лишь презрительную жалость. Наши язвы требуют честного и сурового лечения, а на них накладывают макияж, румяна жирные разносят заразу.

Что касается российского народа, то он этого «верного пути» не выбирал. 76% проголосовали за сохранение СССР, а потом «народ безмолвствовал». Никто и не спрашивал его согласия на смену общественного строя, на изъятие всех сбережений населения и пр. Да, одно из поколений народа не сумело защитить страну и общее достояние, и за это расплачивается. Но утверждать, что народ «отказался от той социальной модели», просто никуда не годится. Это даже странно слышать.

Социолог Ю.А. Левада — убежденный противник советского строя. Его всегда удручало, что народ не желает «отказаться от той социальной модели». Ох, этот homo sovieticus! Но никуда не денешься, это факт. Это показали большие опросы 1990г., это показали и «юбилейные» опросы о перестройке 2005г. На вопрос «Было бы лучше, если бы все в стране оставалось как до 1985 года?» люди возраста 55 лет и старше («то поколение») ответили «согласен» в пропорции с «несогласными» 66:26. Две трети! Хотя и вопрос-то лживый. С какой стати «все в стране» должно было быть как до 1985 года? Страна развивалась, болезни можно было лечить.

Но суть ясна — большинство того «выбора» не делало и свое отрицание подтверждает регулярно. Даже половина тех, кто «приспособился к переменам», отрицают тот выбор. Они исходят из главных ценностей, а не личной выгоды.

Я считаю, что ту концепцию В.Ю. Суркова надо сдать в архив как неудачную, оживлять ее не следует. Если уж думать о судьбе России, то сегодня ей требуется достоверное знание, трезвый анализ и «расчет сил, средств и времени». Всегда и у всех народов осознание поражения и извлечение из него уроков были важной предпосылкой к обновлению и быстрому развитию, даже в самых неблагоприятных условиях. Вымывать из сознания дорогой опыт поражения — значит наносить удар по будущему.

Один из главных типов связей, соединяющих людей в народ, — общее негласно принятое отношение к важнейшим событиям его истории, особенно к тем, которые предопределили его исторический путь. Эти события приобретают символическое значение и становятся этническими «маркерами». Мы «одной крови», если у нас в общем совпадает набор событий, которые мы считаем главными. Крещение Руси, Ледовое побоище, Куликовская битва, изгнание поляков из Москвы, Бородино, Октябрьская революция, Сталинградская битва — все это знаки для распознавания «свой — чужой». Можно даже сказать, что это элементы той мировоззренческой матрицы, на которой собран русский народ и через которую стянуты вместе все народы России.

Мы вдвойне ближе, если совпадают и наши оценки этих событий, — в таком случае мы «происходим» из одной и той же части расколовшегося в прошлом народа (например, из старообрядцев или никонианцев, из красных или белых). Память о расколах, которые уже заросли, сегодня нас не разделяет на разные народы, мы вспоминаем о них с грустью и сочувствием. Гражданские войны (горячие и холодные), которые разожжены недавно и еще продолжаются, создают пропасти и фронты.

Символ такой гражданской войны — ликвидация Советского Союза, «беловежский сговор» декабря 1991г. Отношение к этому символическому событию разделяет все поколения рождения до 1975г., а попытки стирания этого символа из исторической памяти разрывают этнические связи всех вообще граждан России, независимо от их отношения к СССР. Трактовка этого события — один из ключевых диагностических показателей в нынешней политике в РФ.

После трагедии в Беслане В.В. Путин сказал, что население РФ пожинает плоды «распада огромного и великого государства» (СССР). Эта как будто вскользь сказанная фраза имела исключительно сильный объединяющий эффект. Это было предложение если не мира, то хотя бы перемирия в той психологической гражданской войне, которая уже 20 лет ведется против «советского человека» в каждом из нас. Война эта, кстати, на уничтожение, причем взаимное, обеих сторон. Победы в этой войне быть не может.

Развал СССР В.В. Путин назвал самой большой геополитической катастрофой XX века. Но для нас важнее, что он был национальной катастрофой для народов СССР и прежде всего для русских — как того ядра, вокруг которого собралась Российская империя, а затем СССР. Трактовка ликвидации СССР как катастрофы и есть предложенная В.В. Путиным платформа для переговоров о гражданском мире. Это — первый и необходимый шаг, первое рамочное соглашение, которое меняет всю карту общественного противостояния в России.

Рамками этого соглашения граждане РФ делятся на два лагеря: в один собираются все те, кто признает ликвидацию СССР катастрофой, последствия которой надо всем вместе изживать. Между такими возможно заключение пакта о «забвении исторической вины», как это произошло между красными и белыми в Великой Отечественной войне. Другие собираются в лагерь, который считает ликвидацию СССР своей победой и сегодня празднует ее, танцуя на костях жертв своего дела. Это лагерь отщепенцев.

Примирение между этими двумя лагерями невозможно — времени не хватит сойти в могилу тем, кто помнит. Ведь после 1991г. подпилены основные устои российской цивилизации. Не все они рухнули, понемногу мы поворачиваем к их восстановлению. Но ущерб мы понесли огромный, и возрождение потребует больших усилий. А главное, данное на это время истекает неумолимо, сорок лет по пустыне нам ходить некогда, у нас другой климат. Срок нам ставят ржавые трубы теплоснабжения. Значит, долго пребывать в состоянии «ни мира, ни войны» оба лагеря не могут.

Да и как можно примириться с теми, кто одобряет катастрофу! Ведь она произошла с нашей страной и с нашими близкими. Как можно относиться к людям, которые сожгли твой дом! Одобрять такие вещи можно или в беспамятстве, или будучи сознательным врагом. Ясно, что СССР не «распался» сам собой, а был уничтожен в ходе большой военной операции, проведенной совместно силами Запада и его союзников внутри страны. Защитные силы СССР были дефектны и не справились с угрозой, но это другая тема.

Однако дело не только в чувствах и совести. Надо понять философию развала Союза, поскольку РФ по своему типу — тот же Советский Союз, только поменьше. Никуда не делись ни философия развала, ни сами философы. Леонид Баткин, один из «прорабов» перестройки, после ликвидации СССР напомнил своим соратникам:

Идея развала Российской империи была одной из ключевых идей западной геополитики с конца XIX века, а в начале XX века она овладела и возрожденным под эгидой Запада российским масонством. К этому были и предпосылки — наступление капитализма, породившего национальную буржуазию. Свергнув монархию, она растащила империю. Примерно такие же предпосылки возникли в позднем СССР. Если поначалу номенклатура имела черты сословия и укрепляла империю — СССР, то в 80-е годы ее соблазнила идея оборотиться буржуазией и приватизировать достояние страны.

Но предпосылки — это всего лишь предпосылки. Нужна была доктрина, организация и ударная сила. Идея разрушения Советского Союза была выношенной частью всего проекта «демократов» — союза части номенклатуры, либеральной интеллигенции и преступного мира. Сначала надо было «разрезать пирог». Декларации о суверенитете 1990г. были первым шагом в присвоении общенародной собственности, разделом ее по национальным республикам. Захват ее после этого резко упростился. Но это был всего лишь гонорар, главное — уничтожение «империи зла». Беловежский сговор имеет признаки религиозного ритуала.

Кое-кто из беловежской зондеркоманды виляет — мол, СССР все равно переживал кризис, мы его из сострадания прикончили. Дикая логика, ее допущение — признак болезни массового сознания. Это все равно, что убить больного человека и оправдывать убийцу тем, что человек был болен. Одно дело — лечить больного и не справиться с болезнью, оплакивать утрату. Другое дело — убить его выстрелом в висок и