цельного куска твердого дерева, и набор глиняной посуды - кувшин и семь или восемь кружек. В вазе красовался салат из фруктов и овощей с орехами, красиво уложенными в форме звезды.

Стены были увешаны картинами, изображавшими, главным образом, дары земли - натюрморты с зелеными, коричневыми, оранжевыми цветами и разноцветными фруктами. Некоторые из них отличались реалистической манерой письма, другие - абстрактной. Попадались и полотна импрессионистского толка. Внимание Чарли привлекла к себе одна из них - два лидомца в неожиданном ракурсе, словно художник смотрел через плечо одного из них на склоненную перед ним фигуру другого. Казалось, склонившийся находился в горе, был болен или страдал - общий вид был несколько размыт, как будто вся сцена виднелась сквозь слезы.

- Очень рад, что вы смогли придти, - с улыбкой приветствовал гостей второй глава Первого Детского блока Назив.

Чарли оторвался от разглядывания картины и увидел лидомца, одетого точно так же, как и Гросид. Назив протягивал ему руку. Чарли пожал ее и отпустил.

- Я тоже рад, мне здесь нравится.

- Мы так и предполагали, - отвечал Назив. - Готов спорить, что обстановка здесь не очень отличается от привычной вам.

Чарли мог бы согласиться с этим из вежливости, но не захотел кривить душой перед этими людьми.

- Слишком отличается от всего, что мне знакомо, - признался он, некоторые вещи такие же, как у нас, но их мало.

- Присаживайтесь. Сейчас мы перекусим - просто для поддержки сил. Имейте, правда, в виду, что вскоре мы попадем на настоящий пир.

Назив наполнил глиняные тарелки салатом и раздал их, в то время как Гросид разливал в кружки золотистый напиток. Чарли ощутил его медовую густоту с острым привкусом специй. Напиток был прохладным, но не слишком холодным. Салат ели деревянными вилками с двумя короткими острыми зубцами и одним длинным широким зубцом с острой кромкой. Вкус салата был просто замечательный, и Чарли пришлось сдерживаться, чтобы не есть с жадностью и не просить добавки.

За едой шел разговор; Чарли не принимал в нем особого участия, хотя чувствовал, что его стараются заинтересовать и во всяком случае не говорят о том, что ему могло бы быть неинтересно: ...У Фредона, выше на холме, обнаружили долгоносиков... Видели ли вы новый метод инкрустации, который придумал Дрегг? Дерево в керамике - можно поклясться, что они отожжены вместе... Назив хотел применить биостатическую обработку молочаев для получения новых видов волокон... Сын Эриу по глупости сломал себе ногу...

Во время их еды дети входили и выходили, никоим образом не отвлекая старших, они просто вбегали, получали орех или ломтики фруктов, испрашивали, запыхавшись, разрешения на что-то или просто что-либо сообщали: 'Иллеу говорит, что стрекоза - это паук. Это правда? - нет, ни одно арахновидное не имеет крыльев'. Мелькали красная лента и желтая туника, и ребенок так же быстро исчезал. Однажды появилось маленькое голое создание, кокетливо заявившее:

- Гросид, у тебя очень смешное лицо.

- А у тебя тоже.

Крошка убежал, весело смеясь.

Чарли намеренно ел медленно, наблюдая за Називом, сидевшим рядом на низком пуфике и ловко извлекавшим занозу из своей собственной ладони. Рука у него была крупной и сильной, и Чарли заметил большие мозоли, сделавшие бы честь любому грузчику. Это как-то не соответствовало легкой одежде, художественно выполненной мебели. Но пока Чарли чувствовал, что не вправе еще делать какие-либо выводы. Он спросил, пристукнув кулаком по основательной ручке своего кресла:

- Вы делаете такую мебель здесь?

- Прямо здесь, - бодро подтвердил Назив. - Сам сделал. А вместе с Гросидом мы сделали все, что здесь есть. Конечно, дети помогали. Гросид сделал тарелки и кружки. Нравятся?

- Еще бы, - отозвался Чарли. Посуда была коричневой с золотом и переплетавшимися цветными полосами. - Это что, лак по глине или вы обжигаете их в своем А-поле?

- Ни то и ни другое, - улыбнулся Назив. - Хочешь увидеть, как мы делаем их? - Он посмотрел на пустую тарелку Чарли. - Или еще салата?

Чарли с сожалением отставил тарелку.

- Спасибо, мне хотелось бы увидеть, как вы делаете посуду.

Они поднялись из-за стола и вышли в заднюю дверь. За портьерой прятался ребенок, озорно дернувший Назива за плащ, в ответ на что Назив, не останавливаясь на ходу, схватил его, поднял, перевернул вниз головой и осторожно вновь вернул в вертикальное положение. С веселым визгом ребенок скрылся. Улыбаясь, он поманил Чарли за дверь.

- Вы очень любите детей, - отметил Чарли.

- Мой бог! - отвечал Назив.

Смысл сказанного был не совсем ясен, но Чарли чувствовал, что он хочет сказать - это был ответ на его замечание, но не прямое объяснение. Считал ли он ребенка своим богом? Или... было ли это принципом отношения к детям?

Комната, в которой они оказались, была немного выше и шире, чем другие, и совершенно не напоминала уютные и удобные жилые помещения лидомцев. Это была мастерская - обычная рабочая мастерская. Пол был устроен из кирпичей, гладкие стены обшиты деревом. На деревянных крючках висели инструменты: кузнечный молот и клинья, молотки поменьше, тесло, скобель, шило, окорочный нож, топорик и большой топор, угольник, рейсмус и уровни, коловорот, стамески и набор рубанков. У стен в разных местах помещения стояли станки - самое удивительное, что все они были сделаны, очевидно, вручную из дерева! Отрезной станок со столом, похоже, приводился в движение ногой, а ножовочная пила - кривошипно- шатунным механизмом, заставлявшим пилу двигаться вверх и вниз. Верхний конец пилы фиксировался в громоздкой раме и был пригружен деревянной пружиной. Токарный станок также имел множество деревянных шкивов для регулирования скорости, и кроме того огромное керамическое маховое колесо, весившее не менее пятисот фунтов.

Назив привел сюда Чарли, чтобы показать печь для обжига. Печь стояла в углу - это была прочная конструкция из огнеупорного кирпича с дымовой трубой сверху и тяжелой металлической дверцей, покоившаяся на кирпичных же подпорках. Под печью стояли тигель и горн, который Назив, с некоторым напряжением, выкатил, чтобы показать Чарли, после чего вернул его на место. Рядом были устроены кузнечные меха с ножным приводом. Выходное отверстие мехов открывалось в нечто вроде большого мешка, что оказалось при ближайшем рассмотрении огромным пузырем. Назив начал усиленно качать ногой педаль, и сморщенный мешок сначала как бы вздохнул, перевернулся на свою спину и стал раздуваться.

- Идея пришла мне в голову, когда я увидел, как дети играют на волынке, - воодушевленно объяснял Назив.

Он прекратил накачивать меха и вытянул какой-то рычаг. Чарли услышал шипение - это через сетку выходил воздух. Еще более вытянув рычаг, Назив добился того, что поток воздуха усилился.

- Управление очень простое, присутствие взрослых не требуется: все дети могут обращаться с мехами, даже самые маленькие. Им это нравится.

- Это все просто чудесно, - искренне признал Чарли, - но, конечно, можно было бы устроить все и проще.

- Конечно, - согласился Назив, но воздержался от дальнейших комментариев.

Чарли восхищенно посмотрел на него, на аккуратно сложенные распиленные брусья, прочные крепления деревянных машин...

- Обрати внимание, - попросил Назив.

Он откинул зажим со стороны патрона токарного станка и поднял направляющие, которые зафиксировались в вертикальном положении.

- Сверлильный станок! - узнал Чарли. Он указал на маховик. Выглядит, как будто сделан из глины. Как вам удалось его обжечь?