ничего не можешь ответить?

- Нет, кое что я сам написал, это имя и фамилию.

В течении половины дня заполнил анкету, сдал кадровику, который был в обморочном состоянии.

- У меня все..., - я положил на стол анкету.

- А у меня... похоже инфаркт.

- Тогда я пойду.

- Ради бога и побыстрей.

- Когда мне явится в следующий раз?

Бедняге стало плохо, он откинулся в кресле и затих. Я вышел из кабинета.

Кто говорит, что Большой дом плохо работает, держит анкеты по целым месяцам, мою анкету проверили за три дня. Правда это произошло после того, как я пришел в отдел кадров на следующий день.

Кадровик увидел меня и побледнел.

- Зачем пришел?

- Вот, я вам справку из школы принес и еще, на всякий случай, от ветеринара, дело а том, что наш кот ходит в один горшок вместе с взрослыми, а мой дед сказал, что это есть такие вирусы, которые переходят от животных к людям и это может быть опасно для жизни, поэтому обязательно надо взять у ветеринара эту бумажонку. А разве надо явиться не сегодня?

- Я сообщу когда.

- Вы только не затрудняйтесь, вы сами понимаете у меня переносного телефона нет, а вдруг надо будет искать, чтобы сказать..., я уж лучше приду и вы сразу мне все сообщите. Если вам сегодня затруднительно мне что то сказать, то я приду завтра и еще справки принесу...

- Вон.

- До завтра.

И я ушел.

На следующий день пришел рано, еще кадровика не было и сел под его дверью. Он вошел в приемную и его сразу стало шатать.

- Слушай, Иванов, я лучше тебя уволю, чем возьму. Только прекрати сюда ходить.

- Разве я в чем то провинился. Вот мой дед говорил, виноват только тот, кто много пьет. Разве я пьян? Мой прадед однажды выпил и потерял секретную грамоту, полученную из первого отдела, меховой фабрики. Если бы он в покер не выиграл ее у чертей, то может и не было бы меня. Вот иногда до чего пьянка доводит. А один раз...

- Хватит, - завопил кадровик. - Вон отсюда, завтра я сам тебе оформлю документы в Большом доме.

- Ты кто? - спросил меня худощавый тип, когда я принес ему в кабинет свои документы.

- Новый младший лаборант. Меня направили к вам.

- Отлично. Как звать?

- Сеня.

- Меня Митя. Я Заведующий лаборатории отбора. Когда-нибудь долгоносиков видал?

- Конечно. В зоологическом музее, есть такое мохнатое животное с длиннющим носом, а еще у мамы была подруга Клава, у нее рубильник был на пол метра...

- Врешь. Полметра быть не может, у моего тестя нос загнутый и двадцать сантиметров. Я считал, что у него самый длинный нос в мире...

- Может и вру, зато нос у тети Клавы был всегда мокрый от насморка и когда она его не вытирала, то он казался длиннее.

- Ладно твоя взяла. Так того долгоносика, которого ты в музее видел, муравьедом зовут, а наш долгоносик маленький, зелененький, урожай жрет, зелень всякую. Вот наш институт и работает над проблемами его уничтожения и разведения. Наша лаборатория создана для естественного отбора долгоносиков и дальнейшей их передачи в другие отделы для исследования. Это очень трудная работа отбирать эту живность. Есть долгоносики ушастые, есть пятнистые, есть длиннохвостые, так вот их надо отделять от нормальных, коротких и гладких. Это и есть твоя работа.

- А что делать с этими уродами, которые не годны для исследования?

- Как что? Обратно на поля. Пусть множатся и выводят новые породы.

- А разве не все равно какие породы долгоносики, их всех надо уничтожать...

- Что ты, что ты! Академик Добровольский в своем крупном научном труде доказал, что нормальный долгоносик сжирает пищи в два раза больше, чем ненормальный. Значит бороться надо с кем? С нормальными...

- Почему же кругом такая секретность?

- Еще спрашивает. Да это же стратегическое оружие. Представь, сейчас нам Америка помогает в доставке продовольствия, пшеницы, овощей, а мы им долгоносика на поля... бац... Сразу поставки прекратятся. Эту же тварь керосином не выведешь.

- А другим способом можно?

- Можно. 34 отдел разработал долгоносикобойку. Видишь долгоносика на листе, подводишь лопаточку под него, а сверху... бац... ударным механизмом, ни долгоносика, ни листа. Представляешь, плантация, кругом вот такая клубника, с кулак и ни одного листа...

- А мы где-нибудь уже диверсию делали?

- Конечно. Только... тсс... никому. Африку знаешь?

- Нет, а кто это? У нас в классе была девочка, мы ее звали Азией или Азизой, что то похожее..., а больше никого...

- Это такой кусок земли, с одной стороны вода с другой - живут евреи.

- Меня на уроке географии никогда не спрашивали, поэтому ничего не учил. Откуда мне знать, что Африка - остров.

- Жаль конечно. Так вот, была Африка зеленой, а мы туда долгоносика... бац... теперь желтая, ничего не растет. Наша работа.

- А что сейчас делать?

- Пойдешь в инкубатор. Там этого долгоносика, как собак нарезанных, увидишь две емкости с крышечками, в одну будешь отбирать нормальных, а в другую ненормальных долгоносиков. Да не забудь, раздеться до трусов и одеть плотные очки, а то в одежде их вынесешь столько, что не дай бог..., потом долгоносикобойками всю мебель перепортим.

- И сколько сидеть в этом инкубаторе?

- До обеда. Эту тварь надо накормить, а потом и тебя тоже. Так как работа вредная, то тебе положено молоко, сливки и компот.

- Почему компот?

- Он сделан из таких суррогатов, что после того как его выпьешь, не один долгоносик не вытерпит запаха изо рта... либо убегает, либо падает в обморок.

- Так может этот компот пить вредно.

- До тебя никто в институте еще не умер.

Аквариум забит зелеными листьями и плотной ползающей массой жучков такого же цвета. Когда я вошел в него, то сразу раздавил ногами около сотни тварей. Они в долгу тоже не остались и облепили меня со всех сторон. Это очень щекотно и неприятно, когда по твоей коже ползают цепкие жуки. Я начал работать, сортируя и расшвыривая эту мразь по емкостям.

В обед приехала машина с накошенной травой и мне пришлось перегружать этот силос в аквариум. Долгоносики все время стремились наружу и приходилось их щелчками забрасывать обратно. Только через час закончил эту работу и тут в помещении появился мой начальник и какая то пожилая женщина. Они громко разговаривали.

- Безобразие, - шумела женщина, - в лаборатории Шульмана проводили закалку долгоносиков. Уже вывели первую партию выдерживающую 60 градусов Цельсия, а лаборантка Шурочка после испытания открыла дверь и забыла ее закрыть...

- И они улетели...

- Нет, простудились. Представляешь, вся партия померла. Это дикое легкомыслие.

- Пусть повторят опыт...

- Да опыт то повторят, но вот что делать с Шурочкой. К Зильберману ее нельзя, она уже там была,