может быть, пытки и расстрелы сформировали в помещении такой информационный фон, что десятилетия спустя стены давят на психику человека. Но беда не в этом, а в другом.

Есть предположение, что дурные места не только угнетают психику человека, но и могут повлиять на его поведение. Как только какой-нибудь, скажем, подвыпивший индивид теряет контроль над собой, он может запросто попасть под влияние информации, «впечатанной» в стены. И вот он берёт топор или снимает со стены двустволку… Потом он будет каяться на суде и говорить, что ничего подобного не собирался делать, что-то нашло.

Есть магия чёрная, есть магия белая, но мало кто знает, что существует магия воровская. С одной стороны — пёстрый набор странных, иной раз жутковатых ритуалов, с другой — соцветие отчасти диковатых суеверий. Но, как и всякая магия, воровское чародейство по сути тайна, о которой написать можно — разгадать нельзя. И, как и всякая тайна, оно влечёт к себе, чтобы… обмануть.

Издавна среди воров считалось не то чтобы неудачным, а даже опасным промышлять в домах священников да ведунов. Власть как-никак над ними не гражданская, а сверхъестественная, потусторонняя, и покусившихся на неё ждёт жестокая болезнь, да мучительная смерть… Однако нынешнее ворьё цинично да неразборчиво: им что свято, что клято — всё одно, была бы прибыль от своего злодейства. Да и ворами ли были те ребята, скорее так — «отморозки»… В общем, «бомбанули» парни квартиру колдуна. И не какого-нибудь самопального самоучку, а широко известного Юрия Лонго. Пока тот на Арбате смущал души праведных, они по дощечкам разобрали дверь с чёрной лестницы и «упаковали» движимое имущество чародея. Работали тщательно — унесли всё, даже бутылку шампанского прихватили из бара, чтоб, значит, отметить чем было. Однако просчитались воришки, не до весёлых возлияний им стало от последующих событий.

Юрий Лонго по сию пору утверждает, что поначалу мстить ворам не собирался:

— Погоревал бы дня два и простил. Но на следующий день вышла заметочка в «Московском комсомольце» под заголовком «Чары колдуна бессильны». Стали звонить журналисты, друзья, подзуживать, подкалывать. Мне стало неудобно принимать соболезнования.

Сошло бы всё с рук злодеям, если бы не задели они профессиональную гордость колдуна, а честь, знаете ли, дороговато стоит.

— Я в первый раз в жизни решил попробовать чёрную магию, — кается Лонго. — Никогда ею не занимался, всё-таки я белый колдун… Я уже знал сколько их было — грабителей. Определил возраст — молодые парни, лет 18–19. И в том же «Московском комсомольце» дал объявление, что если через три дня до такого-то часа они не дадут о себе знать, то один из преступников может умереть. День публикации был выбран не случайно: 13 число, полнолуние. Банк космической информации открыт. Можно было через него воздействовать на этих людей.

Подействовало. Видимо, ребята смекнули, что проверять на себе — колдун ли этот Лонго или всего лишь эстрадный актёр — на своей собственной шкуре не стоит. Через день они позвонили в «МК», представились коллегами-журналистами, которые будто бы узнали о местонахождении вещей.

Через пару дней часа в три ночи позвонили в дверь. Лонго в глазок никого не увидел, а открыв, обнаружил на площадке огромный ящик. Вся аппаратура была там. Не оказалось только дублёнки. Зато в ящике, кроме всего прочего, лежали двести долларов. Компенсация за сбытый в спешке полушубок. Надо думать, что зараза атеизма быстро сгинула с джентльменов удачи. В одночасье пришлось осознать, что с колдунами связываться куда как опасней, чем с простыми бессловесными гражданами.

Ножа и пули можно избежать, а вот первая встреча с неведомым может запросто оказаться последней. И, что главное, ни братва, ни заклятые кореша, ни милиция с судом и прокуратурой тут ничем не помогут. Суров тот закон, что невидим и при этом неотвратим. Впрочем, случай с Лонго при всей своей реальности или, пожалуй, ирреальности не больше чем история для застолья, анекдот. Куда интересней то, что за ней скрывается — мистический страх. Раньше рядовые воры колдунов боялись и боялись их таинственной силы, сейчас на такую «мелочь» мало кто обращает внимание. Воры же профессионалы до недавнего времени сами использовали различные магические чары.

Настоящий вор — если это не банальный несун — не может быть атеистом. Просто стянуть вещь, что плохо лежала, в этой стране может едва ли не каждый. Послушайте откровения граждан — вплоть до самых именитых — по юности да по глупости попробовали себя в этом деле миллионы, а многие и по сию пору на руку нечисты. Мы не об этом. Мы о ворах, для которых их ремесло — искусство. У них есть свой талант — криминальный. Такие люди обладают уникальным даром похищать вещи в немыслимых ситуациях и немыслимых местах, это люди, мастерством которых восхищаются даже те, кого они так красиво и артистично обобрали. Для них, годами развивающих и оттачивающих свои способности, сам процесс воровства глубоко мистичен. Игра случая и указующий перст судьбы, почти сверхъестественный успех и низвергающий до ада провал, азарт, заставляющий делать бессмысленные с прагматической точки зрения поступки. Вовсе не случайно особо удачливых воров нередко считали чародеями. Нельзя исключить и трансформации наоборот — в этом мире зыбки грани и границы.

С древности существует особый вид промысловой магии — магии воровской. Широко практикуемая отрасль со своими особыми посвящениями и ритуалами. Воры, обладающие приёмами воровской магии, говорят, могли своровать всё, даже то, что по нашим понятиям украсть просто невозможно. Например,… тень.

Вы слышали что-нибудь об охотниках за тенями? Чем не бред? Как можно своровать тень, и кому, собственно, она понадобится? Однако сохранились по сегодняшний день местности, где тень — ходовой товар. Скажем, в Греции. При закладке фундамента нового здания обычай предписывает зарезать петуха, барана или ягнёнка и окропить их кровью краеугольный камень, под которым затем и хоронится жертва. Цель жертвоприношения — придать зданию устойчивость и крепость. Но куда больше ценится в строительном ремесле человеческая тень.

Зазевавшегося прохожего подманивают к месту укладки краеугольного камня, обещая показать невиданное зрелище или предлагая обсудить какую-либо мелкую сделку. Как только тень ничего не подозревающего «лоха» ложится на заранее заготовленную выемку, ловко укладывают булыжник. Вор с улыбками спроваживает «клиента» и считает причитающиеся ему денежки. Ну а обладатель тени уходит восвояси, так и не осознав, что только что его употребили для жертвоприношения…

Простаки, однако, перевелись, а особо любопытствующих, бродящих мимо строящегося здания, обязательно окликают: «Берегись, чтобы они не взяли твоей тени!» Ведь снятая с чьей-нибудь тени мерка рассматривается как, собственно, сама тень. И зарыть её — значит зарыть жизнь или душу человека, который после этого должен, по поверью, в течение года умереть. Вот и появились охотники, ворующие тени и поставляющие их архитекторам. Обычай уже доброе тысячелетие «кормит» предприимчивых воров. Правда, сейчас заказы на тени редки, но и нет опасности, что за такое «воровство» не спалят вместе с домом. Впрочем, охотники за тенями совсем не звери. В совсем уж древние времена под первый камень закладывали не тень, а замуровывали живого человека.