улицах.

Бейбу нравилась Сю. Вассосу нравилась Сю. Сю нравился Бейб. Вассосу это не нравилось. Ревность притупила в греке здравомыслие. Однажды вечером, когда Бейб хотел войти в пивную, Вассос ему не отпер. Бейб вошел, внеся с собой куски двери. Вассос вынул револьвер, но напрасно пытался стряхнуть со своей руки Сю. Он прекратил попытки, когда Бейб ударил его тем куском двери, на котором была медная ручка. Бейб и Сю ушли от Вассоса вместе.

До сих пор нью-йоркское отделение агентства не теряло из виду Сю. Постоянного наблюдения за ней не было. Этого не хотел ее отец. Раз в неделю посылали человека убедиться, что она еще жива, выведать о ней сколько можно у знакомых и соседей, но так, конечно, чтобы не узнала она. Все это было довольно просто, но, когда Бейб разгромил кабак, они исчезли из поля зрения.

Перевернув сперва вверх дном весь город, нью-йоркская контора разослала по всем отделениям «Континентала» бюллетень со сведениями, изложенными выше, а также фотографиями и словесными портретами Сю и ее нового милого. Это было в конце 1927 года.

У нас на руках было достаточно фотографий, и в течение нескольких месяцев все, у кого выдавалось свободное время, бродили по Сан-Франциско и Окленду в поисках пропавшей парочки. Мы их не нашли. Агентам в других городах повезло не больше.

Потом, примерно через год, из нью-йоркской контры пришла телеграмма. В расшифрованном виде она гласила:

'Сегодня майор Хамблтон получил телеграмму дочери из Сан-Франциско цитируем Пожалуйста вышли мне телеграфом тысячу долларов адресу Эддис-стрит 601 квартира 206 тчк Если позволишь вернусь домой тчк Пожалуйста сообщи могу ли вернуться но пожалуйста вышли деньги любом случае конец цитаты Хамблтон уполномочивает немедленно выплатить ей деньги тчк Отрядите опытного агента вручить деньги и организовать ее возвращение домой тчк Возможности пошлите агентов мужчину и женщину сопровождать ее сюда тчк Хамблтон телеграфирует ей тчк Немедленно доложите телеграфом'.

Старик вручил мне телеграмму и чек со словами:

— Вы знакомы с ситуацией. Вы знаете, как распорядиться.

Я сделал вид, что согласен с ним, пошел в банк, обменял чек на пачку купюр разного достоинства, сел в трамвай и вышел у Эддис-стрит, 601, довольно большого дома на углу.

В вестибюле на почтовом ящике квартиры 206 значилось:

Дж. М. Уэйлс.

Я нажал кнопку 206-й. Замок на двери зажжужал и отперся, я вошел в дом и, миновав лифт, поднялся по лестнице на второй этаж. Квартира 206 была рядом с лестницей.

Мне открыл высокий, стройный человек лет тридцати с небольшим, в опрятном темном костюме. У него были узкие темные глаза и длинное бледное лицо. В темных, гладко зачесанных волосах блестела седина.

— К мисс Хамблтон, — сказал я.

— Э… у вас что к ней? — Голос звучал ровно, но не настолько ровно, чтобы быть неприятным.

— Хотел бы ее видеть.

Веки у него чуть-чуть опустились, а брови чуть-чуть сошлись. Он спросил:

— Это?.. — и смолк, внимательно глядя на меня.

Я не поддержал разговор. Наконец он закончил вопрос:

— По поводу телеграммы?

— Да.

Длинное лицо сразу просветлело. Он спросил:

— Вы от ее отца?

— Да.

Он отступил, широко распахнул дверь.

— Заходите. Телеграмму от мистера Хамблтона ей принесли несколько минут назад. Там сказано, что кто-то зайдет.

Мы прошли по коридорчику в солнечную комнату; обставленную дешево, но чистую и опрятную.

— Присаживайтесь, — сказал мужчина, показав на коричневую качалку.

Я сел. Он опустился на обитый джутом диван, лицом ко мне. Я окинул взглядом комнату. Никаких признаков того, что здесь живет женщина, не обнаружил.

Он потер длинную переносицу длинным пальцем и медленно спросил:

— Вы принесли деньги?

Я ответил, что мне больше хочется поговорить с ней. Он посмотрел на палец, которым тер нос, потом на меня и без нажима произнес:

— Но я ее друг.

— Да, — сказал я на это.

— Да, — повторил он. Потом нахмурился и слегка растянул тонкогубый рот. — Я только спросил, принесли ли вы деньги.

Я ничего не ответил.

— Дело вот в чем, начал он рассудительно, если вы принесли деньги, она рассчитывает, что вы их передадите ей лично. Если вы не принесли деньги, то она не хочет с вами встречаться. Не думаю, что в этом ее можно будет переубедить. Вот почему я спросил, принесли ли вы.

— Принес.

Он посмотрел на меня с сомнением. Я показал ему деньги, взятые в банке. Он живо вскочил с дивана.

— Приведу ее через две минуты, — бросил он, когда длинные ноги уже несли его к двери. У двери он остановился и спросил: — Вы с ней знакомы? Или надо чем-нибудь удостоверить ее личность?

— Так будет лучше, — ответил я.

Он вышел, не закрыв за собой дверь в коридор.

Через пять минут он вернулся со стройной двадцатитрехлетней блондинкой в светло- зеленом платье. Дряблость маленького рта и припухлости под голубыми глазами были еще не настолько выражены, чтобы сильно повредить ее красоте.

Я встал.

— Это мисс Хамблтон, — сказал он.

Она бросила на меня взгляд и снова потупилась, продолжая нервно теребить ремень сумочки.

— Вы можете удостоверить свою личность? — спросил я.

— Конечно, — сказал мужчина. — Покажи их, Сю.

Она открыла сумочку, вынула какие-то бумаги и предметы и протянула мне.

Я взял их, а мужчина сказал:

— Садитесь, садитесь.

Они сели на диван. Я опять опустился в качалку и стал рассматривать то, что она мне дала. Там были два письма, адресованные Сю Хамблтон на эту квартиру, телеграмма отца с приглашением вернуться домой, две квитанции из универмага, водительские права и банковская книжка с остатком меньше десяти долларов.

Пока я рассматривал эти вещи, девушка справилась со смущением. Она смотрела на меня спокойно, так же как ее сосед. Я пошарил в кармане, нашел фотографию, присланную нам из Нью-Йорка в начале розыска, и перевел взгляд с нее на лицо девушки.

— Ротик у вас мог и съежиться, — сказал я, — но вот нос почему так вырос?

— Если вам не нравится мой нос, — ответила она, — так не пойти ли вам к черту?

Лицо у нее покраснело.

— Не в том дело. Нос красивый, но это не нос Сю. — Я протянул ей фотографию. — Сами посмотрите.

Она со злобой посмотрела на фотографию потом на соседа.

— О, ты и ловкач, — сказала она ему.

Он глядел на меня прищурясь, в темных щелочках глаз затаился дрожащий блеск. Не отводя от меня взгляда и скривив в ее сторону рот, он процедил: