– Сильно не будем напрягаться с незнакомым оборудованием, тем более что описания для этой лодки у нас все равно нет. Придется отрабатывать эмпирическим путем, – пояснил Клим свои действия, открывая еще раз вентиль воздушного баллона.

Лодка моментально всплыла на поверхность в десяти метрах от катера.

Катер, привязанный к бую, все так же болтался под напором небольших волн.

Нажав кнопку стартера подвесного мотора, Клим обнаружил, что мотор не заводится.

– Вплавь мы ни за что не доберемся до второго катера, – иронично заметил Малыш, скидывая свой акваланг на дно лодки.

– Это очень надежная машина, и у нее есть дублирующая цепь! – пояснил Клим, нажимая аварийный стартер подвесного мотора.

Мотор чихнул и еле слышно заработал.

Развернувшись, лодка быстро подошла к катеру, и только тут Клим заметил, что на катере никого нет. Связанный рулевой исчез.

– Это самый лучший для него вариант! – оценил Малыш создавшуюся ситуацию, перебираясь на борт катера.

– Пошли на берег, там будем разбираться! – приказал Клим, отпуская катер.

– Тебе хорошо, у тебя мотор работает, а мне еще шланг бензопровода надо поставить на место! – пожаловался Малыш, открывая капот подвесного мотора.

– В любом случае мы ничего не видели и не знаем. Ушли под воду – люди были, вернулись, а в катере никого нет, – выдал Клим линию поведения на берегу.

– В лодке я нашел кусок перегрызенного троса! – крикнул Малыш Климу, лодку которого уже отнесло от катера на двадцать метров.

Справа в десяти метрах от лодки вынырнула белая акула, из пасти которой торчал метровый кусок белого троса.

Резко вильнув хвостом, акула снова ушла под воду.

– Похоже, наш рулевой не доплыл до берега! – крикнул Клим, включая скорость своего «Кракена».

– Этот вариант полностью меня устраивает, – откликнулся Малыш, пристраиваясь в кильватер за идущим впереди «Кракеном».

Пришвартовавшись к пирсу, Клим сразу обнаружил Алекса, уютно примостившегося на крыше контейнера со снайперской винтовкой. Подняв руку вертикально вверх, врач приветствовал Клима, выразительно разведя руки в стороны.

Длинный корабельный гудок огласил окрестности. В двух кабельтовых слева к пирсу подходил еще один сухогруз, в два раза больше стоящего «Ориона».

– Где капитан? – спросил Клим матроса, принимавшего чалки.

– Капитан в рубке ждет вас! – неприветливо буркнул матрос.

Подхватив подводный автомат, Клим, весело помахивая им, направился к рубке. Капитан яростно курил трубку, выдыхая в воздух большие клубы вонючего сизого дыма. Морской бинокль, висевший справа от капитана на переборке, показывал, что капитан в курсе всего происходящего.

– Записывайте в судовой журнал, что у вас погибли три матроса от неизбежных на море случайностей. Мы ушли под воду, а когда всплыли, в катере никого не было. Всплыла акула, и из пасти у нее торчал метровый конец троса. Я сожалею и готов возместить ущерб семьям погибших моряков, – доложил Клим, не отводя внимательного взгляда от капитана.

– Я думаю, что мне пора отправляться домой, – выдавил из себя капитан, яростно выколачивая трубку в большую керамическую пепельницу, стоящую в середине штурманского столика.

– А как же наше джентльменское соглашение? – удивился Клим, делая вид, что ничего не произошло.

– Изменились обстоятельства, дела срочно требуют моего присутствия на острове. Звонил заказчик и предлагает выгодный фрахт, – быстро ответил капитан, отводя глаза.

– Сегодня закончим монтаж и установку цистерн на дне – и можете возвращаться. Насколько я помню, договором со Смитом была обговорена помощь в установке цистерн. Помогите, пожалуйста, в этом – и отправляйтесь по своим делам, – спокойно сказал Клим, не проявляя никакой нервозности.

– Конечно, все обязательства перед господином Смитом будут выполнены, – встрепенулся капитан, оценив поведение Клима как лояльное.

– Это корабль с ныряльщиками швартуется? – спросил Клим, всматриваясь сквозь стекло рубки в громаду нового корабля.

– Я только два часа назад получил радиограмму от Смита, и вот уже он сам! – картинно протянул руку капитан, показывая на Смита, быстрой походкой спешащего по палубе.

На лице капитана играла явная радость по поводу того, что не надо продолжать неприятный во всех отношениях разговор.

Клим тоже был не против прервать неприятную беседу. Про себя он решил отложить ее до более удобного момента. Откровенно ссориться с капитаном сухогруза Клим не хотел, предпочитая спустить дело на тормозах. Собственно, ничего неприятного для Клима не произошло. Дергаться должен был капитан, который за час потерял трех матросов, а не Клим, у которого все бойцы на месте.

– Здравствуйте, друзья! – широко улыбнулся во все свои великолепные тридцать два зуба Смит, протягивая капитану правую руку.

– Мы вас категорически и бесповоротно приветствуем, дорогой наниматель! – расплылся в ответной улыбке Клим.

– Я вижу, что все идет по нашему плану, и никаких задержек! – снова обрадовался Смит.

– Практически все ваши условия я выполнил и вполне могу отправляться сегодня домой, – попытался разом определить свою позицию капитан.

– Я прошу прощения, что ввязываюсь в ваши внутренние дела, но вынужден не согласиться с капитаном. Вы, господин Смит, по всей видимости, не в курсе, но у нас произошли некоторые события, которые меняют положение дел и расстановку сил.

Капитан при этих словах густо побагровел и затравленно глянул на Клима, умоляя не выдавать его.

«Значит, господин Смит не так прост, как кажется. Чего тут мудрить: и коню ясно, что простому бизнесмену не дадут лицензию на подъем золота с испанского галеона. Охотников на такую добычу хватает!» – успел подумать Клим, делая многозначительную паузу.

– Что случилось за это время? Почему я не знаю? Кто командует экспедицией, капитан? – заорал Смит, мгновенно превращаясь из добропорядочного бизнесмена в акулу капитализма.

– Да я не успел сообщить, а по открытому каналу нельзя было говорить, – промямлил капитан, на глазах становясь ниже ростом.

– Все не так страшно, но требует очень серьезного отношения к обстановке и обязательного присутствия капитана с его судном до конца подъема золота, – попробовал вступить в разговор Клим, но Смит резко прервал его. Повернувшись к капитану, он вперил в него бешеный взгляд и снова заорал, брызгая слюной:

– Что здесь произошло, осьминог тебя утащи!

– На нас напали, – начал мямлить капитан, но Клим резко прервал его:

– Мне надо ставить колокола под воду, а слушать ваши перепалки у меня нет времени. Думаю, и у вас, господин Смит, тоже. Я был непосредственным участником всех событий и знаю даже то, о чем капитан не догадывается. Можно, я коротко изложу события, а потом, господин Смит, вы сами решите, как поступить? – спросил Клим, преданно глядя на Смита.

Краем глаза Клим заметил, как Малыш, присутствующий в рубке, одобрительно поднял вверх большой палец.

– Говорите, но только покороче. Вы правы, у нас действительно очень мало времени, – согласился Смит и барственно махнул рукой.

– Все началось с перегрузки оборудования с танкера на сухогруз в открытом море. На нас напали бойцы Фронта национального освобождения Гаити, хотя, что они делают на Багамских островах, я так и не понял.

– Не отвлекайтесь! – вставил Смит, усевшись на стульчике, который капитан предупредительно