Реймонд нахмурился:

— Моя мать не занимается бизнесом. Вы ничего не путаете?

Марианна приблизилась к столу и протянула ему два бланка для образцов подписей.

— Она сказала, что эти люди подъедут к нам и оставят подписи.

На одном бланке значилось имя Роджера Вудсона, подрядчика. Несколько лет назад, когда сошел на нет строительный бум, его контора занялась реставрацией старинных особняков. Вудсон был хорошо известен в Луизиане и получал немало дорогостоящих заказов.

Реставрация старинных особняков. Таких, например, как усадьба Кендаллов.

Нет, конечно же, это совпадение. Даже Роуз должна понимать, что незачем выбрасывать сотни тысяч долларов на ремонт этих развалин.

— Сколько она разместила на этом счету?

Марианна протянула Реймонду копию ордера. Сумма была весьма значительной, и Реймонд представления не имел о происхождении этих денег. Скорее всего, Роуз решила так распорядиться доходами от своих капиталовложений, в которые не считала нужным посвящать сына.

Реймонд вспомнил, что не удосужился взглянуть на второй бланк для подписи. Имя, значащееся на нем, заставило его вздрогнуть. Уильям Р. Бомонт. Теперь понятно, почему он отказался от предложенных ему на прошлой неделе семи с половиной тысяч; он уже знал, что через несколько дней получит доступ к суммам другого порядка.

Грязный сукин сын!

— Давно ушла моя мать?

— Несколько минут назад. Как только она вышла, я сразу поднялась к вам.

— Спасибо, Марианна.

Реймонд поднялся из—за стола и надел пиджак.

— Что—нибудь не так?

«Да все не так, — мрачно подумал Реймонд. — Ничего себе неделя начинается».

— Если Роджер Вудсон или Билли Рей появятся без меня, дайте им бланки на подпись. Кстати, передайте Вирджинии, что я вышел.

Он поспешно спустился в холл и в дверях едва не налетел на мать, которая поджидала его у выхода.

Она поджидала его. Черт возьми, она догадалась, что Марианна побежит к нему, а он помчится вдогонку за матерью. И вот она стоит, как всегда, надменная и несокрушимо уверенная в своей правоте.

— Здравствуй, сынок. Я знала, что ты ко мне выйдешь.

Реймонд не стал утруждать себя приветствиями.

— Черт побери, мама, что происходит?

В ее глазах вспыхнул недобрый огонь, означающий, что и в семьдесят с лишним лет ее характер остается прежним.

— Реймонд, прошу тебя не чертыхаться в моем присутствии, иначе я подумаю, что плохо тебя воспитала.

Реймонд глубоко вздохнул, сдерживая себя, и мысленно сосчитал до десяти, после чего повторил вопрос очень спокойно:

— Мамочка, что происходит?

— «Мамочка»? Меня ожидают неприятности, насколько я понимаю. — Она прикрыла рукой глаза от утреннего солнца и присела на скамейку возле входа в банк. — Я не сомневалась, что эта девушка — Уайт — полетит к тебе. Ты ей не доплачиваешь за наушничество?

— Марианна только исполняет свои обязанности. Так ты не объяснишь мне, в чем, собственно, дело? Для чего тебе понадобилось нанимать Роджера Вудсона? Почему ты допустила Билли Рея Бомонта к деньгам Кендаллов? Да еще к такой крупной сумме!

— Отвечаю. Я плачу мистеру Вудсону за то, что он приведет усадьбу Кендаллов в то состояние, в каком она была до того, как твой безумный прапрадедушка ее спалил. Что касается Уилла, то он будет руководить работами. Ему придется работать в тесном контакте с мистером Вудсоном и, следовательно, оплачивать счета.

— Зачем же давать ему возможность смыться с деньгами?

Мисс Роуз неодобрительно посмотрела на сына.

— Уилл не собирается уезжать из Гармонии. Он привязан к этому городу не меньше, чем ты. А может быть, и больше.

Реймонд усмехнулся:

— Кендаллы испокон веков имели вес в Гармонии. Город погиб бы без нашей семьи. А кто такие Бомонты? Чего они добились в жизни?

— Я знала три поколения Бомонтов. Это были достойные люди, так что, Реймонд, Уилл Бомонт имеет полное право чувствовать себя в Гармонии хозяином. — Она выпрямила спину. — У тебя все? Я бы хотела съездить в усадьбу. Сегодня начинаются работы.

— Мама, да ты отдаешь себе отчет? Ты представляешь, сколько это будет стоить? И ради чего? Ты там жить не собираешься. Я уж точно не намерен там жить. Или ты хочешь пустить туда жильцов и отдать нашу собственность туристам?

— Мою собственность, — поправила его мисс Роуз. — Пока я жива, собственность остается моей. Да, я отдаю себе отчет. Да, восстановление родового дома обойдется недешево. Мистер Вудсон представил мне смету. — Она вздохнула. — Я еще не решила, что буду делать с домом. Но, честно говоря, Реймонд, мне представляется, что это не твоя забота.

Несколько секунд Реймонд смотрел на мать, не находя слов. В его мозгу крутились одни ругательства, которые он, разумеется, не мог произнести вслух. Затем он выдохнул:

— Не моя забота? Ты хочешь растратить деньги семьи на восстановление старого дома, который нужно было снести еще сто лет назад, и утверждаешь, будто это не моя забота?

Мисс Роуз поднялась со скамьи.

— Это мои деньги, мой дом и исключительно моя забота. А теперь давай оставим в покое Уилла и этот дом. У тебя есть еще вопросы ко мне?

— Мама, он же снова обведет тебя вокруг пальца. Вспомни, как ты поверила ему и чем он тебе ответил. В этот раз ему будет еще проще. Он оберет тебя и уедет, смеясь над тобой.

Старуха смерила Реймонда ледяным взглядом.

— Я сказала: мы больше не будем говорить про Уилла.

Реймонд сжал кулаки. Нет, ему не достучаться до ее рассудка. Когда дело касается Билли Рея, она упряма и слепа. Ему требуется время, чтобы успокоиться, обдумать все как следует и решить, каким образом он может повлиять на мать. Он должен что—то придумать, чтобы уговорить ее остановить траты — и убрать от нее Билли Рея.

Его вздох означал капитуляцию.

— Ты еще пожалеешь, мама, — предупредил он.

Мисс Роуз поправила шляпу и с грустью посмотрела на сына.

— Да, Реймонд, ты не успокоишься до тех пор, пока я не окажусь на кладбище. Всего хорошего. Передай привет Френни.

Она уселась за руль своей старой машины и отъехала. Бормоча проклятия, Реймонд проводил ее взглядом и взялся за ручку двери. Но тут же он передумал и заправился в здание напротив, где помещалась контора Джона Стюарта.

Он понимал, что непосредственно юрист не сможет ему помочь. Остановить Роуз невозможно; она в здравом уме и достаточно богата. Если ей вздумалось выбросить несколько сотен тысяч, чтобы отремонтировать дом, простоявший пустым сотню лет, — ее право.

Когда Реймонд спросил адвоката, нельзя ли признать ее недееспособной, Стюарт рассмеялся ему в лицо.

— Реймонд, я знаю твою мать всю жизнь, — заявил он, — и еще не встречал человека более здравомыслящего. В семьдесят один год голова у нее работает лучше, чем у многих в тридцать один.