мясистое лицо и глубокие залысины. Ему было жарко – несмотря на работающий кондиционер, он отчаянно потел и постоянно обмахивался мятой тетрадью. – Присаживаться – значит садиться на краешек стула, так, на пять секунд, так что садись и располагайся. А то, о чем ты подумал, неправда – туда не садятся, туда сажают. Не мне тебе об этом рассказывать… Серый.

Губы мужчины тронула холодная улыбка.

– Чем обязан? – Он сел на стул, вперив в располневшего начальника милиции пронзительный взгляд – странный и немного жутковатый, – каждый глаз словно жил отдельной жизнью, и только лишь при пристальном рассмотрении становилось ясно, что левый глаз искусственный.

– Твои ребята вчера комиссию из Краснодара пощипали? – спросил Жданов, вороша какие-то бумаги на своем огромном столе.

Серый пожал плечами:

– Я не в курсе. А что случилось-то?

Жданов поморщился:

– На дегустации минералки с одной дуры из администрации мобилу срезали, у другого лоха бумажник прямо из борсетки стянули, у него там кредитки и зелени на тридцать штук. И мобила у тетки не из дешевых, косарей на двадцать потянет.

Серый ухмыльнулся:

– С каких это пор государственные служащие зарабатывают в иностранной валюте? Да еще такие дорогие телефоны покупают?

– Это не нашего ума дело, – отмахнулся Клепа. – Сам все знаешь, небось не пальцем деланный.

– Что ж она такая лохушка, на шее трубу носит? – спокойно сказал Серый, доставая из кармана сигареты. – Сама виновата.

– Ладно, Серый, ты мне только целку тут из себя не строй. Все знают, что здесь ни один щипач без твоего благоволения и перднуть не посмеет.

– Благодарю за комплимент, Клепа, – усмехнулся Серый, закуривая.

– Для кого Клепа, а для кого Дмитрий Егорович, это раз, – пробурчал Жданов и косо поглядел на зажженную сигарету. – У нас не курят – это два.

– Да ладно тебе, – отмахнулся Серый, разгоняя рукой дым. – Не так часто к тебе приходит старый друг, верно ведь? А что касается погоняла, так ты меня тоже тогда зови по всем гражданским правилам – Виктор Николаевич.

Жданов засмеялся, Серый тоже улыбнулся, и это немного разрядило обстановку.

– Как живет дочка? – спросил Клепа, вставая из-за стола. Служебный китель расстегнулся, и рубашка вылезла из брюк, открывая на обозрение внушительное пузо.

– Нормально, – ответил Серый. – Сегодня у Лиды день рождения, хотел на рынок заехать, шашлыка взять, потом к речке смотаемся. Не желаешь присоединиться?

– Ха-ха! – залился смехом Клепа, закрывая на ключ кабинет. Подойдя к шкафу, он достал с полки начатую бутылку рома. – Начальник милиции и вор-рецидивист Серков отдыхают на природе. Самому не смешно?

– Смешно, – согласился Серый, ничуть не обидевшись за напоминание о своем прошлом. – Репутация твоя, конечно, замарается.

– Выпьешь? – Клепа налил себе почти полный стакан.

– Ты бы водки предложил, – заметил Серый. – А то пьешь всякую шнягу буржуйскую.

– Ну извини, – картинно развел руками Клепа и налил во второй стакан.

Они, не чокаясь, выпили.

– Сегодня выясню насчет вашей комиссии. Вечером отзвонюсь, на крайняк завтра утром, – сказал Серый, раздавив окурок в массивной пепельнице.

– Ага, – рассеянно сказал Клепа, вытирая со лба пот. Нос его покраснел, как зрелый помидор, глаза заблестели, и Серый понял, что кража имущества у работников краснодарской администрации отошла у его друга детства на второй план.

– Да, еще, Серый, – проговорил Клепа. – Ты все-таки аккуратнее. У тебя еще два года до окончания условного, помнишь?

Серый жестко улыбнулся:

– Такие вещи, Клепа, не забываются. Все, пиши письма.

Он сам открыл дверь и вышел из кабинета. Клепа покачал головой и, подумав, снова наполнил стакан.

Через десять минут Серый с Лидой были на рынке.

– Посидишь в машине или пойдем вместе? – обернулся к дочке Серый.

– Я с тобой, – сказала девочка торопливо. В машине было душно и скучно, и она не хотела оставаться в ней одна.

– Конечно, пошли, – Серый помог выбраться дочери из машины, и они направились к рядам, где было выложено мясо. Для шашлыка он всегда брал только самую нежную шейку, и упаси бог, чтобы он купил уже маринованное мясо! В этом плане он не доверял никому и мариновал мясо лично.

Он взял немного зелени, черного перца, репчатого лука и уже собирался возвращаться к машине, как вдруг заметил, что Лиды рядом нет. Он чертыхнулся. Вот несносная девчонка, опять куда-то запропастилась!

– Лида! – громко крикнул он, ничуть не стесняясь толпы, испугав при этом какого-то сгорбленного дедка. – Лида!!! – заорал он, бесцеремонно расталкивая людей.

Он нашел ее в так называемых «блошиных» рядах, ее прекрасные каштановые волосы непривычно выделялись на серо-унылом фоне подержанных вещей и прочего тряпья. И чего тут только не было: ржавые гаечные ключи, стоптанные женские туфли, потрепанные журналы и книжки 60-х годов, виниловые пластинки, обшарпанные банки из-под леденцов, пряжки от ремней, ложки, вилки и прочий хлам. Один мужик ничтоже сумняшеся выложил поржавевшие детские коньки с дырявыми носами, словно ими недавно пользовался Волк из «Ну, погоди!».

Лида стояла напротив какого-то заросшего мужчины неопределенного возраста. На грязной тряпке у его ног был аккуратно разложен весь его товар – обломанные рога косули, древний телефон с обмотанной изолентой трубкой, несколько оловянных солдатиков, замусоленная колода карт и кукла, неизвестно какого происхождения. На ней-то и было сосредоточено внимание девочки.

– Лида, – строго сказал Серый, взяв дочь за руку. Та не шелохнулась. – Я что тебе говорил? Никогда не отходи от меня, когда мы на улице.

Девочка молчала, не отрывая взгляда от куклы.

– Лида! – повысил голос Серый.

– Купи мне ее, – наконец произнесла Лида и подняла голову. Серый был поражен выражением лица дочери. В нем было не просто желание иметь эту куклу. В глазах пряталось вожделение, Лида выглядела голодной, словно эта несчастная кукла была пределом всех ее детских мечтаний.

– Сейчас я отвезу тебя к маме, и вы пойдете в магазин, где ты сможешь выбрать себе любую куклу, – как можно спокойней сказал Серый, пытаясь увести дочь. Тщетно, Лида, эта всегда послушная девочка, неожиданно заупрямилась и вырвала руку:

– Я хочу! Я хочу эту куклу! – вскрикнула она. – У меня день рождения, и ты обещал мне что-нибудь подарить!

Она наклонилась и взяла куклу в руки, при этом лицо ее озарилось неземным блаженством.

Серый наконец соизволил внимательней посмотреть на требуемый подарок. Беглый осмотр не впечатлил его – какое-то пластмассовое фуфло еще доперестроечных времен. К тому же игрушка была, мягко говоря, не совсем чистая, будто ее только что вытащили из помойки. В спине торчал согнутый ключ.

– Дай посмотреть, – сказал Серый, и Лида с огромной неохотой протянула ему куклу.

– Она что, заводная? – недоверчиво спросил Серый у продавца, не без труда пытаясь повернуть ключ. Внутри что-то неприятно звякнуло, словно вилкой царапнули по стеклу. Кукла не шелохнулась.

– Ага. Только щас не работает. Там что-то сломалось. Но починить можно, – с видом заправского мастера по ремонту кукол сообщил продавец, ковыряясь в ухе.

Серый присел на корточки перед дочерью.