Гермия слышала, как старый Джейк убирает кабриолет в конюшню, и когда она открыла дверь и ее отец вошел в прихожую, матушка поспешила к нему, озабоченно воскликнув:

– Дорогой, я так волновалась! Что задержало тебя?

Викарий нежно поцеловал свою жену и ответил:

– Я же просил тебя не волноваться. Я бы давно был дома, если б не задержался в деревне.

– В деревне? – удивилась Гермия. – Что там случилось?

Зная, что не следует заставлять няню ждать еще дольше, отец прошел в столовую и сел во главе стола.

– Вы не поверите тому, что произошло, – сказал он, – да и я никак не могу поверить.

– Что такое? – спросила миссис Брук.

– Исчез маркиз Деверильский!

Гермия ошеломленно глядела на отца, как будто не уверенная, что правильно поняла сказанное.

– Что значит исчез, папа?

– Да буквально исчез, – ответил викарий. – Вся деревня взбудоражена этим. Сейчас все в поместье ищут его.

Гермия смотрела на отца широко раскрытыми глазами, желая что-то сказать, но мать опередила ее восклицанием:

– Расскажи нам все' дорогой, с самого начала. Я пытаюсь и не могу понять, что ты говоришь.

– Мне самому трудно осознать все это, – сказал викарий, – но когда я шел домой, полдюжины людей остановили меня, толкуя наперебой, как попугаи.

Он улыбнулся:

– Прежде чем я смог остановить их общий гомон, чтобы понять хоть что-нибудь, вокруг кабриолета столпилась половина деревни.

Он замолчал, наливая своей жене, а затем дочери суп из супницы, которую няня поставила на стол перед ним.

Это был суп из сельдерея, как всегда великолепный, одно из любимых блюд викария.

Он наполнил и свою тарелку и съел первую ложку, когда Гермия умоляюще воскликнула:

– Пожалуйста, продолжай, папа. Мы должны знать, что произошло!

– Да, конечно, – ответил викарий. – Ну вот. Очевидно, что сразу после завтрака в усадьбе мой брат решил поразить маркизу своих годовалых лошадок, которых он держит на поле в северной части парка.

Гермия знала, где было это поле, и не прерывала отца, который продолжал:

– Эти два джентльмена отправились туда верхом, не спеша, занятые разговором, как вдруг их галопом догоняет конюх, чтобы сказать графу, что к нему в усадьбу прибыл какой-то посетитель, которому нужно срочно и безотлагательно видеть графа.

Викарий остановился и проглотил еще ложку супа, прежде чем продолжил рассказ:

– Мой брат, очевидно, был недоволен необходимостью возвращаться, но поскольку они отъехали еще не далеко, он попросил маркиза продолжить путь одному и повернул назад к усадьбе.

– И кто же ожидал его там? – спросила миссис Брук.

– В деревне, очевидно, не знают этого, – ответил викарий, – но люди говорят, что Джон был в доме лишь несколько минут и сразу же поскакал догонять маркиза.

– И что же… случилось потом? – прошептала, затаив дыхание, Гермия.

– Он не смог найти его!

– Как это – не смог найти его? – спросила миссис Брук.

– Так-таки и не смог, – ответил ее муж. – Нигде не было и следов маркиза, и не понимая, что произошло, Джон вернулся обратно.

Он выдержал драматическую паузу, как будто хотел подержать слушавших в напряженной неизвестности, пока он продолжал прихлебывать свой суп.

– Едва мой брат успел доехать до конюшен в усадьбе, как, к его ужасу, во двор галопом прискакала лошадь, на которой ехал маркиз, с болтающимися по бокам стременами и с пустым седлом!

Гермия сдавленно вскрикнула:

– Я думала, что он – хороший наездник!

– Это действительно так! – ответил викарий. – Я слышал, что маркиз хвастался, мол, не было еще лошади, которая смогла бы сбросить его!

– Но тут уж он, очевидно, был сброшен! – воскликнула миссис Брук.

– Я думаю, что именно это предположили Джон и все другие, – сказал викарий.

– Что же дальше? – спросила Гермия.

– Естественно, твой дядя велел всем конюхам садиться на лошадей и найти маркиза как можно быстрее.