всеми своими конечностями, Сема, перескакивая через различные препятствия, носился по всей комнате за Капой.

Брызгая чернильной слюной, Сема истоптал все обои, избрызгал шторы, оставил следы своего присутствия даже на потолке. Он переносился с потолка на шкаф, со шкафа на люстру, а с нее на зеркало. Один раз он уже схватил было Капу, но ему помешала люстра, на которой он висел. Неожиданно рухнув на пол совершенно в неподходящий момент, она нарушила планы шестинога.

Капа с визгом увертывалась от настойчивого преследователя, по пути разбивая все, что билось, роняя все, что падало. Подпрыгивая словно мячик, она легко отскакивала и юрко ухо-дила от цепких щупальцев. Казалось, они были уже везде и всюду, окутав все пространство комнаты своими нитями вероломства.

Феня тоже не оставался в стороне от происходящих событий. Все что не смогли сделать Сема с Капой, доделывал он. Мальчик, пытаясь поймать ошалевшего осьминога, вывернул со-держимое шкафа, перепутал папины бумаги, разбросал книги, обрушил полку. Наконец изловчившись, и с трудом разглядев осьминога в висевшем в комнате сиреневом тумане, Феня схва-тил пролетавшего в прыжке Сему за щупальцу.

— Эй, поаккуратнее, пожалуйста! — возмутился тот, по инерции накручиваясь на вытянутую руку мальчика. — Итак, щупальцев не хватает!

— В следующий раз умнее будешь, — засопел малыш, заталкивая упирающегося осьминога в аквариум.

— Что не сделаешь ради любви! — вопил Сема. — На какие только жертвы не пойдешь!

Водворив возмутителя порядка на место, мальчик при помощи подоспевшей Капы закрыл крышку, и для надежности положил сверху папины гантели.

— Я расскажу твоему папе, как ты используешь его гантели! — угрожающе урчал Сема, пеня воду.

Феня и сам знал, что он не прав с гантелями. Папа, когда был дома, каждое утро учил их счету. 'Раз, два, три, четыре', — неустанно повторял он им. Но они никак не могли понять, своим железным нутром, что от них требует этот человек. Но папа не сдавался. С восходом солнца, он снова и снова усердно повторял свое неизменное:

— Раз, два, три, четыре, — еще не отойдя от сна, он поднимал их вверх, опускал вниз, и вскидывал их по разным сторонам.

— Нехорошо пользоваться безответностью железа, — стукнувшись о стекло, распластался Сема по его поверхности, отчего его вид приобрел приплюснутые, фантастически уродли-вые очертания. — Вот приедет папа, я ему расскажу, как ты обращаешься с гостями! — пробурлил Сема, зло взглянув на Феню.

— Да я таких, как ты одной левой, — все не мог успокоиться осьминог, — а у меня их целых шесть. Просто тебе повезло!

— Это смотря с какой стороны посмотреть, — выглянула из-за спины Фени, Капа.

— А хоть с какой стороны не смотри, получается, что сильный всегда прав. Но ведь это несправедливо! Правда, Заря? — обратился за помощью к соседке, Сема. Но Зари не было вид-но, она спряталась в своем пластмассовом домике и дрожала там всеми своими золотыми плавниками.

— Ну что, справились, да?! Вдвоем против одного! Как вам не стыдно? Я к ним с любовью, а они за щупальца дергают! — обиженно выпятил губу Сема. — Я сейчас плакать буду, вот!

Убедившись, что от осьминога ее надежно отделяет толстый слой стекла, Капа осмелела. Оглядевшись по сторонам, и увидев произведенный ими погром, она умиротворенно сказала:

— Чайку бы сейчас. А то я столько жидкости потеряла, от волнений. Закувыркалась!

Словно услышав Капу, в комнату вошла баба Тоня. Она занесла целую тарелку ватрушек и огромный пыхтящий чайник.

— Попей чайку, мой бедный мальчик, — ласково проговорила она, поставив все это на стол. После этого старушка быстро вышла, закрыв за собой дверь. Она торопилась. Бабе Тоне не терпелось угостить чаем гостей из скорой помощи, поэтому она впопыхах не заметила погром, устроенный в комнате.

— Ну что Капа, попьем чайку? — улыбнулся Феня, наливая в чашку кипяток.

— Я не могу отказать, когда мне так настойчиво предлагают, — спрыгнула с подоконника она. — А что, там всего одна чашка?

— Возьми в серванте, — посоветовал Феня. — Ой, впрочем, нет! Я, пожалуй, сам возьму, а то ты разобьешь, — тут же передумал он.

— Если я разобью твою, ты разобьешь мою, — снимая с полки аккуратную горку чашек, уложенную лотосом, успокоила своего друга Капа.

— А где твои чашки?

— У меня их нет, — стала расставлять Капа любимый мамин сервиз. Вскоре весь стол был заставлен всеми двенадцатью чашками. Капа с удовольствием разливала горячий напиток.

— Зачем так много чашек, ты ждешь гостей? — поинтересовался Феня, видя как Капа заполнила чаем все чашки.

— Не надо нам никаких гостей, я сама хочу сильно пить чай.

— А тебе что, одной чашки не хватает?

— Тебе, что чаю жалко? Что мне одна, мне и двенадцати чашек мало, возмутилась Капа, делая по глотку из каждой чашки.

Открыв дверцы серванта, она вытащила еще две чашки, и наполнила их чаем:

— Семочка, тебе чай с лимоном? — спросила она, и тут же сама себе ответила:

— С лимоном, ну конечно же, он будет с лимоном.

Стряхнув все дольки лимона в чашку, она воскликнула:

— Семочка, извини, но тебе придется пить чай только через соломинку. Отодвинув край крышки, и сунув соломинку в образовавшееся отверстие, Капа другой конец соломинки погрузила в чашку.

Просвистев по соломинке, чай моментально исчез в недрах аквариума.

— Как тебе это удалось? — изумилась Капа, изучая чашку, в которой секунду назад лежала горка лимонов, пропитанная чаем. Теперь чашка была совершенно пустой и сухой. — Го-рячо же! Ты там, случаем, не сварился?! — испугавшись, постучала Капа в стекло аквариума.

Сема, выпучив глаза, пробулькал:

— Еще! Ну просто умираю от жажды!

— Странный ты какой-то, — вздохнула Капа и вставила соломинку в горлышко чайника. Три вздоха, и Сема все выпив, с наслаждением закрыл глаза.

— Чайник оставь! — воскликнула Капа, с трудом удерживая посуду.

— Вот злыдень, все выдул! — вгляделась она в воду аквариума. В углу, томно развалившись, крендельком сложив щупальца, блаженно лежал осьминог.

— По-моему, он, наоборот, все выпил, — засомневался Феня в правдивости Капиных слов.

Пристальнее вглядываясь в осьминога, Капа огорчилась:

— Ну, все! Теперь точно сварился, — вскочив на крышку аквариума, подытожила она.

— Наконец-то, остыл, — выглянула из своего укрытия Заря. Махнув хвостом, она осторожно проследовала мимо своего беспокойного соседа, проверяя достоверность своих слов. Она вроде успокоилась, но неожиданный всхрап Семы заставил ее немедленно скрыться в своем пластмассовом домике.

— Заря, чай будешь? Феня новый чайник принес, — постучала по стеклу Капа.

— Чайник старый, это кипяток новый, — осторожно ставя на стол чайник с кипятком, поправил подругу Феня.

— Кипяток всегда новый, если он будет старым это уже не чай, а жалкая пародия на этот целительный напиток.