Патриотичненько... Или не... Этот, как его... Круйзак. Во! Лендкруйзер. Ага, он же большой. И чтобы с кенгурятником. И байдарка на крыше. На всякий случай.

А где мы все это взяли? А мы все это взяли в соседнем магазине. Нет, это не грабеж. Это... Мародерочка.

Кстати, а где бабу будем брать? Нужна нам баба. Рыжая. Грустная. Красивая. И оооочень смелая. И пусть зовут ее... Маша, ли че? Маша... Нравится имя. Пусть будет. Она спряталась за велосипедом, когда все взорвалось. А потом дядя Петя ее спас, но умер. От велосипеда. Он ему на ногу упал, расцарапал, а там гангрена и до аптеки доехать не успели. Потому что вакуумные монстры помешали. А дядя Петя их всех гранатой подорвал. Как тогда, в Кандагаре, ага... А на гранате был... Этот, как его...

Коллиматорный прицел! Надо обязательно про коллиматорный прицел почаще вспоминать! Его надо везде засунуть. На карабин, на автомат Калашникова, на трехлинейку, на гранаты - было уже! - и на мачете. Гондурасское. Откуда в Москве гондурасское мачете? По ленд-лизу получили. Во время Первой Мировой. И на старых складах они консервированы были. В банках. Стеклянных.

Кстати, надо будет описать, как они этот склад грабили. Тьфу. Мародерили. С Машей.

Кактусов решил передохнуть и закурил.

Потом вытер пот со лба и обнаружил, что написал первый том.

После перекура он написал второй том. Про то, как программист Окраинов и Маша добрались до второго бульварного кольца в Городе. И всех по дороге убили. Заодно награбили - да тьфу, ты! намародерили! - массу полезных и хороших вещей. Ящик водки и два рулона туалетной бумаги. Потом еще ноутбук и три мобилы на всякий случай. Мало ли кто позвонит...

Все четыре тома были готовы к утру. А что вы хотели? Справочники по оружию они такие большие!

И не важно, что к концу четвертой книги герои добрались только до пригорода. Зато успели навставлять патроны в патронники, родить пару-тройку детей и убить туеву хучу вакуумных монстров.

Издательство серию взяло в печать. А Кактусов принялся за вторую серию. 'Исход в лужу'. А что? Ни чего себе такое названьице, да? А кто не согласен - тот мерин. Потому что Кактусов пейсатель, а все остальные чейтатели. И не фиг тут спорить. А то - ух, ух, ух!

В течение года чейтатели плакали, но чейтали эпопею 'Небо живых' великого пейсателя Кактусова, а на нечейтателей он чихал через коллиматорный прицел. Ибо нефиг!

ПИСАТЕЛЬ КАКТУСОВ И УНИТАЗ

Когда Петя Кактусов стал более-менее знаменитым - ему посыпались заказы. И, почему-то, из женских журналов. Он писал про всяко-разные женские штучки не покладая рук. Хотя сам в них - как обычно - ни хрена не смыслил.

И вот, однажды утром...

Лирическое отступление - редакторы предпочитают звонить по утрам. Когда нормальный писатель только ложится спать после рабочей смены. Не иначе редакторов готовят в элитных германских университетах.

Так вот... Однажды утром Кактусову заказали статью о разновидностях женских грудей. Мало того о разновидностях, но еще и о влиянии размеров на предменструальный синдром. Вообще-то, все, что знал Кактусов об этом замечательном творении природы - то что они есть. И все разновидности делил на три категории - выпуклые, очень выпуклые и впуклые внутрь. Практического опыта у Пети было не особо много. Так. Пара первых любовей на первом курсе. В курилке. Между вторым и третьим этажами. Тем самым он избежал и практического опыта в борьбе с ПМС.

Первым делом он долго думал о названии статьи. Пересмотрев при этом около терабайта фильмов категории 'ХеХеХе'. Одна фраза его зацепила здорово - 'Epic tits'. Что такое 'эпик' - он знал. А 'титс' - догадался. Ассоциативно. Эпические титьки, да...

В воспаленном мозгу сменялись со скоростью двадцать четыре фантазии в секунду различные формы, цвета и объемы.

'Ушки ротвейлера' сменялись 'Цветами глаз сиамской кошки', 'Нежные Абрикосы' вырастали размеров 'Сладких Дынь сорта 'Торпедо'... И венчали эти 'нежнейшие холмы Авроры' - вишенки, клубнички, смородинки, черноплодные рябинушки...

-Тьфу! Это не то! - ругнулся Кактусов и стер последние два слова. Кот басовито с ним согласился. И стал преданно смотреть в глаза, надеясь на кошку. Весна, знаете ли... У млекопитающих - гон! Но кактусов никого млеком не питал и на весну ему было наплевать. Он видел только эпические, да... Эпические... И продолжал печатать. Одной рукой.

И тут раздался звонок.

'Они!' - подумал Кактусов.

'Кошки!' - подумал кот.

И побежали открывать.

Кошек не было. Впрочем и эпических сфер тоже не наблюдалось. Наблюдалась соседка снизу с 'ушами очень мутированного спаниеля-зомби'. С ней Кактусов сталкивался очень редко и только по причине - 'Сделай потише свой 'Раммштайн', ублюдок!' (Прим. корр. для ред. Нецезурное слово заменено на 'Раммштайн'. Смысл не потерян. Можно поменять на 'Линкинутый Парк'. Как считаете?)

На этот раз вместо кодовой фразы прозвучало другое:

-... тварь ... самка ... блядина ... - (нецензурные слова заменены троеточиями. Прим. Корр.)

Минут через десять выяснилось, что Кактусов залил соседку. Совершенно неведомым образом. Впрочем, почему неведомым...

Когда Петя открыл дверь туалета его почти снесло цунами. Как статую свободы из какого-то комедийного фильма.

Единственный белый друг предал его, лопнув постыднейшей трещиной по дну бачка. Заодно с квартирой соседки пострадала и библиотека, хранившаяся в читальной комнате. Кактусов вознес матерные молитвы Потолку и перекрыл воду. Кот брезгливо затряс лапой. Соседка хлопнула дверью.

Полчаса писатель собирал тряпками воду с пола. А потом стал думать. Надо было менять сантехнику.

Но у Кактусова не было денег. Гонорар за последний бестселлер еще не пришел. Самое простое решение - вызвать сантехника - не катил. Надо было работать самому. Но тут всплывала проблема, которую Петя не мог решить через интернет. Дело в том, что у Пети руки росли...

Официально из плеч, как у всех, но неофициально из... Из того, чем женщины с 'Epic tits' шевелят при ходьбе. Туда-сюда, туда-сюда...

Эротические ассоциации Кактусова прервал кот, пытавшийся пробраться по мокрому полу в свой туалетный лоток, но замочивший ноги. Тьфу. Лапы. И немедленно заоравший.

-Ну и че делать? - матерно спросил Кактусов у кота.

Кот опять затряс лапами. Поочередно.

-И ты тоже козел! - обругал Кактусов своего друга-унитаза.

А потом поперся в магазин.

За клеем 'Момент'.

Оооо... Если бы рядом с Кактусовым в тот момент нашелся бы Гомер, или, на худой конец, Толстой...

Битва Кактусова с унитазом продолжалась весь день и всю ночь. Эпическая была битва...

После 'Момента', писатель залил дырку 'Жидким Стеклом'. Потом 'Жидкими Гвоздями'. Потом 'Жидким Цементом'. Потом еще какой-то 'Жидкой Фигней'.

Унитаз ответил увеличением трещины.

Кактусов съездил в круглосуточный гиперсупермаркет 'Стройхизхандзмаркетдеталь'. Купил там на запасно-пивные деньги пополнения.

Придя домой, застал кота, жутко ругающегося на отсутствие еды и - Опять, хозяин! Опять! Ты опять не убрал за мной какашки! Вот тебе лужу в тапки! - нечищенный туалет.

Кактусов хлестнул кота мокрой тряпкой и начал заливать унитаз новомодным герметиком.