птица отвечала больше за передвижения, но, чтобы сразиться со зморой или же от нее удрать, этого недостаточно.

— Ладно, — примирительным тоном сказал стервятник. — Ты не сердись. И вообще зря я этот разговор завел. Ведь и без того знал, что ничего путного из меня не получится. Ладно, давай забудем.

Он помолчал и вдруг сказал:

— А змора, стало быть, эти сны наворовала... Вот как... А мне она даже нравилась. По крайней мере в ее мире время от времени можно поживиться. Это, знаешь ли, большое дело — иметь возможность время от времени поживиться и, таким образом, не умереть с голоду. С голоду умирать противно. Хотя у меня к ней тоже есть кое-какой счет. Понимаешь, нас тут поначалу было двое, я и мой приятель. Мы вдвоем промышляли. По правде сказать, именно он умел передвигаться по снам и меня сюда затащил. Ну так вот. Мой приятель по неосторожности оказался к городу ближе, чем нужно. Вернее, он влетел в него. Есть хотел почему-то сильнее обычного.

Стервятник медленно и важно, словно выполняя какую-то невероятно сложную работу, два раза хлопнул левым крылом и продолжил:

— А там, в городе, лежал один очень аппетитный труп человека. Кстати, удивительно походил на тебя... Да, такой, значит, симпатичный, похожий на тебя, очень аппетитный трупик. У него даже уже глаза вытекли, а пах он на целую милю. Короче, именно этот аппетитный запах моего товарища и доконал.

На секунду его глаза остановились на чем-то за моей спиной и удовлетворенно блеснули.

— Я говорил ему, чтобы он не залетал в город, но он все равно полетел, а я остался снаружи ждать, чем все кончится. И точно, словно в воду глядел. Не успел он подлететь к трупу, как из дома выскочило большое щупальце. Раз — и нет моего приятеля. Вот такие дела.

Оглянувшись, я увидел, что серые рыцари уже близко.

Похоже, стервятник просто мне заговаривает зубы, тянет время. Еще бы, кушать-то хочется.

— Прекрасно! — бодро воскликнул я. — А теперь мне пора. Время не ждет, время не терпит, оно неумолимо.

— А куда торопиться, давай еще поговорим... ну еще немного... тут я тебя хотел спросить одну забавную штуку... она давно меня интересовала... Штуку... Какую... в общем, скажи-ка мне...

Он судорожно задумался.

— Да ладно, — пожалел его я. — Чего там, давай все же я пойду.

Я сделал шаг к ближайшему сну, и вдруг стервятник встрепенулся.

— Эй! — крикнул он мне. — Вот что я хотел спросить... Может, я это... может, на место птицы- лоцмана сгожусь?

— Но ты же ничего не понимаешь в снах.

— Не понимаю, — уныло пробормотал стервятник. — Я просто подумал, что так тебе будет веселее.

— А ты знаешь, что идти со мной опасно? Змора, она ведь, если что, не пожалеет.

— Это точно, — неохотно признался стервятник. — Нет, не пойду я с тобой. Могу только сказать, что выход, который ты ищешь, он где-то есть. Мы ведь с приятелем как-то сюда попали.

Возле моей головы просвистела стрела. Пригнувшись, я бросился к ближайшему сну.

— Эй, а чем она питалась? — крикнул мне вслед стервятник.

— Кто?

Я остановился у входа в сон. Всадники были от меня в нескольких десятках метров. Вторая стрела пролетела возле моего правого плеча.

— Эта птица-лоцман.

— Энергией своего хозяина. Собственно, она действительно является как бы его частью тела... Э, да что там объяснять!

— А эта энергия, она вкуснее, чем недельной тухлости черепаха?

Я увидел, как передний рыцарь наложил на тетиву третью стрелу.

— Ничуть не вкуснее, — крикнул я стервятнику и прыгнул в сон.

Прежде чем вокруг меня сомкнулись стенки сна, я услышал, как стервятник разочарованно пробормотал:

— Ну-у-у... И нечего тогда было голову морочить. Надо было сказать сразу, что ты умирать не собираешься. Я бы сэкономил массу времени. Баламут.

Я хотел было сказать стервятнику все, что о нем думаю, но голубой туман уже сомкнулся над моей головой, а нисходящий поток мягко потащил вниз.

Этот сон пах пылью, потом, пряностями. Запахи были четкими, свежими.

Я подумал, что он наверняка совсем новый. Может быть, змора украла его всего лишь несколько дней назад. А для этого ей надо было выйти в мир снов. То есть еще несколько дней назад проход в мир снов был открыт.

Ну-ну.

Теперь снизу до меня долетал шум толпы. Прислушавшись к нему, я подумал, что попал в сон- базар.

Так оно на самом деле и оказалось.

Когда туман разошелся, а до нижней стенки оставалось совсем немного, я увидел, что весь сон занимает огромный многолюдный базар.

Мягко приземлившись, я быстро прошмыгнул между двумя оживленно торговавшимися рыжебородыми купцами, проскочил палатку, в которой продавали сладких жуков, потом лоток с веселящими улитками, за которым стояла невообразимо толстая женщина, и направился дальше, дальше, в глубь базара.

Я чувствовал: этот сон, как никакой другой, подходит для того, что я задумал. Вот и здорово! Осталось лишь найти удобное место, и можно начинать.

Мне наступили на ногу, но я даже не обратил на это внимания. Я торопился. Мне нужно было как можно скорее претворить в жизнь недавно придуманный план. Пока змора не сообразила что к чему.

Я шел мимо выставленных на лотках и прилавках седел для единорогов, старых, потерявших свою силу, но еще пригодных для обычной рукопашной схватки волшебных мечей, груд оранжевых, квадратных, покрытых нежной полосатой кожицей фруктов, отливающих чистейшим изумрудным цветом перышек Хойхо. Кроме этих диковин, на базаре также торговали и вполне обычным чаем, а также кофе, сигаретами, мясом, яблоками, рыбой, консервами. Приглядевшись, я увидел, что расплачиваются в основном серебряными и медными монетами. Золотые мелькали редко, да и то при покупке чего-то очень ценного.

Ну и прекрасно!

Теперь оставалось лишь убедиться, что этот сон придуман не шизоидом. Но нет, минут через двадцать я убедился, что сон вполне нормальный. Единственной его особенностью было то, что ближе к центру за товар платили более щедро, не торгуясь. Ничего страшного в этом не было.

Я подумал, что сон совсем неплохой, можно сказать — хороший. А значит, змора, прежде чем украсть сон, его тщательно выбирает. Наверняка она долго присматривается к понравившемуся ей сну, изучает его и лишь потом, удостоверившись, что он хорошего качества, крадет.

Между прочим, в этом сне было довольно жарко. Большое желтое солнце немилосердно жгло мою непокрытую голову. Жутко хотелось пить. Однако, вместо того чтобы остановиться и найти лоток с прохладительными напитками, я торопливо продвигался в глубь базара. Уж больно мне хотелось избавиться от слежки зморы.

То, что мне было нужно, я обнаружил лишь в самом его конце.

Это был довольно обширный загончик для скота. Сейчас он почему-то был пуст, но огораживавшая его деревянная ограда подходила для моих целей идеально. Ее высокие, толстые, крепко врытые в землю столбики меня вполне устраивали.

Я закурил новую сигарету.

Итак, три года назад первый сон, в который я попал, оказавшись в мире зморы, был шпионский. Правда, попал я в него через стенку, с помощью птицы-лоцмана. Значит, проход в мир снов запросто может быть в любом другом месте. Все это верно, если бы не одна маленькая деталь. Слишком уж быстро на меня напала змора. Причем, похоже, она засекла меня еще в том самом шпионском сне.