мыслей, и неправы те, кто считал это у него чудачеством или странностью; кто хочет хорошо работать, тому надлежит удаляться от забот и беспокойства, ибо таланту требуется размышление, уединение и покой, а не блуждание ума. Со всем тем во благовремении он ценил дружбу многих особ высокопоставленных образованных, а также людей талантливых и умел приковывать к себе их расположение. Так, великий кардинал Ипполито Медичи, очень его любивший, узнав, что принадлежащий ему конь Турко красотою своей понравился Микеланджело, по щедрости своей послал этого коня ему в дар вместе с 10 мулами, нагруженными овсом, и слугою, который ходил бы за ним, и Микеланджело принял охотно такой подарок. Весьма большим его другом был славнейший кардинал Поло, обожавший талант и добрый нрав Микеланджело, кардинал Фарнезе, кардинал Санта-Кроче (впоследствии папа Марцелл), кардинал Ридольфи, кардинал Маффео, монсиньор Бембо, Карпи и многие еще кардиналы, епископы, прелаты, которых всех не перечислить, а также монсиньор Клавдио Толомеи и великолепный мессер Оттавиано Медичи, приходившийся ему кумом, так как Микеланджело крестил у него сына, и мессер Биндо Альтовити, которому он подарил картон к той картине в капелле, где над опьяневшим Ноем глумится один из сыновей, а двое других прикрывают его стыд, мессер Лоренцо Ридольфи, мессер Аннибале Каро, мессер Джованни Франческо Лоттини из Вольтерры⁷⁹. Но бесконечно больше всех любил он мессера Томмазо деи Кавальери, римского дворянина, который был юн и очень склонен к искусствам, и вот Микеланджело, чтобы тот учился рисовать, сделал для него много изумительных рисунков красным и черным карандашом с изображением божественных ликов, потом нарисовал ему Ганимеда, похищаемого на небо птицей Зевсовой, Тития, у которого коршун пожирает сердце, падение в По колесницы солнца с Фаэтоном и вакханалию младенцев, каждый из этих рисунков – произведение редкостное, подобных им никогда не найти⁸⁰. Изобразил Микеланджело мессера Томмазо на картоне в натуральную величину, ни прежде, ни после того портретов он не делал, ибо ужасала его мысль срисовывать живого человека, если он не обладает необычайной красотой. Эти рисунки дали повод мессеру Томмазо, которому они доставили и много радости, впоследствии присоединить к ним часть тех, которые Микеланджело сделал для фра Бастиано из Венеции в качестве эскизов к картинам; все эти рисунки изумительны; мессер Томмазо дорожит ими как реликвиями, однако любезно предоставляет пользоваться ими художникам⁸¹. Вообще Микеланджело дружил с людьми благородными, уважаемыми и достойными; разум и вкус обнаруживался во всем. Впоследствии мессер Томмазо не раз заказывал Микеланджело живописные произведения для своих друза так, для кардинала ди Чезие он написал недавно картину «Благовещение», которую потом Марчелло из Мантуи исполнил в красках и поместил в мраморной капелле, построенной по заказу этого кардинала римской церкви делла Паче; другое «Благовещение» на доске, исполненное в красках тем же Марчелло, находится в Сан Джованни-ин-Латерано⁸²; после смерти Микеланджело племянник его Леонардо; подарил эскиз к этой картине герцогу Козимо Медичи, который почитает этот рисунок за драгоценность. Кроме того, у герцога Козимо находятся «Христос молящийся в саду», много других рисунков, набросков и картонов руки Микеланджело, статуя «Победа и пленник у ее ног» в пять локтей, а также четыре незаконченных «Пленника». По ним можно научиться верному способу высекать мраморные фигуры, не испортив камня; способ этот заключается в следующем делая фигуру из воска или из более твердого материала, он клал ее в сосуд с водой, так как вода по природе своей имеет ровную поверхность; фигура понемногу поднималась над ее уровнем, открывались сначала верхние части, а более глубокие, то есть нижние части фигуры, еще были скрыты под водой, и наконец вся она выступала наружу. Таким же способом следует высекать резцом мраморные фигуры, сначала обнажая части более выдающиеся вперед и постепенно переходя к частям более глубоким; этот способ можно наблюдать на упомянутых пленниках, которых его светлость ставит примером своим академикам.

Микеланджело любил товарищей своих по искусству и поддерживал общение с ними, как, например с Якопо Сансовино, Росси, Понтормо, Даниелло да Вольтерра и Джорджо Вазари из Ареццо. Последнему он оказал бесконечно много услуг, дав, между прочим, толчок к его занятиям архитектурою, так как рассчитывал когда-нибудь сделать его своим сотрудником; с ним Микеланджело охотно беседовал и рассуждал о вопросах искусства. Те, кто утверждает, будто бы он был плохим учителем, виноваты сами; своим друзьям он всегда помогал советом, если они о том просил и. Мне не раз случалось быть тому свидетелем, но из скромности я умолчу, не желая обнаруживать чужих недостатков. Справедливость требует указать, что с теми, кто жил у него в доме, ему мало везло, все они оказались неспособными ему подражать: Пьеро Урбано из Пистойи, ученик его, был человек талантливый, но работать не хотел; Антонио Мини и хотел бы работать, да способностей не было, а если воск тверд, плохо из него лепить; Асканио из Рипа Трансоне⁸³ очень трудился, но так и не получилось плодов, ни законченных произведений, ни рисунков; много лет возился он с одной картиной, эскиз для которой дал ему Микеланджело, и в конце концов дымом разлетелись возлагавшиеся на него надежды; помню, как Микеланджело, из сострадания к его потугам, собственной рукой стал ему помогать, но толку получилось мало. Часто говаривал мне Микеланджело, что если бы он имел подходящего ученика, то и в старости занялся бы анатомией и написал бы руководство по ней на пользу ученикам, хотя и обманулся во многих из них. И своим силам он не доверял, думая, что письменно не умеет выражать своих мыслей и даром речи не владеет, хотя и в прозе, как показывают его письма, он умел кратко и удачно передавать свою мысль. Произведения поэтов, писавших по-итальянски, доставляли ему большое удовольствие, особенно Данте, который его восхищал, мыслям и приемам которого он подражал; также подражал и Петрарке, любя сочинять мадригалы и величавые сонеты, на которые написаны комментарии; мессер Бенекетто Варки во Флорентийской академии читал лекцию, посвященную его сонету, который начинается словами: «Нет у мастера мыслей, которые нельзя было бы передать в мраморе». Бесконечное число своих стихотворений послал он преславной маркизе Пескара⁸⁴, получая и от нее ответы в стихах и прозе; в ее достоинства влюблен был Микеланджело; таким же образом и она относилась к нему и многократно приезжала из Витербо в Рим, чтобы посетить его. Для нее Микеланджело сделал изумительнейший рисунок, изобразив тел Христа на руках Мадонны и, двух ангелочков около них и другой – с изображением Христа, распятого на кресте, поднимающего взор к небу и дух свой воссылающего к Отцу, произведение божественное, и, кроме того, нарисовал Христа с самаритянкою у колодца.

Очень охотно читал он Священное писание, будучи превосходным христианином, и чтил сочинен и Джироламо Савонаролы, ибо и с кафедры слышал голос этого монаха. Чрезвычайно любил он красоту человеческую, подражая ей своим искусством, прекрасное выбирая в прекрасном, ибо без подражания невозможно создать совершенное произведение, но не ради мыслей распутных и бесчестных, что доказал он своим образом жизни. Был он очень умерен, юности довольствовался куском хлеба и вином, усердно занимаясь искусством, а в старости, когда работал над Страшным судом в капелле, лишь закончив свой день, подкреплялся умереннейшим ужином. Хотя бы он богат, но жил в бедности, друзей своих никогда не угощал или редко, не любил получать подарки, думая, что если кто что-нибудь ему подарит, тому он всегда останется обязанным. От такого скромного образа жизни всегда он был бодр и нуждался в недолгом сне, очень часто вставал он ночью, страдая бессонницей, и брался за резец, сделав себе картонный шлем, в макушку которого вставлялась зажженная свеча, освещавшая его работу, так что руки оставались свободными. Вазари много раз видел этот шлем и, заметив, что Микеланджело употребляет не воск, а свечи из чистого козьего сала, послал их ему четыре пачки, то есть сорок фунтов. Исполнительный слуга принес ему их в два часа ночи и подал, Микеланджело отказывался, говоря, что они ему не нужны. Тот сказал: «Господин, они мне руки обломили, пока я нес их к вам через мост, а у вашего входа – кучи густой грязи, я повтыкаю их туда, они будут отлично стоять, и все их зажгу». Микеланджело ответил: «Положи здесь, а дурачеств возле моего дома не устраивай». Рассказывал он мне, что в молодости часто спал не раздеваясь, потому что, измучившись от работы, не хотел снимать, а потом опять надевать платье.

Некоторые обвиняют его в скупости. Они ошибаются, ибо обратное доказывается тем, как он распоряжался произведениями искусства и своей собственностью. Рисунками, имеющими немалую цену, он одарил, как упоминалось, мессера Томмазо деи Кавальери, мессера Биндо и фра Бастьяно, и воспитаннику своему Антонио Мини он подарил все рисунки, все картоны, картину «Леда», все восковые и глиняные модели, так и оставшиеся, о чем упоминалось, во Франции. Дворянину флорентийскому Герардо Перини, другу своему, подарил три листа с божественно нарисованными черным карандашом головами, которые после его смерти перешли в руки славнейшего дона Франческо, наследного принца флорентийского,