подвернувшуюся под руку вазу и швырнула ее что было сил на пол, мысленно отмечая про себя, что не мешало бы заказать их несколько дюжин. После этой разрядки она рухнула на императорское ложе и залилась горючими слезами. Она искренне полагала, что губит свою молодость под непосильной ношей правительственных, политических и стратегических проблем.
Покинув дворец, Ноб уселся в бронированный лимузин и отправился домой. Машину изготовили по спецзаказу, чтобы уберечь его от козней террористов, которые, согласно земным книгам, непрестанно плетут заговоры, особенно против премьер-министров. Впрочем, сам он не очень ясно представлял себе, с какой стати кто-то принялся бы угрожать ему лично. Ведь не будь премьером назначен он, тысячи других мэлиан с не меньшей компетенцией успешно справлялись бы с этими обязанностями.
Едва он вошел в квартиру, как ему навстречу устремилась жена, которая, целуя его на ходу, сразу же поинтересовалась:
– Ну как прошел рабочий день в дворце, дорогуша?
– Исключительно напряженно! Придется основательно потрудиться и после обеда.
– Но это же так несправедливо! - воскликнула госпожа Ноб, приятная, небольшого росточка толстушка, исходившая тревогой за своего супруга. - Тебе не следует так всецело отдаваться работе.
– Ты лучше вспомни, что я тебе говорил, опираясь на земные книги: любой премьер-министр - это обычно чрезвычайно измученный и замотанный человек, раздавленный тяжким бременем общественных забот. Его гнетут многотрудные обязанности, связанные с его высоким положением, и поэтому ему практически не удается расслабиться, особенно во время войны!
– Но это же, повторяю, несправедливо!
– Никто с этим и не спорит, но так уж повелось на Земле.
Жена Ноба повела плечами.
– Ну уж если так принято на Земле, то, понятное дело, значит., так оно должно и быть!… Пойдем пообедаем, дорогой мой.
После домашней трапезы Ноб с головой ушел в изучение громадной стопки служебных бумаг, но вскоре начал позевывать. Повернувшись к супруге, занимавшейся мытьем посуды, он спросил:
– Милая, а не могла бы ты мне помочь?
– А это удобно?
– Еще как! Во всех книгах утверждается, что жена премьер-министра должна стремиться всеми силами облегчать тяготы, выпавшие на долю ее мужа.
– Ну что ж, тогда я попробую!
Бросив взгляд на ворох громоздившихся на столе материалов, она испуганно воскликнула:
– Но, дорогой мой, я же ничего в этом не смыслю!
– А ты доверься интуиции! - борясь с зевотой, посоветовал ей Ноб. - Как я.
Несколько часов спустя супруга премьера разбудила его со словами:
– Я тут все разобрала, кроме вот этой бумаги…
Ноб посмотрел на протянутый ему документ и проворчал:
– Ах эта, программа официальной пропаганды… Речь идет о том, как подавать народу более или менее точные факты. Это крайне важно в военный период.
– Не понимаю, зачем это нужно.
– Чтобы вести войну так, как это принято у нормальных людей. Мы обязаны столкнуть между собой различные идеологии. Именно поэтому мы выбрали путь диктатуры, в то время как другой континент предпочел демократию. Задача официальной пропаганды - углублять эти разногласия…
– Вот как! - не очень убежденно выдохнула госпожа Ноб. - Да, вот еще что такое. Официальный запрос от генерала Хельма из ведомства безопасности: его интересует, что ты намерен предпринять по части шпионажа. По его словам, вопрос очень важный.
– Он прав: ситуация действительно сложилась критическая. Займусь этим лично прямо с завтрашнего утра.
Следует признать, что госпожа Ноб славно поработала за эти несколько часов: приняла по меньшей мере восемь кардинальных политических решения, сочинила двадцать декретов, провела восемь унификаций и дала три разъяснения. Ноб даже не стал утруждать себя проверкой ее деятельности, целиком положившись на здравый смысл жены. В этот вечер премьер-министр лег спать с чувством хорошо исполненного долга.
На следующее утро все распоряжения Ноба были широко оглашены и встретили полную поддержку у населения, единодушно выступавшего за войну и в пользу правительства ее величества.
Характерная для подобных умонастроений сценка произошла в вагоне-салоне экспресса Чер-Ксил. Его пассажиры - двадцать три торговца, едва получив указания Ноба, тут же наглухо заперлись там и провели стихийный митинг. Наиболее образованный из них, некий Чанг, был единогласно избран вожаком.
– Ребята, - обратился он к соотечественникам, - не буду распространяться насчет важности поступивших приказов, ибо теперь все мы уже знаем, что это за штука - война.
– Яснее ясного!
– Это сущий ад!
– Ее навязал нам смертельный враг!
– Вот именно, - решительно подхватил Чанг. - И думаю, что все мы с самого начала стойко переносим ее тяготы и лишения. Не так ли, парни?
– Кто-кто, а я - то уж точно пострадал, - нетерпеливо вмешался пассажир по имени Дрэксил. - Прослышав про указ премьер-министра об ограничении потребления сигарет, я тут же, не мешкая ни минуты, вывалил в реку Ханто двадцать грузовиков с табаком. И сейчас сигареты выдаются по карточкам!
– Вот вам достойный пример настоящего патриотизма! - возликовал Чанг. - И мне известно, что то же самое проделали с сахаром, сливочным маслом, консервами, мясом и с сотнями других видов товаров. Отныне талоны введены на все! Страдает от этого каждый! И все же этого недостаточно. Мы сталкиваемся с другой острейшей проблемой, которую необходимо самым срочным образом решить, - кризисом шпионажа.
– А не хватит ли жертв? - недовольно пробурчал торговец готового платья.
– Ни в коем случае! В военное время все земляне - как один! - проникаются мыслью, что пределов самопожертвованию нет.
– Ну, раз так поступают земляне, то я пас, - смешался коммерсант. - Так что конкретно нужно сделать для преодоления этого кризиса шпионажа?
– Именно нам, здесь и немедленно, надлежит покончить с ним, - безапелляционно заявил Чанг. - Как сказал наш уважаемый премьер-министр, с самого начала военных действий не было зафиксировано еще ни одного случая шпионажа или саботажа против Диктатуры. Шеф внутренней безопасности чрезвычайно встревожен этим обстоятельством. И в самом деле, ведь на него возложена обязанность бдительно следить за всеми проявлениями подрывных усилии противника, а за отсутствием таковых настроения в его службе просто аховые. А это не может не сказываться на боеготовности и других ведомств.
– А нам действительно так уж нужны эти шпионы?
– Они-то как раз и играют главную роль, - терпеливо разъяснил Чанг. - Все имеющиеся в нашем распоряжении книги о ведении войны дружно сходятся в этом. Из-за вражеских агентов страна вынуждена постоянно находиться в состоянии неусыпной бдительности. Акты саботажа срывают процесс производства вооружении, и без них оно быстро станет избыточным. Подрывные действия противника обеспечивают работой ребят из спецслужб: поставляют им лиц для допросов, в ходе которых удается вырвать у них признания в содеянном, позволяют идейно их перевоспитывать и перевербовывать…
– Вот уж не подозревал, насколько это сложно! - простодушно признался Дрэксил.
