салазках съезжали с горного склона.
— Это и есть лягушата? — спросил Великан.
— Могучий Великан, — предупредил его Черный Альв, — бежим отсюда, оставаться здесь опасно. У лесных холмов ты видишь вовсе не каких-то там лягушат, это — дети человеческие.
— Так, так! — произнес Великан. — Я так долго спал, что забыл, как выглядят дети. Меня позабавило бы, коли б я увидел, как эти мелкие твари валяют дурака.
С этими словами он протянул свою длинную руку, схватил одного из детей и осторожно приподнял. При виде Великана другие дети с криками бросились прочь.
Великан с любопытством разглядывал добычу. То был мальчуган лет десяти. А звали его Матте Флинк[5], и он как нельзя лучше соответствовал своему имени. У мальчика сердце ушло в пятки, но, проглотив слезы, он посмотрел Великану прямо в глаза.
— Вот как, значит, ты — один из тех, кто проезжает шесть миль в час и болтает с другими через силки для ловли песцов? Какой же ты маленький жалкий кроха! Уж не думаешь ли ты, что умен? А ведомо ли тебе, кто я? Я — самый умный на всем свете!
— Чтоб я тебе поверил, докажи это, — ответил Матте Флинк, раздраженный хвастовством Великана.
— Доказать? Что ты имеешь в виду?
— Загадай мне три загадки, и я загадаю тебе тоже три. Коли отгадаешь мои загадки…
—
— Да, — согласился Матте, — а коли твои загадки отгадаю я, то съем тебя я.
Ну и насмешили же эти слова Великана!.. Просто дон
Но маленький шустрый хвастунишка пришелся ему по душе. Он поставил мальчугана головой прямо в снег, но Матте тотчас вскочил на ноги и скомандовал:
— Начинай!
— Нет, могучий Великан, — прошептал Черный Альв, — не давай себя одурачить! Ты, ясное дело, самый умный на всем свете, но даже самого умного могут обмануть глупые дети человеческие.
— Держи язык за зубами! — вскричал раздосадованный Великан. — Увидишь, я съем этого мальчишку, у меня проснулся адский аппетит! Вот как, три загадки! Ладно! Что есть
— Десять лет жизни! — ответил Матте Флинк.
— Да, с этим не поспоришь! Ну, а что есть
У Матте было большое желание сказать: «Глупость!» Но у него хватило ума ответить:
— Тысяча лет жизни!
— Так, так! С этим вообще уж никак не поспоришь! Но послушай-ка, — сказал Великан, уверенный в своей победе, — что на свете есть такое, что есть ни
— Крокодил? — ответил Матте.
— Крокодил… а что это такое?
— Тогда — горная крыса, если тебе это понятней! — сказал мальчик.
— Горная крыса? Да, с этим вообще не поспоришь! — опечаленно ответил Великан. — А теперь — твой черед спрашивать!
— Кто родился на свет в пору Сотворения мира и будет жить до его скончания?
— О, этого никто не ведает, да и ты — тоже, — неуверенно ответил Великан.
— Ну ладно, это — луна! Ну, а кто всегда ухмыляется?
Великан полагал, что, должно быть, это — он сам.
— Нет, это — щель в стене. А теперь отгадай, что это такое:
У Великана так горели уши, что даже начали таять.
— Съешь мальчишку! Съешь его! — шептал Черный Альв.
Но Великан хотел сдержать свое слово и серьезно задумался… «Как птица может быть бескрылой, а девица — безротой? Понять это просто невозможно!»
— Послушай-ка, Матте, — спросил он, — кто из нас глуп, ты или я?
— Не знаю, — осторожно ответил Матте. — Но птица бескрылая — это снежинка, а девица безротая — это солнце.
— Так, так, — произнес Великан. — Пожалуй, глуп вовсе не ты. Но ум — ничто по сравнению с силой! Ведома ли тебе молва о том, что я — самый могучий на всем свете?
— Чтоб я тебе поверил, докажи и это! — сказал Матте. — Попытайся передвинуть эту гору на три тысячи миль, а завтра верни ее на то же самое место!
Великан осмотрел гору и счел задачу довольно трудной.
— Дурацкая болтовня! — заявил он. — Эту каменную громаду никому во всем мире не передвинуть.
— А вот и нет! — ответил Матте, — это сделаю я, я в школе научился. Сажусь на вершину горы и сижу здесь до утра. Гора вращается вместе с землей, делая круг в три тысячи миль за двадцать четыре часа, а завтра в это же время я вместе с горой — снова здесь!
— Могучий Великан, он обманывает тебя! — шептал Черный Альв.
— Ну нет, послушай-ка, Матте, — возразил Великан. — Все это — только выдумки ученых. Позволь мне выказать свою силу так, чтобы всем стало понятно!
— Изволь, — согласился Матте. — Вот наш сарай. Подойди к нему и просунь голову сквозь стену!
Великан согласился. Раз за разом бился он своей оледеневшей головой о стену, но пробить ее так и не смог. Запыхавшись, он заявил, что это — никому не под силу.
— А вот и нет! — ответил Матте. — Это сделаю я!
После чего вбежал в сарай, высунул голову в окошко и закричал:
— Добрый день, могучий Великан! А теперь я тебя съем!
Великан счел это столь очаровательной шуткой, что просто расхохотался. А не смеялся он, пожалуй, уже несколько тысяч лет с той поры, как Тор вместе со своей колесницей кувыркался в облаках. Великан так безудержно смеялся, что и вовсе позабыл: ведь тело его изо льда — дряхлое, хрупкое и ломкое. Уши его растаяли, голова была разбита о стену сарая, ледяное сердце — растопилось, а ноги превратились в морские волны. Смех и солнечный свет совершенно доконали Великана. Страшные звуки — б-р-р, трам- тарара-рам, бам-бам! — раздались в воздухе, когда вся эта ледяная, припорошенная инеем громада тела Великана рухнула, превратившись в большую кучу слякоти и грязи. Это было прощание Великана с миром.
Черный Альв так перепугался, что тут же помчался изо всех сил к опушке леса и застрял там в заячьих силках.
Матте Флинк был горд одержанной победой, но жалел, что такой славный Великан утечет вместе с водой и слякотью.
