Время тянулось мучительно долго. Маркелов с тревогой поглядывал на восток, где уже появилась светло-серая полоска утренней зари.

Наконец прозвучал условный сигнал, и разведчики начали по очереди втискиваться между шершавыми стенками расщелины...

Наверху дул легкий ветерок. Когда Маркелов присоединился к разведчикам, Степан Кучмин уже ловко орудовал ножницами, делая проход в проволочных заграждениях. Единственный участок, на котором, учитывая рельеф местности и насыщенную воинскими подразделениями оборону, а также то, что остальные разведгруппы даже не пытались пройти здесь, можно было, по мнению Северилова, надеяться на успех.

Ласкин помогал Кучмину, придерживая обрезанные концы 'колючки'.

Неожиданно Кучмин замер. 'Мина!' - подумал Ласкин, цепенея от неожиданного страха.

- Сигнальная проволока, - шепнул ему Кучмин.

Страх прошел, но от этого легче не стало: Ласкин знал, что эта проклятая 'сигналка' - туго натянутая проволока с понавешанными на ней пустыми консервными банками, металлическими пластинками и крохотными рыбацкими звонками - преграда почти непреодолимая. Достаточно рукам чуть-чуть дрогнуть - и ты уже кандидат в покойники: задребезжат банки-жестянки, и вступят в дело пулеметы, которые свой сектор обстрела причесывают с истинно немецким прилежанием и методичностью.

- Что будем делать, Степа? - спросил Ласкин.

- Передай, пусть приготовятся. Режь...

Уперев локти в землю, Кучмин зажал в ладонях коварную проволоку. 'Удержать, удержать во что бы то ни стало...'

- Давай... - выдохнул он Ласкину.

Ножницы мягко щелкнули. Невесомая до этого проволока вдруг налилась тяжестью и потянула руки в стороны. Кучмин стал разводить их, постепенно опуская обрезанные концы вниз; у самой земли один конец перехватил Ласкин.

- Последний ряд остался, Степа...

- Погоди чуток, - наконец промолвил Кучмин, с трудом отрывая занемевшие руки от земли.

Измазанные ржавчиной ладони были в крови, которая сочилась из-под ногтей...

Первый привал разведчики устроили в полуразваленной мазанке; дикий виноград оплел ее саманные стены и через проломы в сгнившей соломенной крыше протянул свои гибкие плети внутрь. Вокруг мазанки рос старый заброшенный сад.

- Кучмин, время, - посмотрел на часы Маркелов.

Степан принялся настраивать рацию.

Пригода расположился на широкой лежанке и, постелив полотенце, начал торопливо выкладывать из вещмешка съестные припасы.

- Петро в своей стихии, - и здесь не удержался Татарчук, чтобы не позубоскалить.

- А як нэ хочэшь, то твое дило. - Пригода, который было протянул старшине его порцию, сунул ее обратно в вещмешок.

- Э-э, Петро! Ты что, шуток не понимаешь?

- От и жуй свои шуткы.

Кучмин и Ласкин, посмеиваясь над обоими, тем временем заканчивали завтракать. Старший лейтенант уточнял на карте маршрут, сверяясь с компасом; на душе было легко и радостно - первый и, пожалуй, самый опасный этап поиска позади, на связь вышли вовремя.

Вдруг Ласкин насторожился.

- Собаки, командир... - произнес он.

Теперь уже все услышали приглушенный расстоянием собачий лай, который приближался со стороны Днестра.

- Уходим! - приказал Маркелов.

Через минуту мазанка опустела. Примятая сапогами трава постепенно выпрямлялась; где-то встревоженно прокричала сорока и тут же умолкла...

- Не могу, командир... - Татарчук со стоном опустился на землю. Спина, будь она неладна... Осколками в сорок первом...

Старшина закрыл глаза. Разведчики, потные, запыхавшиеся - бежали уже около получаса, - столпились вокруг.

- Аптечку! - Маркелов упал на колени возле старшины.

Старший лейтенант намочил ватку в нашатыре и сунул под нос Татарчуку; старшина сморщился, закрутил головой и виновато взглянул на Маркелова.

- Вот незадача... - попытался встать, но тут же завалился обратно. Ноги не держат. Уходите. Я их попридержу тут маленько. Все равно кому-то нужно.

- Нет! - Маркелов в отчаянии рванул ворот гимнастерки - перехватило дыхание. - Мы понесем тебя!

- Командир, уходите! Я задержу их.

- Старшина Татарчук! Здесь я командую! Внимание всем - несем по очереди. Я - первый...

Темп движения замедлился. С прежней скоростью бежали только тогда, когда Татарчука нес Пригода, но его надолго не хватало.

Сзади настигали. Судя по лаю ищеек, их охватывали полукольцом; деревья пока скрывали разведчиков от преследователей.

Маркелов вспомнил Северилова. Метод полковника Дитриха круглосуточное патрулирование передовой с использованием обученных собак. Маркелов на мгновение остановился, вытащил карту, всмотрелся: где- то рядом, впереди, должна быть небольшая речушка. Туда, быстрее!

- Быстрее, быстрее!

К берегу речушки скатились кубарем, по мелководью побежали против течения. Маркелов с надеждой поглядывал вверх, где клубились густые тучи, - как сейчас нужен дождь...

Собачий лай приутих, видимо, преследователи искали утерянные следы разведгруппы.

Переправились вброд на другую сторону речушки. Дальше их путь лежал через луг, за которым щетинились деревьями высокие холмы...

Их настигли на вершине холма. Тучи так и не пролились на землю дождем, уползли за горизонт; в небе засияло солнце, которое уже начало клониться к закату. Татарчук шел, опираясь на плечо Пригоды: боль прошла, и только ноги еще плохо слушались.

- Будем драться, - решил Маркелов.

Быстро рассредоточились и стали ждать. Нужно было во что бы то ни стало продержаться до темноты.

Десятка три эсэсовцев медленно ползли по склону. Рыжий офицер снял фуражку, расстегнул мундир и часто вытирал лицо носовым платком. 'С него и начну', - подумал старший лейтенант Алексей Маркелов и нажал на спусковой крючок.

Автоматный огонь несколько ошеломил преследователей. Некоторые успели спрятаться за стволы деревьев, кое-кто побежал вниз, а часть, и среди них рыжий офицер, остались лежать, сраженные наповал. Две овчарки скулили и рвались с поводков, пытаясь сдвинуть с места своих хозяев; третья, оборвав поводок, бросилась на Пригоду.

- Гарный пес, - сокрушенно вздохнул тот и всадил в овчарку пулю. - В погани рукы попався...

Некоторое время царило затишье, видимо, гитлеровцы, дезорганизованные гибелью командира и удачными действиями разведчиков, пытались разобраться в обстановке. Пользуясь этим, разведчики сменили позиции.

Наконец заговорили и автоматы эсэсовцев. Плотный огонь прижал разведчиков к земле. 'Обходят', - понял Маркелов.

Эсэсовцы уже забрались на холм с правой стороны и, тщательно укрываясь за деревьями, сокращали дистанцию мелкими перебежками. 'Забросают гранатами. - Старший лейтенант дал очередь в их сторону. - Не продержимся. Нужно отходить...'

Разведчики, отстреливаясь, уходили к долине.

* * *

Капрал Георге Виеру, невысокий