Смута могла возникнуть и в ходе борьбы за престолонаследие. У фараонов были сыновья, и иногда очень много сыновей. Между ними нередко возникала смертельная вражда (особенно если они от разных матерей). В основе соперничества лежали вопросы власти, материальные интересы. В «Царевиче, не помнящем зла» рассказывается, как молодого царя соперники отстранили от власти. Отец решил наследником сделать сына от наложницы. Пересказывать страдания и беды законного принца не будем. Финал же истории таков. После долгих злоключений на его сторону переходят армия и гвардия. Царевич врывается в покои самозванца и видит того, напуганного до смерти, «бледного от страха и потного, как женщина после сношения». В гневе он хочет заколоть мерзавца, но сдерживает свои эмоции и прекращает резню во дворце. Однако виновник не избежал заслуженного наказания. Предателя бросают в кишащую крокодилами реку. Победитель милостиво говорит внутренней оппозиции: «Вот – первая и последняя казнь среди приближенных моих, ибо не помню зла». И враги якобы восхваляли его. Эта замечательная история более походит на сказку.
Шейх Эль-Балад (царский сын?)
Боги, будучи «крупными землевладельцами», нуждались в многочисленном персонале (жрецы, слуги, охрана). В эпоху Нового царства число храмовых людей не превышало 2 процентов от пятимиллионного населения Египта, но всех их надо было обеспечить богатством или хотя бы достатком. Сюда входили: сами правители (жрецы), их подданные (семдет), рабы из числа военнопленных Египта и т. д. Первые являлись свободными собственниками, приписанными к храму (часть из них – рабовладельцы). Вторую группу составляли храмовые рабы и рабыни. Когда фараоны вернули себе землю после изгнания гиксосов, они стали ее раздаривать жрецам храмов, что было крайне недальновидно и даже опасно, хотя и неизбежно.
Портрет одного из верховных жрецов Египта. I?в. Берлин. Египетский музей
Жрецы – привилегированная часть египетского общества. Охота за жреческими должностями имела в своей основе корыстный интерес. Бдагодаря ей жрец получал в пользование часть храмового достояния и долю храмовых доходов, будь то земельный надел или продовольственные поступления. За эту должность шла борьба. Зачастую стороны не останавливались перед уголовными преступлениями, такими как похищение вещей, разрушение дома врага и соперника и т. д. Шла даже бойкая торговля жреческими должностями. Доходное жреческое место порой давалось и в виде взятки вельможе. Стареющим сановникам жреческие должности предоставлялись в порядке награды и обеспечения старости (как ныне у нас иным отставникам дается сенаторское кресло). Так, одному из храмов передали с ведома правительства большой участок государственной земли (площадью свыше 4 кв. км) с населением и стадами… «Можно себе представить, какую огромную хозяйственную и государственную величину и силу представляли при таких условиях позднеегипетские храмы и их жречество, слившееся в нерасторжимое целое с гражданской знатью».
Маг – хранитель мумий фараонов
Правда, стать жрецом можно было и по воле случая или жребия. Время от времени жрецы выбирали тех, кто должен был унаследовать в будущем их знания и посты. Из отобранных детей готовили врачей, писцов, хранителей архивов, стражников. Наиболее способных отправляли на обучение в школу Амона. Но лишь единицы становились жрецами или жрицами бога, попадая на вершину властной пирамиды.
Ведущие храмы располагали крупными хозяйствами. По некоторым данным, жрецам принадлежало от 2 до 20 процентов населения Египта и от 15 до 33 процентов обрабатываемых земель. Деятельность храмовых хозяйств контролировалась бюрократией фараона. О дарении храмам земель, продуктов, предоставлении им благ говорится в «Палермском камне» (летописи эпохи фараонов V династии). Документ говорит о размере налогов, о том, что главный источник пополнения рабов – войны, которые вели фараоны с целью захвата пленных, сокровищ или скота. Рамсес IV приписал к храму бога Сутеха людей, коих он «взрастил», и рабов, то есть военную добычу, полученную «в качестве добычи меча». Ради благополучия храмов, носивших его имя, Рамсес обложил тогда податями Верхний и Нижний Египет, Финикию, Нубию и т. п. Каждая удачная война обогащала жрецов и казну храма. К примеру, богу Амону принадлежало 433 садов и рощ, а примерно 80 садов и рощ принадлежало другим богам. Этого бога (Амона) обслуживала пятнадцатая часть населения, ему принадлежала одиннадцатая часть земли.
Большая часть населения Египта все же была свободными людьми (земледельцы, охотники, пчеловоды). Земледельцы отдавали фараону пятую часть урожая. Храмы обязались платить государству солидные денежные и натуральные налоги: скотом, зерном, продовольствием. Но такой порядок был скорее исключением.
Храмы обладали еще одной очень важной привилегией: вошедший туда получал право убежища и пользовался неприкосновенностью (даже если его преследовали за долги, или если он был преступником или рабом). У границ храма висела табличка с указом царя: «Кто не имеет дела, пусть не входит сюда». Такие порядки были чрезвычайно выгодны храму. Нашедшие тут убежище становились собственностью жрецов. У преследуемых людей был небольшой выбор: бежать в другой ном, перебраться в Александрию и там затеряться, или укрыться в храме.
Колье из золота и драгоценных камней принцессы Среднего царства
Позже жрецы вышли из-под опеки фараона, а при Рамсесе X стали хозяевами положения в стране (жрец Херикор положил конец XX династии фараонов). Жрецы активно участвовали в торговых сделках и ростовщических операциях. Подданные фиванских, гелиопольских, мемфисских и прочих храмов вносили часть подати серебром. Бедные слои населения ненавидели жрецов. И эта ненависть объяснима. Сдавая им землю и орудия в аренду, жрецы взимали с них недоимки, вынуждая крестьян продавать свой дом, скот и даже отдавать в залог детей.
Египтянин перед сидящим фараоном. Папирус
Взирая на богатства жрецов, их синекуру, иные стали помышлять о переделе богатств. Известны случаи выступлений бедняков против храмов и жрецов. Порой храмы подвергались нападению. Мятежники выгребали сокровища, разрушали храмы, растаскивали даже камни и двери. Такое случилось в ходе гражданской войны между Эвергетом и Клеопатрой. Старая система власти в Египте рухнула. «Кто был ничем, тот стал всем». Вновь вспоминаются слова Ипувера: «Бедные в стране превратились в богачей; тот, кто владел чем-нибудь, теперь ничего не имеет… Кто не имел хлеба, теперь обладает житницей; его амбар наполнен достоянием другого». Тот, кто раньше спал в грязи, теперь спит «на пуховой подушке». Подумать только: «дети чиновников – в лохмотьях», а знатные дамы становятся легкой добычей вчерашних люмпенов. Они «сделались как служанки, их дети отданы на разврат». Страшно подумать, что творится в этом мире: рабыни едят вдоволь и словно принцессы украшают себя драгоценностями. Лейденский папирус доносит до нас призывы к мести: «Прогоним сильных из своей среды!» Бедняки захватывают дворцы («мир – хижинам, война – дворцам!»). Арестовали и царя. Житницы открыли народу. Чиновников прогнали, их попросту рассеяли. Налицо признаки социальной революции. Не доверяя черни, власть отгораживается от рабочих кварталов толстыми стенами.
Сцены борьбы на египетских росписях
Конечно, в отдельные периоды истории были властители, пытавшиеся как-то облегчить тяжкую долю народа… Власти Египта старались увеличить число праздничных дней (во время «царских» праздников работников отпускали домой на четыре дня). Рабочая неделя, состоявшая из 10 дней, имела два выходных. Во времена Древнего царства князь города Этбо (Эдфу) оставил для потомства надпись: «Давал я хлеб и пиво голодному, одежду нагому, какого только находил я в области этой. Давал я крынки молока. Отмеривал я ячмень из моего дома голодному, кого только находил в этой области. Найдя человека, получившего зерновую ссуду от другого, я возмещал ее хозяину из своих закромов. Я производил погребение тех, у кого не было сына, чтобы выполнить священный долг. Я давал даже одежду, чтобы похоронить несчастного, если таковой у него не нашлось». И все же такие добрые правители являлись в Египте исключением. «Остерегайся черни, дабы не случилось с тобою ничего непредвиденного. Не приближайся к ней в одиночестве, не доверяй даже брату своему, не знайся даже с другом своим, не приближай к себе никого без нужды. Сам оберегай жизнь свою даже в час сна, ибо нет преданного слуги в день несчастья. Я был доступен неимущему, как и имущему. Но вот вкушавший хлеб мой поднял на меня руку. Тот, кому я протягивал длань свою, затеял смуту против меня». И далее рассказывается о коварной
