напали… выхожу я из гостиницы «Москва», после Межрегиональной депутатской группы, а они – уже с ножом поджидают… всех разбросал, конечно…
3 На той встрече, в Раменках, Ельцин, не пил. Редкий случай, но он уехал за город ни в одном глазу. Поэтому все, что случилось потом, придумано было абсолютно на трезвую голову.
4 После долгих раздумий я тоже склоняюсь к этому варианту: Ельцин решил в очередной раз покончить жизнь самоубийством – но так, чтоб не до смерти, а просто попугать. Скорее всего, он просто спустился к реке, окунулся прямо в одежде, а потом придумал историю со своим похищением.
5 Суханов и мне рассказывал, что они с Ельциным квасили в ту ночь до 6 утра. Только-только его стало разбирать, а надо уже выезжать. Борис Николаевич поспал полчаса и его окончательно развезло. Пили они, действительно, исключительно виски «Джэк Дэниэлс».
Глава пятая
ЛЕНИНСКАЯ СКРОМНОСТЬ
Несколько стеллажей в квартире Льва Суханова, бывшего ельцинского помощника, сплошьзабиты папками с бесценным архивом. До самых последних дней Суханов мечтал разобрать их, рассортировать, но так и не успел: в 1998 году его не стало.
Как и положено истинному помощнику, Суханов любовно собирал все бесчисленные интервью своего патрона, черновики его речей и выступлений, программы визитов и вояжей.
Часть сухановского архива мне любезно передала его вдова – Светлана Михайловна.
Читать эти исторические документы сегодня, с высоты прожитых лет, смешно и грустно одновременно.
Вообще, занятие это – перелистывать старую агитацию – пре-дельно увлекательное. Уже и сам кандидат, верно, забыл все, что
По степени щедрости раздаваемых обещаний Борис Ельцин – на всех своих выборах – равных себе не имел.
Первым, пожалуй, из советских политиков понял он ключевое слагаемое публичного успеха: в борьбе за любовь избирателей хороши все средства. Агитация – это та же лесть: переборщить невозможно, кашу маслом не испортишь. Главное – победить, а там уже видно будет. В конце концов, обещать – вовсе не значит жениться…
Какие только золотые горы не сулил россиянам Ельцин; какую только манну небесную не предрекал.
Вот, к примеру, главный тезис его программы 1989 года, когда избирался он народным депутатом СССР.
«Ужесточить борьбу за социальную справедливость. Добиться равных возможностей для всех граждан – от рабочего до главы государства – в приобретении продовольственных, промышленных товаров и услуг, в получении образования, медицинском обслуживании. Ликвидировать различные спецпайки и спецраспределители».
Каково!
А это уже – его обещания года 1990: первые выборы народных депутатов РСФСР:
– К 1993 году увеличить строительство жилья в 1,5 раза.
– Укрепить курс рубля, снизить уровень инфляции.
– Обеспечить право на достойное существование каждому трудящемуся и его семье путем установления соответствующей доли отчисления от результатов труда (увеличение ее за пятилетку в 2 раза) и учреждение системы социальных гарантий в период перехода к рыночной экономике.
– Вернуть народу награбленное у него, защитить от преступников новые формы экономики.
– Союзу ССР – профессиональную армию, России – территориальное ополчение (срок службы – 10 месяцев с местом службы в республике, где он призван).
– Отменить все привилегии, включая использование государственного транспорта. Передать все государственные дачи, особняки и другие социальные объекты спецназначения детям и наименее социально защищенным слоям населения.
– Вопросы выделения государственного легкового транспорта руководителям, а также охраны, должен решать персонально по каждой кандидатуре только Верховный Совет РСФСР.
– Разработать четкую программу, позволяющую оздоровить экономику через 2–3 года и ликвидировать внешнюю и внутреннюю задолженность нашей страны.
– Отдать наибольший приоритет сильной социальной политике и сделать заботу о человеке своей главной целью.
– Всячески бороться против зарождающегося в стране бюрокра-тического элитного слоя представителей коррумпированных кругов.
Не вижу нужды комментировать эти совершенно демагогические, популистские обеты.
Борьба с привилегиями была излюбленным коньком будущего президента; его беспроигрышным козырем; жупелом, которым постоянно размахивал он перед лицом восторженных масс. И чем хуже становилось положение дел в стране, тем лучше тезис этот
В отличие от заумных экономистов-горбачевцев, всяких там Абалкиных, Шаталиных и Аганбегянов, Ельцин не вдавался в тягостные рассуждения на макроэкономические темы. В экономике понимал он слабо, неплохо разбираясь зато в психологии толпы. От него ждали простых ответов на сложные вопросы, и Ельцин с легкостью давал их.
