не нашлось?!

– Кузов предназначен для трупов… Ваших трупов, – безмятежно пояснил я. – Отвезу их Учителю в качестве небольшого презента.

– Твоему Учителю осталось жить чуть более десяти минут! – гнусно оскалилась «рожа». – Ладно, заезжай и выходи из кабины. Мастер Лонг не любит долго ждать!

Автоматические ворота со скрежетом раздвинулись, я плавно вкатился во двор и остановился примерно на середине, перед поднявшейся из земли металлической доской с острыми шипами.

– Дальше пешком, – повелел в мегафон надменный голос с легким дальневосточным акцентом. – Мы придерживаемся старинных традиций и не тебе их нарушать!

Я припомнил недавний сон о «мяукающем» толстяке, сеющем смерть, сопоставил некоторые факты и опознал «надменного» – Лонг Шин собственной персоной! Доблестный воин, выходящий на поединок с опасным соперником не раньше, чем тот крепко связан по рукам и ногам…

– Бой должен быть честным! – приоткрыв дверцу, крикнул я. – А то Учитель, помнится, упоминал о какой-то ловушке.

– Твой Учитель лжец! – гневно громыхнул Лонг Шин. – Вылезай, если не трус!

– Ну, хорошо, хорошо, верю, – я выпрыгнул из кабины, сделал пару шагов, и в следующую секунду ловко наброшенное лассо обвило мою шею, сбило с ног и поволокло по земле.

Мысленно поблагодарив создателей шейного доспеха, я выхватил первый из ножей, одним движением перерезал веревку и метнул нож точно вдоль нее. Ближайшая голубая ель вдруг взвыла дурниной, и из ее ветвей вывалился тип в зеленой одежде, держащий в руке обрезанное лассо. В паху у него торчал мой боевой нож… (Минус один. Даже если «трехсотый» – уже не боец, – начал я мысленный отсчет.)

– Ба-а-а! Полку кастратов прибыло! – нарочито сипло… (незачем им знать про доспех, пускай считают меня суперменом. – Д.К.)… произнес я, сдирая с шеи петлю. Боковым зрением уловил подозрительное вспучивание дерна слева от себя и, едва из скрадки [54] вырос широкоплечий мужик с занесенными над головой руками – метнул второй нож, вонзившийся ему под левый сосок. Мужик, продолжая сжимать в пальцах смертоносные диски, без звука рухнул на землю (минус два)…

Лонг, позабыв выключить мегафон, злобно выругался, мешая китайские проклятия с русским матом.

«Ага! Обломилось у подлеца!» – злорадно подумал я и без особого труда уклонился от копья, с цветастым опереньем на хвосте, которое бросил в меня знакомый читателю привратник-«рожа». Бросил и тут же начал заваливаться набок, схватившись обеими руками за торчащую из горла рукоятку (минус три) …

– И-й-я-я-я-!!! – выскочив непонятно откуда, ринулись ко мне две давешние «обезьяны», проверявшие кузов «Газели». Один из них вертел в воздухе палку с железными набалдашниками на концах. Второй размахивал нунчаками. «Минус четыре, минус пять», – продолжил отсчет я, метнув очередные два ножа. «Обезьяны» рухнули как подкошенные, причем один из них придавил своей массой продолжавшего завывать подранка-кастрата. Вой захлебнулся. Затем на вашего покорного слугу попытались набросить новое лассо, однако на сей раз я сумел увернуться от петли, точным броском поразил метателя в левый глаз (минус шесть)… и вдруг ощутил острую боль в левой почке. Возникший из второй скрадки убийца саданул меня ножом в спину, по счастью, защищенную описанным ранее трико. Стиснув зубы, я шагнул вперед и с разворота, полосующим ударом седьмого ножа распорол ему горло от уха до уха.

«Минус семь. Больше подручных у китайца нет. Но он должен поверить, что противник тяжело ранен. Иначе наш великий мастер не решится на «честный поединок», – подумал я, демонстративно пошатнулся и плюхнулся в лужу крови, успевшую натечь из перерезанной глотки «седьмого». Немного в ней полежал, «с грехом пополам» встал и снова упал на четвереньки, показывая затаившемуся Лонгу свою перемазанную в крови спину. Секунд десять постоял так и опять поднялся, раскачиваясь из стороны в сторону.

– Выходи, трус косоглазый, – сжимая в руке окровавленный нож, слабым голосом позвал я. – Выходи, вонючий ублюдок!!! У меня еще есть силы тебя убить!!!

Конечно, я ломал комедию, но не сказать, чтобы совсем. Чувствовал я себя действительно неважно. (Хоть и не до такой степени плохо, как старался показать.) Почка, вероятно, отбитая последним подручным Лонга, напоминала о себе нешуточной болью. Кроме того, бурная, бессонная ночь не прошла даром. В глазах немного мутилось. Тело налилось свинцовой усталостью. Благодаря выше перечисленным факторам мой спектакль стал гораздо реалистичнее, и Лонг поверил!..

– Хих-хи-хи! Хороший воин – мудрый воин! – на крыльце появился уютный толстячок, с добродушными чертами лица, но с холодными, злыми глазами. – Ты и твой покойный Учитель – плохие воины, потому что глупы.

– Иди сюда, сука, иди! – простонал я. – Дай перерезать твою жирную глотку!!!

– А я хороший воин, потому что умен, – деловито приближаясь, разглагольствовал Лонг. – Я всегда выбираю наиболее благоприятный момент для расправы с врагом. «Честность», «правила» – пустые звуки. В настоящем бою не бывает правил!

– Здесь ты прав, жиртрест. Не бывает! – прекратив изображать умирающего, усмехнулся я, одновременно нажав рубиновую кнопку.

Боковая стенка модифицированной «Газели» упала на землю, открыв отсек с собаками и образовав собой подобие трапа, по которому овчарки моментально сбежали вниз.

– Перед тобой враг! Самый главный враг! – по-чеченски обратился я к вожаку, как всегда стоящему впереди стаи. – Убить его!!! Фас!!!

Пять мускулистых тел стремительно метнулись вперед. Лонг слишком поздно осознал свою ошибку и не сумел оказать стае никакого сопротивления. (Хотя как любой мастер такого уровня наверняка знал, как управляться с четвероногими бойцами.) Мощным ударом широкой груди Волк сбил его с ног и вцепился клыками в горло. Следующая за ним по пятам стая довершила остальное. В воздух полетели клочья мяса, и, прежде чем я успел подать команду «назад», Лонг Шина разорвали на части в прямом смысле слова.

– Финита ля комедия, – пробормотал я, поворачивая вниз изумруд.

Ко мне подошел Волк и, задрав вверх окровавленную морду, спросил взглядом: «Все правильно сделали, ХОЗЯИН?!»

– Правильно, умница ты моя! – ласково потрепал я его по загривку. – Это было подлинное чудовище в человечьем обличье! С такими иначе нельзя!!!

Через пару минут в воздухе над усадьбой зависла «вертушка», и из нее горохом высыпались полтора десятка нелюбинских спецназовцев.

– Собак не трогать, – первым делом приказал им я и, загнав стаю обратно в отсек, пояснил: – Наша новая боевая единица. Работает на высшем уровне, но команды понимает только по-чеченски. И вообще, посторонних они не слишком жалуют. Так что, ребята, держитесь от машины подальше. Не нервируйте понапрасну моих бойцов! Понятно?!

– Так точно! – отчеканил молодцеватый майор, заместитель Ерохина.

И после короткой паузы вежливо поинтересовался:

– Извините, товарищ полковник, а где Лонг?

– Вон он, – я указал на разбросанные неподалеку окровавленные фрагменты тела. – Семь его подручных тоже нейтрализованы. Один, правда, с ножом в яйцах мог остаться в живых, если кровью не истек. Надо его осмотреть и при необходимости оказать медицинскую помощь. «Язык» нам не помешает. Кроме того, прочешите усадьбу, главное здание и проверьте те деревянные домики. Авось кого да изловите дополнительно…

– Слушаюсь! – щелкнул каблуками майор, раздал подчиненным соответствующие указания и вновь повернулся ко мне: – Разрешите обратиться, товарищ полковник?!

– Обращайтесь.

– Петр Васильевич Логачев, если вы не слишком заняты, просил доставить вас к нему. Поговорить хочет.

– Ага. А молол языком: «Прощайте!.. Какой из меня православный», – сварливо проворчал я и в сердцах добавил: – Дурень старый!!!

– Простите, не понял?! – вежливо удивился командир группы.