Я повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Бенедикт качает головой.

- Значит, ты ни на чьей стороне.

- Мне хочется думать, что я на обеих.

- Мартин, - обратился я, - ты в этом с ней?

Он кивнул.

Рэндом рассмеялся.

- Двое вас? Против и Эмбера и Двора Хаоса? Чего вы надеетесь добиться? Как вы надеетесь способствовать этому шаткому равновесию?

- Мы не одни, - заявила она, - а план не наш.

Ее пальцы порылись в кармане. Когда она вынула их, что-то сверкнуло.

Она повернула это на свет. Она держала перстень с печатью нашего отца.

- Где ты его достала? - спросил удивленно Рэндом.

- Да, где?

Бенедикт шагнул к ней и протянул руку. Она отдала ему перстень. Он внимательно изучил его.

- Это отцовский, - подтвердил он. - Как вы знаете, у него есть маленькие метки сзади, которые я видел раньше. Зачем он тебе?

- Во-первых, убедить вас, что я действую правильно, когда сообщу вам его приказы, - ответила она.

- Откуда ты вообще знаешь его? - заинтересовался я.

- Я повстречалась с ним во время его затруднений некоторое время назад, - сообщила она нам. - Фактически, можно сказать, что я помогла ему избавиться от них. Это случилось после того, как я встретила Мартина и стала относиться к Эмберу более сочувственно. Но, впрочем, ваш отец тоже очень обаятельный и убедительный человек. Я решила, что не могу просто стоять и смотреть, как он остается пленником у моей родни.

- Ты знаешь, как он вообще попал в плен?

- Я знаю только, что Бранд добился его присутствия в достаточно далеком от Эмбера Отражении, чтобы его можно было взять. Я считаю, что это было связано с ошибочным поиском несуществующего магического инструмента, могущего исцелить Лабиринт. Теперь он понимает, что сделать это может только Камень.

- То, что ты помогла ему вернуться... как это повлияло на твои отношения с твоим собственным народом?

- Не слишком хорошо. Я временно без дома.

- И ты хочешь иметь его здесь?

Она снова улыбнулась.

- Все зависит от того, как обернется дело. Если мой народ добьется своего, я с такой же скоростью вернусь - или останусь с тем, что сохранится от Отражений.

Я вытащил Карту и взглянул на нее.

- Что насчет Мерлина? Где он теперь?

- Он у них. Я боюсь, что теперь он может быть их человеком. Он знает о своем происхождении, но они долгое время занимались его воспитанием. Я не знаю, сможет ли он вырваться.

Я поднял Карту и пристально посмотрел на нее.

- Бесполезно, - сказала она. - Они не функционируют между здесь и там.

Я вспомнил, как трудна была связь по Карте, когда я находился на краю этого места. Но все равно попробовал.

Карта стала холодной в моей руке и я потянулся. Возникло самое слабое мерцание ответного присутствия. Я попробовал усерднее.

- Мерлин, это Корвин. Ты слышишь меня? - сказал я.

Я, кажется, услышал ответ. Он, казалось, был: 'Я не могу'. А затем ничего. Карта потеряла свою холодность.

- Ты дозвался его? - спросила она.

- Я не уверен, - сказал я. - Но думаю, что да. Но только на миг.

- Лучше, чем я думала, - заметила она. - Либо условия хорошие, либо ваши умы очень схожи.

- Когда ты размахивала отцовской печаткой, ты говорила о каких-то приказах, - заметил Рэндом. - Каких приказах? И почему он шлет их через тебя?

- Тут дело в своевременности.