стаей, да и нам попотеть пришлось, пока всех четверых упокоили. Пока я любуюсь маленьким сарайчиком с могучей бронедверью, явно снятой с какого-то списанного боевого корабля, подходят майор и Андрей.
– Вы сейчас будете общаться с нашим старым знакомым, можете не целоваться-обниматься, но, во всяком случае, общаться придется. Лишний раз напоминаю то, что говорил и я, и Николаич раньше – гуманизм хорош в лечебных дозах.
– Если почуешь, что все идет неправильно, – добавляет Андрей – ложись. Или падай. Или хотя бы пригнись. Это для нас с Ильясом будет сигналом.
– Хотите сказать, что охота нынче будет непростая?
– Зачем говорить, если вам и так ясно. В общем – учтите.
И майор отходит к нашим ребятам, начинает им что-то толковать. А я встречаюсь взглядом с Надей. И вижу, что она тоже все поняла.
Катер прибывает сразу же за мотопатрулем, прикатившим из города. Пришвартовывается посудина с торца пристани, а усиленный решетками джип встает у ворот в город с противоположного конца. Пулеметчик посматривает на нас, как можно судить, с расстояния в тридцать метров, да и рыло его машинки хоть и глядит
