противодействий. Я утвердился в сущности, высшем сознании и я счастлив, я есть Рама, в котором миры нашли свое прибежище. Приветствую себя, приветствую тебя. Умственные ограничения прекратились, разум закончился. Я виже себя как все-во-всем. Когда я думаю о прошлом, я смеюсь над глупыми идеями двойственности, которые у меня были. Все это — благодаря твоим словам духовного совета, полным нектара. Все еще живя в этом мире, я также нахожусь и в мире света. Благодаря лучам света, исходящим из твоего просветленного сердца в виде слов высочайшей мудрости, я погружен в высшее блаженство здесь и сейчас.

Васиштха продолжил:

О Рама, ты дорог мне, потому я провозглашаю тебе истину еще раз. Слушай внимательно. Слушай, хотя для этого тебе и приходится предположить существование множественности. Твое сознание расширится. И истина, которую я разъясняю, спасет от страданий даже тех, кто еще не до конца пробужден.

Пока человек не понимает, он придерживается неверных понятий, что он является телом, и его собственные чувства становятся его худшими врагами. С другой стороны, тот, кто само-осознан и знает истину, наслаждается дружбой своих чувств, удовлетворенных и приятных, они не уничтожают его. Тот, у кого нет ничего, кроме отвращения к физическому телу и его функциям, конечно, не наслаждается ими и потому страдает.

Высшее сознание не затрагивается телом, и тело никаким образом не связано с высшим сознанием. Они подобны свету и тьме. Высшее сознание, превосходящее все изменения и искажения, не приходит в жизнь и не уходит. Что бы ни случилось, случается с этим телом, которое инертно, глупо, несознательно, ограниченно, смертно и неблагодарно: пусть это случается. Но как это тело может понимать (чувствами или разумом) бесконечное сознание? Ведь если одно видится как реальность, другое не видится. Когда таким образом их сущность совершенно различна, как может их ощущения боли и удовольствия быть одними и теми же? Если они не имеют и не могут иметь никаких отношений вообще, как они могут со-существовать? Когда возникает одно, пропадает другое, как когда всходит день, уходит тьма ночи. Само-осознание никогда не может стать непониманием себя, как тень никогда не может стать горячей.

Брахман, который есть реальность, никогда не может стать нереальным, даже когда ты осознаешь множественность; и никогда тело не может обрести сущность бесконечного сознания. Хотя сознание вездесуще, оно не затрагивается существованием тела, как лотос не затрагивается водой. Как пространство не затрагивается движением воздуха в нем, это бесконечное сознание не затрагивается тем, что влияет на тело — старостью, смертью, удовольствием и болью, существованием и несуществованием. Хотя все эти тела видятся невежественным непониманием, они все существуют только в бесконечном сознании, как волны появляются в океане. Разнообразие и искажение внешних форм принадлежит только отражающей среде, — истина бесконечного сознания не затрагивается всем этим, как солнце не затрагивается разнообразием и волнением своих собственных отражений в разных зеркалах или других отражающих поверхностях.

Когда истина сознания видна, понятие непонимания мгновенно пропадает.

Васиштха продолжил:

Верное понимание тела и интеллекта, обитающего в нем, позволяют понять все творение в его материальном и духовном аспектах также легко, как видны освещенные лампой объекты. Только когда нет верного понимания, неверные и глупые понятия возникают и расцветают в сердце — понятия, совершенно лишенные смысла. Сбитый с толку этими понятиями, возникающими в отсутствии света истинного знания, человека постоянно и беспрерывно носит там и здесь, как ветер носит сухой лист.

В отсутствии «вкуса» (непосредственного знания) космического интеллекта, чувства стараются постичь объекты и по глупости воображают, что такой контакт с объектами дает ощущение, которое что-то значит! Несомненно, бесконечное и неистощимое сознание обитает во всем этом, однако из-за отсутствия само-осознания, оно кажется непонимающим самого себя и потому ограниченным и конечным.

Жизненная сила и ее проявления действуют, только чтобы дать энергию движениям, присущим живущему, и ни для чего другого. В отсутствие само-осознания, все разговоры и споры, в которые вовлечены люди, подобны звуку выстрела! Они заканчиваются и не приводят к победным результатам. Глупцы наслаждаются результатами своего труда, не зная, что они спят на до красна раскаленном камне.

Находиться в компании с такими невежами подобно залезанию в лесу на дерево, которое вот-вот срубят. Что бы ты ни делал для таких людей, это подобно избиению воздуха палками. То, что дается им, бросается в грязь, а разговор с ними также полон смысла, как лай собаки на небо.

Незнание себя является источником всех проблем и несчастий. Скажи мне, О Рама, есть ли какое- либо несчастье, которое не вытекает из непонимания своей сущности? Все это создание пропитано непониманием, которое поддерживает его. Глупец вновь и вновь посещается ужасными страданиями и изредка — наслаждениями. Источники страдания — тело, богатство и семья — не прекращаются для того, кто не знает себя. Нет конца глупости для того, кто твердо верит в то, что он является телом — как может в нем возникнуть истинное само-осознание? Пока правит невежество, глупец спотыкается и падает снова и снова. Его страдания бесконечны. Даже прохладные лучи лунного света им ощущаются как ядовитые испарения. Ворота ада широко открыты и всегда готовы принять его.

Васиштха продолжил:

Только в глазах глупца ядовитый плющ (женщина) украшен цветами бойких глаз и жемчужных улыбающихся зубок. Потому что только в мерзком сердце растет ужасное дерево одержимости, давая приют бессчетным птицам грешных тенденций. В лесу этого нехорошего сердца горят огни ненависти. Его разум затоплен ревностью и подозрительностью, взращивая сорняки разрушающей критики других, единственный цветок, знакомый сердцу — это цветок зависти, на который прилетают пчелы бесконечных забот.

Смерть предназначена только для таких жалких глупцов. Рождение и детство приводят к юности, юность приводит к старости, и старость заканчивается смертью — и все это раз за разом переживается невежей. Глупец подобен горшку, привязанному к веревке мира, с помощью которой его то окунают в колодец самсары, то поднимают. Весь этот океан кажущегося мира подобен отпечатку копыта теленка для мудрого, а для глупца — это ужасное и бесконечное море страданий. Как птица в клетке не может обрести свободу, так глупец, занятый удовлетворением своих аппетитов, не может найти свободу. Его разум, обманутый кажущимися бесконечными тенденциями и обусловленностями, не способен четко видеть вращающееся колесо жизни и смерти.

Чтобы поймать и держать в неволе глупого человека, его собственные безрассудные страсти раскидываются сетью иллюзорных отношений по всему миру. Небольшой частью собственного тела (глазами) глупец видит частицу земли, которую он считает горами, лесами, озерами и городами. Непонимание — могучее дерево, широко раскинувшее свои ветви, выращивая бессчетные листья иллюзорных объектов. На этом дереве обитают разные птицы (разные ощущения удовольствия), рождения — его листья, действия — его почки, достоинства и недостатки — его плоды, богатство — его цветы.

Это невежество подобно луне, которая поднимается, когда заходит солнце мудрости, повторяющиеся рождения — лучи этой луны, и непонимание царствует над всеми дефектами и недостатками. Склонности и привычки — лучи нектара этой луны, птицы надежды и желания пьют этот нектар. В тьме невежества незнающий думает, что он ощущает удовольствие или счастье, заключенное в объектах этого мира.

Кажущаяся сладость объектов вызывается непониманием. Ибо все эти объекты имеют начало и конец, они ограничены и будут разрушены.

Васиштха продолжил:

Те, кого ты видишь как красавиц, украшенных драгоценностями, — создания твоего собственного непонимания, — это волны на поверхности океана похоти. Невежество видит привлекательность и обольстительность в видоизменениях плоти, жира, кожи и т. д., и даже заставляет их казаться прелестными, и из-за невежества их груди описываются как золотые сосуды, а губы — как источники сладости и т. д.

Из-за невежества человек стремится к богатству и процветанию, которые сладки для глупца в начале, которые являются источником пар противоположностей (счастья и несчастья, удовольствия и боли, успеха и неудачи) в середине и которые заканчиваются очень скоро. Из погони за богатством вырастают множественные ветви удовольствия и еще более бесчисленные ветви несчастья.