окончательно поверим в то, что он замешан в ограблении и станем искать налетчиков среди его знакомых. В противном случае он мог бы доказать свою непричастность к преступлению. Пистолет ему она дала либо для того, чтобы он пробился на волю, либо, чтобы он погиб в перестрелке — это ее тоже вполне устроило бы.

Пока я ворочал мозгами, Флиппо подошел ко мне сзади, ощупал и забрал мой пистолет, свой, а также пистолет, который я достал из кармана принцессы.

— Предлагаю тебе сделку, Флиппо, — сказал я, пока он отступал в угол, откуда мог одновременно следить за мной и за принцессой. — Ты выпущен на поруки, не отсидев еще несколько лет. Когда я тебя поймал, ты был вооружен. Одного этого хватит, чтобы снова упечь тебя в каталажку. Но я знаю, что в этом дельце ты не замешан. У тебя, конечно, были тут какие-то темные делишки, но на это мне наплевать. Если сейчас уйдешь отсюда, ни во что не встревая, то я тебя не видел.

Смуглый лоб итальянца прорезали морщинки. Флиппо напряженно размышлял.

Принцесса шагнула к нему.

— Ты слышал, что я ему предлагала? — сказала она. — Так вот, то же самое я предлагаю тебе, если ты убьешь его. Морщинки на лбу Флиппо стали глубже.

— Что ж, решай сам, Флиппо, — бросил я. — Я могу предложить тебе лишь одно — гарантию, что ты не вернешься в Сан-Квентин. От принцессы ты получишь здоровый куш, и еще более здоровый шанс угодить на виселицу.

Девушка, вспомнив о своем преимуществе, обрушила на Флиппо поток итальянских слов. Я знаю по- итальянски только четыре слова: два грубых и два нецензурных. Я произнес все четыре.

Флиппо явно поддавался. Будь он лет на десять старше, он бы принял мое предложение и был счастлив. Но он был юн, а принцесса — я, наконец, это увидел — была и впрямь чертовски завлекательна. Решение итальянца было несложно предугадать.

— Но только не убивать, — заключил он по-английски, явно для моих ушей. — Я запру его в том чулане, где сам сидел.

Принцессе его решение не пришлось по вкусу. Она вновь разразилась несколькими итальянскими фразами. К сожалению для нее, в ее предложении была одна слабинка: принцесса не могла убедить Флиппо, что ему и впрямь была обеспечена доля в добыче. Ей оставалось только одно — пустить в ход все свое обаяние.

Она стояла в нескольких шагах от меня.

Она приблизилась к Флиппо. Она напевала, мурлыкала, как сладкоголосая сирена, очаровывала круглолицего итальянца.

И она добилась своего.

Флиппо пожал плечами. Все его лицо говорило «да». Он повернулся…

Я нанес ему страшный удар костылем по голове.

Костыль раскололся пополам. Ноги Флиппо подкосились и он осел на пол, как куль с мукой. И распростерся неподвижный; лишь тонкая струйка крови обагрила ковер.

Я подполз на четвереньках к выпавшему из руки Флиппо пистолету.

Принцесса была уже на полпути к двери, когда я выкрикнул:

— Стойте!

— Нет, — сказала она, но тем не менее остановилась. — Я ухожу.

— Вы идете со мной.

Она рассмеялась, довольно мило и уверенно.

— А как вы рассчитываете задержать меня?

— Надеюсь, что до этого не дойдет, — сказал я. — У вас хватит здравого смысла, чтобы не пытаться сбежать, когда я держу вас на мушке.

Принцесса вновь рассмеялась, немного изумленно.

— У меня хватит здравого смысла, чтобы не задерживаться здесь, поправила она. — Ваш костыль сломан, а без него передвигаться вам трудно. Догнать вы меня не сможете. В то, что вы способны в меня выстрелить, я не поверю. То есть вы бы выстрелили, если бы я напала на вас, но я этого не сделаю. Я просто повернусь и спокойно выйду.

Глядя на меня вполоборота, она шагнула к двери.

— Остановитесь! — прорычал я.

Она заливисто рассмеялась и сделала еще шаг.

— Остановитесь же, черт возьми!

Принцесса неторопливо приближалась к двери; короткая серая фланелевая юбка плотно облегала ее стройные ноги, затянутые в грубые шерстяные чулки.

Моя ладонь, сжимавшая рукоятку пистолета, внезапно вспотела.

Ступив правой ногой на порог, принцесса насмешливо фыркнула.

— Адье! — бросила она на прощанье.

Я всадил пулю в ее правую ногу.

— Ух! — принцесса села на пол. Лицо ее перекосилось от изумления. Боль она ощутит чуть позже.

Мне никогда прежде не приходилось стрелять в женщину. Чертовски странное ощущение.

— Я же говорил, что я сделаю это! — Мой голос показался мне самому хриплым, диким и незнакомым. — Разве я не отнял костыль у калеки?

Капитан сказал, что этим делом занимаются Хэкен и Бегг. Я перехватил их на выходе из кабинета. Веснушчатый Бегг сложен, как боксер-тяжеловес, и добродушен, как щенок сенбернара, но менее смышлен. Смекалкой отличается Хэкен, высокий, худой сержант-детектив с узким, всегда хмурым лицом.

— Спешите? спросил я.

Мы всегда спешим, когда кончается рабочий день, ответил Бегг, и его веснушки сложились в улыбку.

— Что тебе нужно? спросил Хэкен.

— Все, что есть о Мэйне.

— Будешь этим заниматься?

— Да, ответил я. По поручению Ганжена, шефа Мэйна.

— Так, может, ты знаешь, почему при нем были эти двадцать кусков наличными?

— Расскажу утром, пообещал я. Сегодня вечером у меня встреча с Ганженом.

Разговаривая, мы прошли в кабинет и расположились за столом Хэкена.

— Мэйн, — начал рассказывать Хэкен, — вернулся домой из Лос-Анджелеса в воскресенье, в восемь вечера. С двадцатью тысячами. Ездил кое-что продать Ганжен послал и сказал жене, что возвращался со знакомым. Имя не назвал. Примерно в пол-одиннадцатого жена ушла спать, а Мэйн засиделся в гостиной, читал. Деньги двести стодолларовых банкнот были при нем, в коричневом бумажнике.

Итак, Мэйн читает в гостиной. Жена спит в спальне. Больше в квартире никого. Вдруг шум. Она вскакивает, бежит в гостиную и видит, что муж борется с двумя типами. Один высокий, крепкого сложения; другой маленький, фигура, как у девушки. У обоих на лицах черные платки, кепки надвинуты на глаза.

Когда миссис Мэйн появляется в гостиной, маленький приставляет к ее голове пистолет и советует хорошо себя вести. Другой в это время выворачивает Мэйну запястье, и тот выпускает револьвер. Направив пистолет на Мэйна, бандит наклоняется за его оружием. И тут Мэйн бросается на него, выбивает пистолет, но бандит успевает схватить револьвер Мэйна. Несколько секунд они стоят лицом к лицу. Миссис Мэйн не видит, что происходит. Вдруг паф! Мэйн падает. По жилету расползается красное пятно… Миссис Мэйн теряет сознание.

Когда она приходит в себя, в комнате, кроме нее и мертвого Мэйна, никого нет. Револьвер и бумажник исчезли. Женщина была без сознания около получаса. Это мы знаем, соседи слышали выстрел, хотя не