и конверты от писем, только что полученных из России. Большинство офицеров было занято чтением. При появлении Василия Ивановича все так радостно приветствовали его, так торопились сообщить ему новости, полученные с почтой, что неприятное впечатление первой встречи с Непениным, после вчерашнего, потеряло свою остроту. По тону приветствий, по взглядам, он чувствовал, что все к нему расположены, что все ему искренне рады. Это сознание общего расположения подействовало на Василия Ивановича сегодня особенно приятно, и он с какою-то непонятною для других нежною ласковостью пожимал всем руки, отвечая на приветствия.
- В Хакодате идем, Василий Иваныч!
- От адмирала получено предписание... Говорят, соберется вся эскадра...
- Кажется, через три дня уйдем, Василий Иваныч!..
- Карл Карлыч от фрейлейн Амалии письмо получил! Читает теперь! заметил кто-то смеясь.
- Да ведь вы не обедали, Василий Иваныч?
- Нет... вот сейчас пойду переоденусь...
- Эй! Подавать обедать старшему офицеру! - крикнул вестовым второй лейтенант, содержатель кают- компании. - Сегодня, Василий Иваныч, ваш любимый суп с фрикадельками и отличный ростбиф...
Довольный этим общим ласковым вниманием и в то же время несколько озабоченный новостями и близким адмиральским смотром, Василий Иванович скрывается в каюту, чтобы, переодевшись, явиться к капитану.
Антонов уже ждет Василия Ивановича в каюте. Веда в рукомойнике приготовлена. Свежая, безукоризненная сорочка и белый китель аккуратно разложены на постели.
- Здравствуй, Антонов!.. Ну, вот тебе, братец, платок, - говорит Василий Иванович, отдавая вестовому сверток. - Не знаю, понравится ли?
- Очень форсистый, ваше благородие! - говорит Антонов, с восторгом рассматривая большой шелковый платок с павлином на красном фоне... - Поди два долларя стоит, ваше благородие?!
- Два доллара?! Ты ничего не понимаешь, Антонов... Всего полдоллара! весело врет Василий Иванович, заплативший за платок целых четыре.
- Очень сходно купили, ваше благородие... Не прикажете ли окатиться?.. В колодце* отлично... Господа окачивались...
______________
* Так называется пространство, куда поднимается винт (Прим. автора.)
- Некогда... некогда!.. - торопится Василий Иваныч и, приведя себя в надлежащий порядок, идет в капитанскую каюту.
- Честь имею явиться!
- Что так рано? Мало погуляли, Василий Иванович! - радушно приветствует капитан, усаживая Василия Ивановича рядом с собою на диван и подвигая папиросы.
- Делать нечего на берегу, Павел Николаич! И то долго пробыл...
- Соскучились? - улыбнулся капитан. - Скоро придется уходить... Уж, верно, слышали?.. Я говорил ревизору, чтоб был готов.
- Как же, слышал.
- Адмирал торопит идти на соединение с эскадрой. Рандеву - Хакодате. Оттуда клипер получит особое назначение, но какое - предписание умалчивает.
- Уж не пойдет ли он с нами куда-нибудь? - испуганно спросил Василий Иванович.
- Все может быть... Вы ведь знаете: адмирал любит делать сюрпризы! проговорил капитан с улыбкой. - Помните, как в прошлом году мы рассчитывали идти в Австралию, а попали на Ситху?.. Да вот прочтите предписание!
Василий Иванович пробежал предписание...
- Там сказано, Павел Николаич: 'немедленно идти', - озабоченно проговорил Василий Иванович, чувствуя какой-то благоговейный страх перед бумагами начальства.
- 'Немедленно идти по готовности'... Мы дадим команде освежиться на берегу, вытянем такелаж и пойдем... Дня в три справимся ведь, Василий Иваныч?
Василий Иванович выговорил еще денек про запас. Порешили идти через четыре дня.
Василий Иванович вышел от капитана с той смущенной озабоченностью на лице, которая всегда бывала у Василия Ивановича при ожидании адмиральского посещения и при каких-нибудь работах на клипере. Зато в серьезные минуты, когда приходилось выдерживать шторм или требовалась быстрая находчивость, Василий Иванович, напротив, удивлял своим спокойствием.
Тем не менее у него сегодня был отличный аппетит. Он ел все, что ни подавали, и похваливал, к крайнему удовольствию содержателя кают-компании, принимавшего чуть ли не за личное оскорбление всякое неодобрительное замечание насчет блюд.
- Когда снимаемся, Василий Иваныч? - спрашивали его со всех сторон.
- Через четыре дня.
- Это верно, что идем в Японию?
- Верно...
- А оттуда куда, Василий Иваныч?
- А этого не знаю...
- Говорят, Василий Иваныч, в Камчатку...
- За бобрами, что ли?.. - смеется Фома Фомич. - Я бы купил себе бобрика.
- 'Говорят'? - усмехнулся Василий Иванович. - Я по крайней мере ничего не слышал. А впрочем, что ж?.. Пошлют в Камчатку - пойдем в Камчатку!
Об 'особом назначении' старший офицер умолчал, так как капитан не уполномочивал его об этом говорить. В случае надобности Василий Иванович умел быть нем как рыба.
- А не слышно ли, Василий Иваныч, скоро ли вернется в Россию адмирал? допрашивают мичмана.
- И этого не слыхал... Вы лучше спросите у самого адмирала! - шутит Василий Иванович. - Скоро его увидите.
Входит рассыльный и докладывает, что команда готова ехать на берег, и Василий Иванович, выпив стакан портерку, идет наверх.
- Смотри, братцы, не очень налегай на вино!.. Чтобы в лежку не привозили! Да друг от дружки не отбивайся... По кучкам гуляй, - наставляет Василий Иванович, обходя по фронту.
- Слушаем, ваше благородие!..
- Сажайте людей на баркас!
- Пошел на баркас! - раздается команда.
Матросы, один за одним, бегут вприпрыжку к выходу и спускаются по трапу.
- Завтра, брат Щукин, будем такелаж тянуть... Так уж ты, пожалуйста... - тихо говорит Василий Иванович, любуясь расфранченным старым боцманом.
- Постараюсь, ваше благородие! - тоже тихо отвечает боцман и с сознанием собственного достоинства направляется к выходу, расталкивая матросов.
Василий Иванович смотрит с мостика, как люди садятся. Теснясь, как сельди в бочонке, матросы занимают места при сдержанном говоре и смехе, перекидываясь шутками, и скоро баркас полон белыми рубашками.
- В котором часу прикажете отваливать с берега? - спрашивает, подходя к старшему офицеру своей медленной походкой, Лесовой.
- Здравствуйте, Федор Петрович! Мы с вами сегодня, кажется, не видались! - как-то особенно ласково говорит Василий Иванович, называя Лесового, против обыкновения, по имени и отчеству, и крепко жмет ему руку.
Лесовой, после такого внимания со стороны старшего офицера, становится еще серьезнее и повторяет свой вопрос еще более официальным тоном: 'Я, мол, с тобой пришел не лясы точить!'
- В котором часу? - переспрашивает Василий Иванович и вместо ответа смотрит на Мечтателя так приветливо и сердечно, что тот несколько удивлен и снова замечает.
- Баркас с людьми ждет, Василий Иваныч!
- Ах, виноват... виноват! В девять отвалите!
- Есть!
