участвует в сайнете, не исполняет тонадильи; она - трагическая актриса. Когда муниципальный совет предлагает ей поступить в одну из двух 'традиционных' трупп, она вынуждена заявить, что не знает чисто испанского репертуара, не умеет говорить под суфлера и у нее нет никаких костюмов, кроме трагических. Перед нами на холсте Гойи - хмурое лицо орленка с непомерно густыми бровями, которыми, неизвестно почему, Гойя наделяет многие свои модели и которые жалует даже ангелам в Сан Антонио де ла Флорида [24][*См.: Colarelo. La Tirana, Madrid, 1897. Другая актриса, которую писал Гойя, Рита Луна, наследовала Тиране]. Почему же он не пишет тех актрис, которые, как Транадина, могут сказать о себе: 'Мы из простого народа'[* Во 'Вступлении' к трагедии дона Рамона де ла Крус 'Нумансия' (1778)]?

Мое объяснение появления этих портретов нельзя понимать в тривиальном смысле. То, что такой-то тореро или такая-то актриса пользовались покровительством той или иной герцогини, играет маловажную роль. Я хотел сказать, что с 1787 года Гойя начинает рассматривать национальную жизнь с точки зрения тех двух социальных групп, к которым он примкнул и в которых оставался всецело вплоть до самой своей смерти. Поскольку эта точка зрения двойственна и противоречива (вкус верхов к 'вульгарному' и ниспровергающее его презрение, исходящее от 'идеи'), наследие Гойи, относящееся к темам такого порядка, двусмысленно и вызывает сомнения. Мы зачастую даже не знаем, превозносит ли Гойя то, что пишет, или осуждает, изображает ли он это pro или contra. ГИПОТЕЗА

Гипотеза, стало быть, такова: запоздалое - в сорок лет соприкосновение Гойи с жизненными правилами более высокого порядка порождает в нем внутренние противоречия. С одной стороны, его личность оказывается расщепленной: отныне и навсегда она раздвоена между 'народностью' - а с самой душой народного связывали его происхождение и юные годы - и туманными представлениями о высших, несколько призрачных нормах, которые отрывают его от родной стихийности и внушают обязательство перед самим собою - жить иной жизнью. Эти два начала никогда не сольются, и Гойя будет жить, так и не приспособившись ни к одному из двух миров - ни к миру традиции, ни к миру культуры, - то есть без надежного убежища, в непрерывном смятении и неуверенности. Глухота доведет все это до границ патологии, замкнув в томительном одиночестве человека, который по складу своего темперамента должен был жить средою, постоянно чувствовать прикрытие среды и ее давление - только тогда он откликался, выказывая самые личностные стороны своего существа.

А жизненный шок, в который повергает его перемена окружения, дает удивительный результат: вырвавшись из традиций, в том числе и из традиций живописи, в которых он жил до этого, обязавшись взирать на все из отдаленных областей рассудка и не принимать первичного, Гойя высвобождает и как бы пробуждает от спячки свою самобытность. Все историки единодушно признают совпадение между переходом Гойи в новую социальную среду и появлением его великой живописи, состоящей из новшеств и дерзновении, которые, обгоняя друг друга, стремятся вперед, достигают пределов искусства, преступают эти пределы и пропадают в чисто маниакальном произволе.

КОММЕНТАРИЙ ГОЙЯ И НАРОДНОЕ

(Goya у lo popular). Перевод выполнен по книге: Ortega у Gasset J. Goya. Madrid, Revista de Occidente, 1962.

Впервые опубликовано в 1950 г. издательством 'Ревиста де Оксиденте' в сборнике 'Заметки о Веласкесе и Гойе'.

В настоящем издании публикуются з 5 и 6 первой главы книги. В других главах Ортега рассматривает также ряд теоретических вопросов искусствознания и эстетики живописи.

В книге Ортега последовательно обращается к исследованию 'обстоятельства' и 'призвания' Гойи. Круг изучаемых здесь проблем обширен и проблематичен, поэтому к данной работе вполне применимы названия 'Вокруг Гойи' и одновременно 'Гойя изнутри'. Творчество этого художника всегда являлось для Ортеги загадкой, притягательной проблемой. Значительная часть исследовательских материалов о Гойе из архива философа не опубликована и, возможно, не приведена в систему (см.: Ferrari E.-L. Ortega у las artes visuales. Madrid, Re vista de Occidents, 1970, p. 19).

[1] Видимо, имеются в виду фрески из Дома 'глухого', написанные художником в 1820-е гг.

[2] Гойя работал для королевской гобеленовой мануфактуры Санта Барбара в 1775 -1780 и 1786-1792 гг. В 1775 г. он создал картоны для двух серий гобеленов на охотничьи темы. В 1776-1780 гг. Гойя исполняет три серии картонов на 'народные' темы. К 1786-1789 гг. относятся две серии картонов на 'деревенские' темы, и к 1791-1792 гг.-серия из семи картонов, опять на 'народные'.

[3] Фуэндетодос - арагонское селение, где родился Гойя.

[4] Имеется в виду Оливарес.

[5] Обходиться своими силами, делать самому (итал.).

[6] В тавромахии - весь состав участников представления.

[7] Сайнете (букв. 'соус', 'подливка', 'лакомый кусок') - в XVII в. интермедия, ставившаяся между вторым и третьим актами пьесы; с середины XVIII в. самостоятельная одноактная пьеса из народной жизни, включающая в себя песни и танцы. Хакара - шуточный романс, в XVII в. исполнялся в интервалах между действиями, а затем, когда его стали петь на два или три голоса, превратился в самостоятельный жанр, приближающийся к оперетте. Тонадилья - первоначально народная песня; с середины XVIII в. - короткая комическая опера.

[8] Сарсуэла - жанр, близкий современной оперетте. Получил название от королевского загородного дворца, где впервые (в 1643 г.) были исполнены такого рода произведения.

[9] По желанию, по усмотрению (латин.).

[10] Изгнание иезуитов было проведено главой правительства Карла III графом де Арандой после спровоцированного ими в Мадриде восстания в апреле 1766 г. Пять тысяч членов ордена были насильственно вывезены в Папскую область в Италии, а имущество их конфисковано. В 1798 г. иезуиты вернулись, и официально их орден в Испании был восстановлен в 1815 г. Затем в 1820 г. во время революционных событий они были вновь изгнаны, а в 1829 г. возвращены и еще дважды изгонялись - в 1835 и 1868 гг.

[11] Лоа (букв. 'хвала') - первоначально род пролога, в котором прославлялся тот, кому посвящалась пьеса; с середины XVIII в: - короткая, но самостоятельная композиция, обладающая своим собственным сюжетом; исполнялась, как и ранее, перед основной пьесой.

[12] Здесь имеется в виду увлечение образом жизни 'махос'-мадридского простонародья.

[13] Власти действительно вели наступление на это народное зрелище. В 1754 и 1757 гг. были изданы указы, запрещающие корриду, но практически они не возымели силы.

[14] Известен портрет маркизы де ла Солана, написанный Гойей (1794-1795), Париж, Лувр.

[15] Тирана - народная песня.

[16] Постановка в Париже опер Глюка вызвала ожесточенную борьбу мнений. Против Глюка выступили приверженцы французской оперы (сформировавшейся в творчестве Люлли и Рамо) и сторонники итальянской оперы, представленной, в частности, Никколо Пуччини (1728-1800).

[17] Закон боя быков (латин.).

[18] Кантаор - исполнитель народных песен.

[19] Имеется в виду 'Проповедь св. Бернардина Сиенского', которая до сих пор находится в боковом приделе этой церкви.

[20] В церкви Пресвятой Девы дель Пилар Гойя расписывал купол.

[21] Инфант Луис Антонио Хайме де Бурбон - младший брат Карла III. Его покровительство имело решающее значение для судьбы художника: он ввел Гойю в дома высоких слоев испанской аристократии. Гойя написал в 1783-1784 гг. четыре портрета самого инфанта, четыре - его жены, по одному - дочери и сына, а также групповой портрет семьи инфанта вместе с художником.

[22] Восхождение, взлет, усилие, стремительное движение (латин.).

[23] Два портрета Педро Ромеро написаны Гойей в 1790-1799 rr. (Флоренция, Уффици, и Нью-Йорк, Испанское общество); портрет Хосе Ромеро - в 1796 г. (Филадельфия, Художественный музей).

[24] Над росписями в церкви Сан Антонио де ла Флорида Гойя работал в августе-октябре 1793 г.