сонм... чего-то. Сонмы духов куда-то... Сомнения...

Б-р-р! Я кто сейчас вообще? Сомневаюсь, прежний ли это я?..

- Катька... Скажи всем... Левка в Бесконечном Коридоре... - чужим, не прежним голосом прошептал я.

- Точно?

- Да. Это такое место...

3

- Это такое место, которое мы все должны пройти. Или прошли уже, сказал Джон, который, как всегда, все знал. - Мы о нем никогда не думаем. Но знаем.

- Я щас тебе как дам! - крикнул Зубастик.

- Кулачок сломается! - ответил Пиф. - Я тебе сам дам. Ногой!

Пришлось их вывести.

- Это такое место, которое мы все знаем и стараемся о нем не думать, повторил Джон.

Пенка вздохнула.

- А я, например, никакого места не знаю и не хочу знать, - хмыкнула Челка.

- Как нам его теперь вытаскивать? - сказала Катька. - Нас-то вытаскивали знающие люди...

Она сердито замолчала, косясь на Джона.

- Еще какие мнения? - спросил Джон, словно не заметив, как Катька проговорилась.

- Я тоже мало что помню, - сказала Пенка. - Надо позвать кого-нибудь...

Джон горько усмехнулся.

- Эти 'кто-нибудь' сейчас или за морем или на Луне или... сами знаете где. Нам до туда далеко.

- Я ведь не зря дала ему колокольчик! - оживилась Катька.

- И?

- Теперь мы можем найти его по колокольчику.

- Потрясающе! - вздохнула Челка.

- Чего тут потрясающего? - ласково спросила Катька.

- Да ничего...

- Девочки, вас тоже вывести?

- А ты нам не указывай! - ответила Пенке Челка.

Джон достал с полки толстую книгу без названия. Кажется, она была очень старая, вся в каких-то подтеках, с непонятным запахом и с золочеными застежками.

- Только не говори, что это книга про Бесконечный Коридор... обиделась Катька.

- Нет, к сожалению. Но этой книгой я дам по башке, тому, кто не будет думать о деле, а будет заниматься ерундой и спорами... Так вот. Кажется, в Коридор ведет какая-то дверь. По-моему, ее не видно. Ну, не всегда не видно, а вообще... Чтобы нельзя было все время в этот коридор входить и выходить, когда вздумается... Но только через эту самую Невидимую дверь можно попасть в него по своей воле... А когда, как Левка... то можно и без двери... Это, кажется, древний закон... Я понятно говорю?

- Понятно, - льстиво сказала Челка.

- А я думаю, что это все нарочно, - тихо сказала Пенка. - Смотрите сами. Уходят люди из замка. Один за другим. И вот, Рик заболел... Почему все сразу? Может, еще что-нибудь случится?

Мышонок, который жил под полом, не представлял себе, что может еще случиться. На его коротком веку уже случилось достаточно. Самое обидное потерять такого друга, как Левка. Мышонок вертелся и беспокоился! А если у ребят ничего не выйдет? Что тогда?

Может, поискать себе еще друзей? Но всем не до него, даже он, маленький такой, это понимал. Или пойти к другим мышатам, или в другие башни, где живут разные зверята?

Нет, плакал мышонок. Не подходит! Это значит совсем забыть самого главного друга, мальчика с гитарой, который учил его петь и танцевать...

- ...Давайте еще созовем всех зверей, - предложила Пенка. - Наших и лесных. Они должны помочь... если мы попросим.

- Созови, - кивнул Джон. - Но вряд ли они помогут, у них у всех свои дела... Дом, семья...

И у мышонка была семья! Мама... Но если бы он только мог помочь...

Мышонок прислушивался, но ребята расходились.

- Шпионите, сударь? - кто-то спросил рядом кошачьим голосом.

- Ма-ма-а! - закричал мышонок.

Явилась маленькая ловкая мама.

- Ой, Шарик! - весело удивилась она. - Вы как сюда залезли?.. Малыш, не бойся. Это же дядя Шарик!.. Вы его извините, - сказала она коту. - Такой он пугливый... Ночью просит меня: 'Мама, посиди со мной, пока я не усну...' Не знаю, вырастет ли когда-нибудь?

- Снаружи сейчас дождик, - грустно мурлыкнул Шарик. - И сквозняки, я все время нос прячу. А ребятам не до меня - надоем только... Вспомнил, что под лестницей есть дыра, как раз по мне. У вас - извините! - есть чего-нибудь покушать?

- Только печенье... маленькое.

- Тогда я пойду, - обиженно сказал Шар. - Поищу своего друга Яру. Может, он найдет для меня угощение...

- В следующий раз обязательно накормим, - растерянно сказала мама.

Шар удалился. Слышно было, как он мягко спрыгнул куда-то.

Мышонок ласково прижался к маме.

- Я ничуть не испугался, - сказал он. - Просто сзади... громко... Почему ты всем говоришь, что я пугливый?

- Ну хорошо, не пугливый, - обняла его мама.

- Мама, а тот мальчик, который все время спит... Выпил той воды, ну он не знал... - спросил мышонок.

- Что?

- Он поправится?

- А что с ним еще может произойти, - ответила мама. - Но ты, если не хочешь заболеть, как он, не подбирай с пола незнакомые кусочки.

А я не хотел поправляться.

Спать было так сладко... Немножко подташнивало, правда... Как на очень большой высоте, на какую без крыльев не подняться. А чего? Я без крыльев летал. Словно наяву, только наяву я не боялся упасть...

А сейчас боялся. Знал же, что сон, но все равно - все время боялся... И это было очень забавно.

Просыпался редко. Есть не хотелось. Телевизор смотреть - тоже, хотя там показывали иногда новости. Когда я спал, я немножко слышал и даже видел, что делают ребята. Кажется, они стали спорить гораздо чаще, чем раньше... Это плохо. Зачем спорить, когда можно спать...

Я мог только сам проснуться. Будить меня было бесполезно. Однажды Джон дождался моего пробуждения и рассказал последние новости о пропавшем героическом нашем Виле.

Рабства поблизости больше не существовало. Чернокожие строители объявили о создании Страны Свободного Строительства (ССС). Это когда каждый строит, что хочет, где хочет, и когда ему не лень. Надсмотрщиков, кажется, прогнали неизвестно куда. Это, конечно, хорошо - слишком у них были длинные плети.

Наш освободитель-герой был теперь объявлен каким-то идолом или богом этих строителей. Но править ими отказался. Сказал, что не умеет. И строить ничего не любит. Потом он, кажется, скрылся ото всех. И Пума с ним.

- А где они? - спросил я.

- Может, решили вернуться к нам? - пожал плечами Джон.

И еще что-то добавил. А мне даже переспрашивать было неохота. Зачем? Я спать хотел.

Прошло два или три пустых дня. Все провели их в растерянности, кроме меня. Я их провел во сне. Во сне никакой растерянности не было, наоборот, там все было прекрасно.

Уж лучше спать. Какое облегчение - знать, что ты не виноват в своем безделье! Я не принимал почти никакого участия во всех этих бессмысленных посиделках в моей комнате, которые устраивал Джон в поисках спасения для нашего Левки.

А мне уже стало казаться - не знаю, с какого именно момента, с какого сна - что Левке сейчас лучше, чем нам. Поэтому, когда меня будили, я огрызался... Зачем меня будить? Глупость какая...