я над этим раздумывал, эта тень (женщина) выступила вперед и вступила в танец.

У нее было три глаза. Она была темного цвета, тощая и огромная. Из ее рта вырывалось пламя. Она выглядела как темная ночь или бесконечное пространство, воплотившееся в женщине. Ее руки достигали самых дальних уголков пространства. Она была настолько тонка, что были видны ее нервы и казалось что кто-то связал ее этими нервами, чтобы она не упала. На ней было ожерелье из голов богов, солнц и демонов. На ней были серьги из змей.

В один момент у нее была всего одна рука, в следующий у нее было много рук, а еще в следующий она бросила свои руки вниз. В один момент у нее был один рот, в следующий у нее было много ртов, а еще в следующий у нее вообще не было рта. Сейчас у нее была одна нога, потом — много, потом их вообще не было. Из всего этого я заключил, что она была Кали или Бхагавати, Ночь Смерти.

У нее было три глаза, источающие огонь. У нее были высокие скулы и подбородок. У нее было ожерелье из звезд, нанизанных на воздух. На ее мощных руках были сверкающие ногти, и руками она заполнила все пространство. Ее дыхание было таким мощным, что самые большие горы могли быть им сдуты.

Ее тело увеличивалось, пока она танцевала. Пока я на нее смотрел, она играючи нанизывала бусы из гор. Три мира стали зеркалами в ее трех частях тела (верхней, средней и нижней). Города, леса и горы стали цветами в ее гирлянде, накинутой на тело.

В ее конечностях были города и деревни, времена года, три мира, месяца, дни и ночи. Праведность и грех стали ее серьгами. Святые писания были ее грудями, наполненными молоком высочайшего знания. В ее руках было различное оружие. Разные типы существ были волосками на ее теле. Все эти существа со своими городами и местами обитания танцевали с ней, разгоряченные мыслями о своем новом рождении. Вся вселенная была в постоянном движении из-за ее танца, хотя с другой точки зрения все было крепко закреплено на ее теле.

Вся вселенная отражалась в ее теле, как в зеркале. Пока я смотрел, все появлялось, пропадало и снова появлялось.

Васиштха продолжил:

Что это был за танец? Небесное основание крутилось, горы вертелись и боги и демоны тоже вились, как комары. Вращающееся основание выглядело как ее развевающееся платье. Это было истинным наслаждением смотреть, как огромные деревья, которые были волосками ее тела, вращались вместе с ней в танце. Они как бы поднимались и опускались между небесами и землей.

Солнце и луна, день и ночь отражались в ее ногтях, пока она танцевала. Огромные горы тоже танцевали с наслаждением. Казалось, что скоро начнется новое космическое разрушение вселенной.

Хотя и казалось, что все вращается, ничего на самом деле не случилось. Из-за движений многих рук богини воздух во всем пространстве тоже увлекался движением. Просто глядя на все это, даже мои глаза и ум стали уставать и путаться. В блеске зеркал, мелькающих в танце, горы, боги и небожители начали падать и их дворцы начали разваливаться.

В ее теле все неподвижные объекты стали подвижными. Еще более удивительно, океаны танцевали на горных пиках и горы танцевали в пустом пространстве. Пространство танцевало позади земных измерений, континенты с цветущими садами и городами танцевали в свете солнца. Все это проплывало в зеркале богини мимо, как солома. Рыбы плавали в мираже, и города были видны в воздухе, который, казалось, поддерживает и горы. Небо и облака космического разрушения лежали на горах, которые упали.

В теле Каларатри можно было увидеть небо и день, создание и разрушение, чистоту и грязь. Хотя все боги и все остальное упали от ее танца, они были очевидно устойчивыми из-за устойчивости бесконечного сознания. В ее сознании было природное знание. Своим танцем она создавала и разрушала вселенные мгновение за мгновением, как мальчишка переводит свое внимание с предмета на предмет. Сейчас она близко, и теперь она далеко, сейчас она крошечная и через мгновение она огромна. Таково было проявление ее космической силы создания. Она носит ожерелье из черепов и на ее голове — перо павлина. Она поклоняется Рудре, богу разрушения. Да защитит он тебя.

Рама спросил:

Когда все было разрушено, с кем и как она могла танцевать? И что это за все ее ожерелья и все остальное?

Васиштха ответил:

О Рама, это не было ни женщиной и ни мужчиной, и вообще они не танцевали. Никакой такой сущности не было, как и не было никакой такой формы. Было только вечное бесконечное сознание, первая причина и причина всех причин, — как бесконечность, как мир, наполняющий все. Сам Создатель принял форму Бхайравы, когда вся вселенная прекратила существование; но на деле он был также бесформен, как бесконечное пространство. Нельзя даже предположить, что бесконечное сознание, которое проявилось во всем своем величии по причине своей собственной природы, оказалось бы вдруг без него: также золото не может быть без какой-нибудь формы.

Как может сознание оказаться не сознательным? Видел ли ты золото без какой-либо формы? Как может что-либо не выражать свою собственную природу? Как сахарный тростник может потерять свою сладость? Если он потерял сладость, он больше не сахарный тростник, и его сок не сладок.

Когда сознание теряет сознание, это уже не сознание. Все должно быть тем, что оно есть, и не может быть по-другому. Поэтому это бесконечное сознание — это чистое существование во все времена и никогда не становится больше или меньше, чем оно есть. Оно сияет своим собственным светом, оно не имеет начала или середины или конца, и его потенциал бесконечен. Оно само проявляется, как пространство и земля в конце цикла создания, и кажется, что оно подвергается разрушению, но во всем этом нет никакой реальности.

Рождение, смерть, заблуждение, слепота, нематериальность, материальность, мудрость, оковы, освобождение, добро и зло, знание и глупость, воплощенные и невоплощенные состояния, момент и бесконечность, твердость и мягкость, ты, я и все-все-все, истина и ложь, острота знания и неспособность к обучению, понятия времени, пространства, действия и материи, формы, зрение и мысли, действия, проистекающие из интеллекта и органов чувств, и все пять основных элементов — все это чистое сознание, которое, не изменяя своей природе, кажется всем этим (как может казаться, что пространство разделено, хотя на самом деле оно не разделено). Это бесконечное сознание известно как Шива, Брахма, солнце и луна, Индра и Варуна, Яма, Кубера и огонь. Достигший просветления видит не разнообразие форм, а одно бесконечное сознание.

Васиштха продолжил:

Космическая форма, описанная мной как Шива, — чистое сознание; оно само было танцором Рудрой. Не было никакой такой формы и не было бесформенности. В массе сознания, все это чувствовалось как ощущаемое. Я видел только это пространство, которое было бесконечным спокойствием; и я ощущал его в том виде, как я тебе описал. Никто другой не видел это точно таким же.

То, что было описано, как конец мирового цикла, как Рудра и как Бхайрави — все это было иллюзией; они воспринимались такими формами только мной. Существует только единая масса сознания. Воспринимаемая в виде какой-либо формы, она видится как эта форма и кажется принимающей такую форму. Понимание слова и его значения невозможно без сознания. Только постоянным использованием такого понимания ты начинаешь чувствовать, что объект, обозначаемый словом, абсолютно реален. Не было никакой Бхайрави и не было Рудры, не было даже космического разрушения, все это было только иллюзией. Единственная реальность — бесконечное сознание. Вот я тебе и объяснил значение формы и бесформенности Рудры. Сейчас я тебе расскажу о значении танца.

Сознание не существует без движения внутри себя. Без этого движения оно могло бы стать «нереальным». Сознание кажется Рудрой из-за этого движения внутри него самого. Движение — сама природа сознания и поэтому неотделимо от него. Это движение сознания в себе и есть то, что воспринималось как танец Рудры. Это движение было ничем иным, как движением. Я воспринял его как танец из-за своих собственных умственных склонностей. Поэтому танец Рудры был движением в чистом сознании.

Рама спросил:

Если все нереальное разрушается в процессе космического разрушения, как тогда сознание осознает