и что едва не открыла какую-то страшную тайну. — Гарольд, там, в оранжерее, упала орхидея. Я случайно зацепилась за горшок. — Ничего, Донна, орхидеи вырастут и расцветут вновь. Они будут очень красивыми, и я их обязательно подарю тебе. — Спасибо, Гарольд. Ты уже простил меня? — Да, Донна. Ты, пожалуйста, не обращай на меня внимания, хорошо? — Хорошо. — А теперь, Донна, иди, пожалуйста, домой. Уезжай. Я хочу остаться один. — Но как же, Гарольд, а вдруг с тобой вновь что-нибудь случится? — Не беспокойся, мне уже лучше, — Гарольд тяжело приподнялся и сел на диван. — Видишь? Вот видишь, Донна, мне уже лучше.
Девушка сидела на коленях у дивана и держала холодную руку Гарольда Смита в своих ладонях. — Прости меня, я не хотела тебя обидеть. Поверь. — Ничего, Донна, ничего. Уже все прошло. Я спокоен. Все хорошо.
Он открыл глаза и с изумлением рассматривал свои орхидеи. Казалось, что он видит их впервые или после очень длительной отлучки. Он с вниманием присматривался к лепесткам орхидей, смотрел на раскрытую дверь. — Послушай, Донна, закрой, пожалуйста, дверь. — Да, да, — Донна суетливо заспешила к двери и захлопнула ее. — Вот так мне гораздо лучше. — Я тебя понимаю, Гарольд.
Донна уселась на диван рядом с парнем. Ей показалось, что нечто подобное она уже недавно видела. И она вспомнила, когда видела похожее происшествие. Это было в ее же доме, когда к ним в гости приходили Палмеры и Мэдлин. Она вспомнила безумную песню Лиланда, вспомнила, как он рухнул на пол и забился в конвульсиях. Что-то очень похожее случилось сейчас и с Гарольдом Смитом.
«А все же он очень странный парень, очень необычный. Я даже не знаю, на кого он похож» — подумала Донна. — Гарольд, у тебя часто такое бывает? — Что? — спросил парень. — Ну, ты что, вообще никогда не выходишь на улицу? — Не надо об этом, Донна, я тебя прошу…— Хорошо, Гарольд, как хочешь, я не буду об этом говорить. Но можно, я к тебе приду еще? — Да, Донна, приходи, я тебя буду очень ждать. А сейчас иди.
Донна несколько мгновений раздумывала: она боялась оставить его одного, боялась, что с ним что-нибудь случится, что он опять рухнет на пол, что ему будет плохо, а ее не будет рядом. Рядом вообще никого не будет и никто не сможет помочь парню. — Ты очень странный, Гарольд. — Да, я это знаю, Донна. — Ты совсем не такой, как мои друзья. — Но что же сделаешь. Это судьба. — Судьба? — изумилась девушка. — Ну да. Я ничего не могу с собой поделать. Иди. — Хорошо.
Донна неторопливо пошла к двери. Но на пороге она вновь обернулась. — Гарольд, твой обед совсем остыл, — она притронулась рукой к почти холодному подносу. — Ничего, ничего, Донна, — успокоил ее Гарольд. — Но ты же приедешь ко мне вновь? — Конечно.
Донна ступила на плиты дорожки. За ее спиной щелкнул замок.
Подходя к машине, Донна еще раз обернулась. Она увидела раздвинутые жалюзи и за ними лицо Гарольда Смита. Донна села за руль, махнула на прощанье рукой, завела мотор, и фургон помчался к следующему клиенту маршрута «Обеды на колесах».
Глава 4
Чем маленький Твин Пикс отличается от большого Вашингтона? Ответ знает Дэйл Купер, а шериф предпочитает консервированному сок свежих фруктов. — Вместо самого Лео Джонсона пытаются судить его фотографию. — Судья Клинтон знает не только то, как действуют коктейли, но и разбирается в особенностях местных лесов. — Кажется, все самые сложные проблемы в городке великолепно решаются за стаканом спиртного. — Кто же не знает старика Хилтона? — Гарри Трумену приходится утешать Шейлу. — Судебное разбирательство откладывается. — Становится ясным, почему судья Клинтон выглядел таким грозным.
Хоть судебное разбирательство по делу Палмера и было закончено, но судья и прокурор не спешили уходить. В здании бара также остались шериф, офицер Брендон и специальный агент ФБР Дэйл Купер.
Через некоторое время должно было начаться судебное разбирательство по делу Лео Джонсона, который в это время, не приходя в сознание, лежал в больнице.
Чтобы как-то скоротать время Дэйл Купер и Гарри Трумен подошли к стойке бара. Молодая официантка готовилась к вечеру: откупоривала бутылки, протирала стаканы. — Послушай, Гарри, — сказал Дэйл, — мне в последнее время все меньше и меньше начинает нравиться ваш маленький Твин Пикс. — А я думал, Дэйл, ты без ума от нашего городка. — Нет, городок у вас что надо, но как ни копнешь, каждый человек, получается, мог совершить преступление. — Но это, по-моему, беда всех городов. Не думаю, что у вас в Вашингтоне дела с этим обстоят лучше. — Ну, ты сравнил, — призадумался Дэйл, — Вашингтон и Твин Пикс. — А что, по-моему, сравнение вполне корректное, — немного обиделся Гарри Трумен, — по-моему, нет никакой разницы между большим и маленьким городом. — Нет, разница есть, — возразил специальный агент ФБР. — Интересно, какая же? — Гарри Трумен жестом подозвал к себе официантку и заказал два коктейля. — Вам, шериф, с виски или без? — осведомилась официантка. — Конечно же, без. Нам фруктовые. Специальный агент ФБР не выносит спиртного. — Хорошо, — официантка отошла к столу и принялась смешивать ингредиенты. — Извините, мисс, — оторвал от занятий официантку Купер. — Что вам? — та обернулась. — Только, пожалуйста, никаких консервированных соков. Выжимайте из свежих фруктов. — У нас по-другому и не делают, — немного обиделась официантка. — Ну, так что, Гарри, вернемся к нашему разговору. Разница между Вашингтоном и Твин Пиксом огромная. Здесь ты знаешь почти каждого человека, знаешь кто и на что способен. У тебя тут все как на ладони. Тебе остается лишь только перебирать возможных преступников. — Ну, что-то у меня не очень получается, да и у тебя тоже, — возразил Гарри. — Конечно, в каждой работе бывают проколы. А представляешь, как трудно работать в большом городе, где человек может потеряться, залечь на дно и ты должен его найти. — Да, действительно, я здесь знаю все о всех. Я знаю об их предках. Знаю даже места семейных могил на местном кладбище. — Ну, Гарри, а если ты чего-нибудь и не знаешь, то всегда можешь обратиться за советом к старику Хилтону или к Леди-С-Поленом. — О, да, Леди-С-Поленом нам очень многим помогла, особенно ее Полено. — Не стоит, Гарри, так иронизировать. Как видишь, мои беседы с великаном кое-что дали. Может быть, в конце концов, заговорит и Полено. — Да, беседы с великаном нас уже довели. Мы чуть не упекли за решетку моего помощника Брендона. — Знаешь, Гарри, великан тут ни при чем. Это все доктор Хайвер. — Нет, Дэйл, по-моему, и с этим анализом спермы не все в порядке. Доктор Хайвер — очень пунктуальный человек. Сам он вряд ли попутал пробирки с анализом. Я думаю, кто-то мог их подменить. — Ну что ж, — сказал Дэйл Купер, принимая от официантки прохладный стакан с коктейлем, — нам с тобой еще многое предстоит расследовать в этом деле. И хоть я нахожусь здесь уже двенадцать дней, еще много чего не понимаю. — Ну, тогда воспользуйся своим советом, — Гарри Трумен отпил большой глоток коктейля, и его губы растянулись в блаженной улыбке, — воспользуйся своим собственным советом, Дэйл, поговори с Хилтоном и с Леди-С-Поленом. — Господа, прошу занять свои места! — громко сказал судья Клинтон, заходя в помещение бара.
Он расправил свою черную мантию и уселся за стол. Постепенно заполнились и места для участников судебного разбирательства.
В глубине помещения, стараясь оставаться незаметной, устроилась Шейла. На ней было скромное темное платье.
Заняли свои места прокурор и адвокат Лео Джонсона. Судья трижды ударил молотком по столу и объявил судебное разбирательство открытым. — Защита, можете начать представление своих доказательств.
Со своего места поднялся пожилой, щуплого вида адвокат Лео Джонсона. Он установил по правую руку от судьи два больших фотографических портрета Лео.
С одного в зал смотрел улыбающийся крепкий парень с туго связанными в косичку волосами. На другой фотографии Лео лежал с закрытыми глазами в больничной палате. К его носу и ко рту тянулись прозрачные трубки аппарата искусственного дыхания.
На этой фотографии Лео больше походил на мертвеца, чем на живого человека. Адвокат Лео долго
