— Я и не знала, что наши компакты не дают прибыли… — усмехнулась Джоанна.
— В общем, за это хочет взяться Майк Овиц… Ну вот, мы начали хвалиться знакомствами…
— …и сделать кучу денег… Дисней! Представляете? Стив, разве непонятно? Джоанна? Спанк? Круче и быть не может. Дисней и так печатает деньги… А теперь они захватят рынок компактов, парень, им это легче легкого. И я тоже хочу кусок пирога, — добавил Баз.
Над его левым плечом нависла официантка и спросила, не хочет ли он выпить, отчего его энтузиазм перешел в сильнейшее раздражение.
— Да, черт возьми! Водки с тоником, выжать немного лимона, спасибо. Еще кому?
Мы хором подняли свои бокалы: у нас еще есть.
— Так вы понимаете, какие перспективы у Диснея в смысле интерактивности? «Белоснежка и семь карликовых звезд»? «Золушкофазотрон»? Понимаете? — не унимался Баз.
— Пусть этим занимается Уилл Винтон [52], — ответил Стив.
— Я все сказал. Возможности сумасшедшие, и я веду с Диснеем переговоры. — Баз постучал пальцами по столу. Наверное, ему самому надоело заводиться по одному и тому же поводу.
— Звучит здорово, — сказал я.
— Это и есть здорово! — поправил Баз.
— Здорово… — отозвалась Джоанна.
Так здорово, что мы все замолчали. Было слышно, как за стойкой натирают сыр над двойной порцией пиццы.
А по мне, так у Джека идеи — что про кино, что про зарабатывание денег — гораздо интереснее, чем у База Поста. У него новаторский подход. Один «Ковбой Немо» чего стоит!
Но, кроме этого фильма, есть и много других. Например, «ТЕХАС», история о парне Эдди с дружками, которые живут в маленьком городке и сражаются с учительско-родительским комитетом и с лидером футбольной команды. Или «ВЫ НЕ ВИДЕЛИ МОЕГО РОННИ МУРА?», или «ПУШЕЧНОЕ ЯДРО Л.А.». «ПУШЕЧНОЕ ЯДРО» — фильм о студенте-медике, который в свободное время снимает кино и играет в боулинг. У него не одно имя, а несколько. Или просто Джек еще не знает, какое выбрать. Джек говорит:
— Ну да, можно выбрать одно, а можно дать ему несколько имен. Три, например.
— Точно! — продолжает он. — Сделаю три имени. Одно — для чемпиона боулинга, другое — для студента и третье — когда он становится типа кумиром подростков, а в конце еще одно, когда он снова будет играть в боулинг. Не имена, а типа кликухи.
На этом его идеи не заканчиваются. Есть еще «ГОРА ГРОМА», «НОВАЯ КОВБОЙСКАЯ ШЛЯПА» и «СМЕЮЩИЙСЯ КВАРТАЛ». Откуда это все берется? Прямо золотой прииск какой-то.
Однажды теплым днем я сижу с Мэттом и Джеком в парке и беседую о фильмах.
Мэтт сегодня накрасился. Странно; впрочем, ему идет.
«ПОДРОСТОК» стал частью «ПУШЕЧНОГО ЯДРА». «Пушечное ядро» — потому что на него похож боулинговый шар. В детстве Джек был чемпионом Джорджтауна по боулингу среди любителей. Говорит, что занимал третье место. А у самого главного чемпиона, мол, в старших классах случился нервный срыв.
— Он умел послать мяч с подкруткой, и тот катился, как голубая планета по орбите, — говорит Джек. Ему такое никогда не удавалось.
Я спрашиваю:
— Это тогда тебя произвели в Сморкальники? Джек подозрительно прищуривается: уж не Мэтт ли мне это рассказал? А я представляю себе юного Джека, очень похожего на юного Феликса: зачесанные назад волосы, разноцветная спортивная футболка с надписью «Д Ж Е К» — и по дорожке несется подкрученный мяч.
У героя «ПУШЕЧНОГО ЯДРА Л.А.» много имен, но Джек называет его «Джоуи». Джоуи говорит очень быстро и свое имя произносит как «Джой» [53].
Джоуи пытается выучиться на медика в Техасском университете, но бросает учебу ради кинобизнеса, уезжает на Фабрику Грез и устраивается статистом. Мне это очень знакомо: и я когда-то Шел тем же путем. В конце концов Джоуи попадает в «Голливудский лагерь», где молодых актеров, которые мечтают стать кумирами подростков, учат актерскому мастерству и прочим полезным навыкам. После этого Джоуи ненадолго становится звездой, но вскоре его избивает сумасшедший фэн. На этом заканчивается часть сюжета, относящаяся к «ПОДРОСТКУ». Затем Джоуи переезжает в Саскватч, штат Орегон, и поселяется через дорогу от гигантской Аллеи Боулинга под названием «Берегись!». (Типично для Саскватча: все местные бары, рестораны, аттракционы именуются «Берегись!».) Джоуи манит шум от катящихся боулинговых шаров. Он подходит ближе и слушает, как падают кегли. Вскоре он впадает в зависимость от боулинга, тратит на это все деньги и напрашивается в партнеры всем, кто готов за него заплатить. Выклянчивает игры.
В последнее время Джек занимается «ГОРОЙ ГРОМА» (по названию клуба Джимми Кина в Вегасе). По его словам, такой материал заинтересовал бы Роджера Кормана.
Мэтт и Джек признаются мне, что одно из их самых любимых занятий — выскакивать в панк-клубах на сцену, хватать микрофон и петь сочиненные на ходу стихи или всякую белиберду (может, это глоссолалия?). Иногда за такое поведение их выгоняют, но обычно они уже слишком пьяны, чтобы в этом раскаиваться.
— А вот назавтра раскаиваемся, — говорит Мэтт.
Я спрашиваю:
— То есть жалеете, что так себя вели?
Он потупляет глаза с серьезно-виноватым видом, как ребенок. По-моему, у него выбиты передние зубы, а вместо них вставные.
— И все-таки, — улыбается он, — оно того стоит. Вдруг группе понравится? Тогда можно спеть с какой-нибудь классной бандой типа «Станки Пафс» или «Себадо», и им тоже по кайфу! Даже они сами говорят: оно того стоит. Дети…
Чуть погодя мы сидим в итальянском ресторане, и Джек спрашивает о моем детстве. Я признаюсь, что когда-то хотел стать художником. Мои глаза затуманиваются; я смотрю в окно и слушаю доносящуюся откуда-то музыку.
Я говорю Джеку:
— Я жил в Нью-Бедфорде, штат Коннектикут. Даже в тринадцать лет я почти все время рисовал и редко тусовался в компании (у меня была компания вроде шайки Мэтта). В довольно бандитской компании. По-моему, мы и вправду были угрозой общественному порядку, но никто этого не замечал. Даже мы. Так всегда бывает.
Например, мы копали яму, чтобы построить подземный форт.
Мой первый «андеграунд»… Мы выкопали яму площадью четыре фута, закрыли сверху досками и подолгу в ней сидели, болтали и курили. Именно там я проявил свою первую пленку.
(Это Джека как будто удивило.)
У меня до сих пор сохранился снимок: в прямоугольном проеме форта видно, как на дереве полулежит мой приятель, Джулиан Фальсетто. Помню, что отцу не очень понравилось, что я снял. Впрочем, ему до сих пор не нравится, что я снимаю, но он не возражает, потому что мне за это платят. Обычно мои фотографии были не в фокусе или я стоял слишком далеко. Так что они скорее походили на рабочие снимки, которые страховой агент делает на пустыре перед началом стройки.
(Думаю, Джеку это близко. Или он кивает, потому что такие фотографии ему как раз и нравятся? Так или иначе, он кивает.)
Именно тогда я влюбился в первый раз.
(Джек поднимает на меня глаза.)
Мне было лет десять или одиннадцать.
(Джек отводит взгляд.)
Влюбился в Джулиана Фальсетто. Он меня очень притягивал.
(Джек снова смотрит на меня.)
Но любовь эта, как говорится, не осуществилась. Не мог рисковать такой мачо, как я. Мне было одиннадцать лет, и жил я в Нью-Бедфорде. Стараешься не рисковать, если отец — бизнесмен в Нью- Йорке.
