- Сережа, ты вроде хотел пройтись по реке Самгунь, изучить ее берега, может тебе завтра и отправиться.
Я гляжу в ее встревоженные глаза.
- Плохо дело?
Она кивает головой.
- За мной должны прийти?
Она опять кивает.
- Хорошо, я недельку поползаю по горам, но как вы здесь?
- За нас не беспокойся, все будет хорошо. За приборами мы с Надей проследим.
Я упираюсь лбом в ее лоб.
- Чтобы я без тебя делал?
Она улыбается и влага затягивает синь ее глаз.
Я задержался больше недели, пролазав по Самгуни до самого горного озера и обратно, когда вернулся назад, то узнал, что я больше не начальник сейсмической станции, меня перевели в лаборанты, а новый начальник должен приехать в ближайшее время.
- Приходили за мной?
- Да, милиция из города приезжала, показали постановление прокуратуры о твоем аресте. Я сказала, что ты уехал в Москву.
- Ничего не понимаю, милиция уехала и меня сразу перевели в лаборанты. Что, прокуратура решила отменить постановление об аресте?
- Надя была в городе. Ее вызывали, как свидетеля по твоему делу. Там в исполкоме на твое имя пришли тревожные запросы и письма из Китая, Монголии и... Казахстана. Похоже в прокуратуре и еще кое где опомнились и дали отбой.
- Так в чем меня обвиняют?
- В стремлении нанести ущерб народному хозяйству и угрозе жизни людей.
- А где письма?
- Надя привезла их, они в домике. Все конверты вскрыты.
- Как ты без меня здесь?
- Мы тебя ждали. Ты знаешь, еще одна новость, Ярцев приехал.
- Так где же он?
- Приехал, как метеор, поговорил о том о сем и уехал к себе в геологическую партию.
- Куда?
- В горы. Очень сожалел, что тебя не застал.
Нового начальника уже нет два месяца, пока его обязанности несу я и по прежнему пишу тревожные письма. Меня опять вызывают в горком партии.
- Со мной ни чего не будет? - спрашиваю у Кати.
Она колеблется.
- Пожалуй я поеду с тобой. Попрошу Надю посидеть с Машей.
- Опять далеко зашло...
- Выкрутимся.
Настырная секретарша, не пустила Катю со мной в кабинет и та застряла в приемной. На этот раз, в огромном помещении первого секретаря горкома партии полно народа. Некоторых я знаю, это уже знакомый очкарик, зам по идеологии, начальник милиции - полковник Говорухин, директор комбината - Криволапов, председатель исполкома Салманов. Есть несколько человек мне неизвестных, особенно выделялся коротышка в форме подполковника внутренних войск.
- Ну вот, знакомьтесь товарищи, - обращается ко всем хозяин кабинета, возмутитель спокойствия Ковалев Сергей Михайлович. Мы его вызвали, чтобы вы, руководители города и района, могли разобраться, почему по городу гуляют тревожные слухи и так как уважаемый Сергей Михайлович является основным источником этих слухов, попросить его объясниться. Прошу, товарищ Ковалев.
- Приборы нашей сейсмической станции зарегистрировали тревожное состояние тектонических плит под нашим городом. В ближайшее время, по моим расчетам через два месяца, может произойти непоправимое, возможно землетрясение большой мощности. Строения города не выдержат колебания земли. Сначала город разрушиться, потом его снесет большой волной реку Самгунь...
- Вы слышали, - взвизгивает главный идеолог, - я уже собрал заключение главных специалистов, как в институте Земли, так и в других научных учреждениях. Вот эти документы, то что здесь говорит Сергей Михайлович бред. Еще ни один человек не мог предсказать землетрясение как большой мощности, так и небольшой, да еще чуть ли не по часам...
- Эти товарищи не были здесь и не разобрались ни в чем...
- Это вы загибаете. Недавно здесь был сотрудник института Земли, товарищ Копылов, он тоже утверждает, что это чушь.
- Но здесь же еще был академик Легостаев, который подтвердил мою правоту.
- У меня письмо из ЦК, из приемной товарища Суслова, здесь сказано, что академик Легостаев недавно выступал по этому вопросу на рабочем заседании правительства, он предполагает, что если что то и возникнет в нашем районе, то это небольшое колебание земли.
Вот это удар ниже пояса.
- И все же я утверждаю...
- А чего вы с ним церемонитесь, - вдруг меня спокойно перебивает подполковник внутренних войск, - вы же видите, он псих. Засуньте его в лечебницу, пусть лечится.
- Я такого же мнения, - говорит начальник милиции. - Прошу извинить присутствующих, но я уже предпринял кое-какие меры и если уважаемый Максим Леонидович, - он склоняет голову в сторону первого секретаря, - разрешит, то...
Нависла тишина. Вдруг за окнами раздается глухой удар. Подполковник внутренних войск встает и подходит к окну.
- О черт. Вы извините, но..., - теперь он срывается и бежит в дверь.
- Что там? - несколько человек подскакивают к окнам.
Из кабинета выскакивает начальник милиции и еще кто то.
- Товарищи, товарищи, - стучит карандашом первый секретарь, - сейчас объявляем перерыв, там внизу произошло ЧП, наши органы разберутся и я надеюсь через два час мы соберемся и докончим этот вопрос...
В приемной Катя стоит у окна бледная как смерть. Я подхожу к ней и беру за плечи.
- Ты его видел? - шепотом говорит она.
- Кого?
- Этого, в форме, подполковника, кажется.
- Видел.
- Это он...
- Что произошло?
- Помнишь, крушение поезда. Я говорила о двух людях, которые его подготовили. Так один из них, вот этот офицер.
- Пошли от сюда, поговорим там.
Мы выходим из здания горкома партии. Кругом много народа, подъезжают санитарные машины и милиция.
- Что здесь произошло? - спрашиваю я прохожего.
- Санитарная машина на полной скорости впилилась в стоянку машин, наших руководителей... Вон там исковеркана машина начальника КГБ, рядом с ним предисполкома.
- Жертвы есть?
- Раненые только.
У искореженной черной 'волги' стоял подполковник внутренних войск и крыл матом, бледного как смерть, шофера скорой помощи. Его машина с вмятым боком, уныло перевесилась на одну сторону.
- Это он, я его узнала.
- Ты знала, что будет эта авария?
- Я сама ее сделала.
- Как... сама?
