– Если все будет нормально, Пол, мы скоро сможем подыскать себе новое место жительства.

Пол, однако, снова насупился, и Николь поняла, что он глубоко переживает свой разрыв с матерью. В тот день она делала все возможное, чтобы облегчить его страдание, но его глаза еще долго излучали необъяснимую тревогу и печаль. Наконец он решил объяснить ей суть произошедшего:

– Я сказал матери, что отныне буду сам заботиться о себе, и отказался от ее помощи.

– А тебе не кажется, что ты действовал чересчур поспешно? – попыталась вразумить его Николь. – Ведь она действительно помогала тебе, а сейчас все свалит на меня и обвинит меня во всех смертных грехах.

– Как знать? И где искать выход? С этим нужно кончить как можно скорее. – Пол сник и задумался. – Понимаешь, она слишком уж вникала во все мои дела и именно поэтому расценила наши отношения как утрату своего влияния на меня, как поведение неблагодарного сына.

Пол умолк, а Николь не решилась расспросить его подробнее. После обеда она собиралась заняться своими делами, но потом передумала и решила посвятить этот вечер любимому. Ведь он сейчас очень нуждался в ее помощи и поддержке. Налив ему стакан бренди, Николь подвела его к дивану и, уложив на спину, погладила по голове.

– Ты необыкновенно асимметричный человек, – нежно прошептала она.

– Спасибо, я тоже люблю тебя, – отшутился он.

– Глупый, это же комплимент. – Она наклонилась и поцеловала его в кончик носа. – С тебя можно лепить Адониса, только вот лицо твое не совсем симметрично. В зависимости от точки зрения оно кажется наблюдателю совершенно другим, ранее неизвестным. Знаешь, я могу определить развитие структуры лица любого человека с раннего детства. Твое лицо, к примеру, оформилось еще в Двухлетнем возрасте. – Она снова поцеловала его. – А Форма твоих щек сложилась примерно к десяти годам. Что же касается подбородка, то полностью он сформировался совсем недавно и обрел наконец завершенность, как, впрочем, и твои глаза.

Пол улыбнулся, обнял ее за шею и притянул к себе, чтобы поцеловать.

– Мне кажется, мы слишком перегружены одеждой по такому случаю.

– Да, это чувствуется, – согласилась она и потянулась к молнии на его брюках. А Пол тем временем расстегнул ее бюстгальтер, а потом опустился на колени, поцеловал живот и стянул с нее трусики. Она перешагнула через них и взяла его за руки. В студии было довольно прохладно, и Пол сообразил, что Николь специально, с целью экономии, отключает обогреватель.

– Дорогая, как мне хочется заработать много денег, чтобы ты ни в чем не нуждалась!

– У меня и сейчас есть все, что нужно, – возразила Николь, еще крепче прижимаясь к нему. – Я тебя так сильно люблю, что иногда с трудом переживаю свалившееся на меня счастье.

Они зажгли свечи, что делали всегда, когда собирались заняться любовью, и улеглись на широкую кровать.

– Может быть, оставим несколько свечей на следующий раз? – спросила Николь, запрокинув голову.

– Конечно, но не раньше, чем я прикоснусь губами ко всем частям твоего тела, – пошутил Пол, осыпая ее поцелуями.

Когда они в конце концов полностью насытились друг другом и уснули, утомленные любовными ласками, мир уже не казался им таким враждебным и неприветливым.

– Эл, это Энн.

– Знаю, дорогая. Твой чудный голос я слышу уже больше двадцати пяти лет. Как дела, малышка?

– Ужасно.

– Милая, в один прекрасный день ты позвонишь мне рано утром и скажешь наконец, что у тебя все прекрасно, все хорошо.

– Дай Бог, чтобы эта мечта осуществилась. Но дело не в этом, мне нужно срочно повидаться с тобой, – добавила она после небольшой паузы. – Если, конечно, у тебя есть время.

– Дорогая, ради тебя я готов бежать хоть на край света, только свистни. – Эл повернулся к хорошенькой брюнетке и жестом попросил ее выйти из комнаты. – Я сейчас же хватаю галстук и буду у тебя, скажем, в четверть шестого. А по пути куплю что-нибудь перекусить.

– Нет, не надо, мне сейчас не до еды. В горло не лезет, настолько я расстроена.

Но Эл прекрасно знал свою жену и решил не отступать.

– А как 'насчет китайской кухни? Я мог бы заскочить в «Сечуань», что на Бродвее.

– Хорошо, бери что угодно, только приезжай побыстрее.

– Разумеется, дорогая, уже лечу. Неужели я когда-нибудь подводил тебя, Энни?

Конечно, она и сама знала, что ее муж всегда держит слово. Он, правда, был порой невыносим в шумной компании, но наедине с ней всегда оставался джентльменом.

– Итак, выкладывай, что произошло, – попросил ее Эл, когда они уселись друг против друга, взяв по бокалу виски с содовой.

– Боже мой, не знаю, с чего и начать! Ты не поверишь, что сегодня сделал со мной Пол!

Эл слушал ее не перебивая.

– Эл, я чуть было с ума не сошла, – продолжала меж тем Энн. – Я даже влепила ему пощечину, чего не допускала никогда в жизни, понимаешь? И во всем виновата Николь. Я готова разорвать ее на части. Это она настроила его против меня! Весь мой званый обед пошел насмарку. Мне пришлось извиняться перед