Конечно, для нынешних европейцев или американцев кажется крайне удивительным, что племя кочевых всадников, пришедшее бог весть откуда, возможно, из северных степей России, вдруг «взяло на себя заботу о цивилизованном мире и не разрушило цивилизацию, а расширило ее». Возможно, истоки иранцев лежат где-то в скифских просторах, о чем говорят и находки вблизи р. Оби скифско-персидских ковров, и собрания золотых и драгоценных предметов из раскопок у деревни Саккиз (от «сакай», то есть скиф) – тут использованы мотивы скифского и персидского анимализма, и находки бронзовых изделий Луристана, вероятно, сделанные завоевателями-арийцами, мастерами из кочевых племен (скифами или персами). Кир, как известно, проложил дорогу завоеваниям Александра Великого.

Когда в дальнейшем мы будем говорить о заслугах Александра, о том, что он продвинулся далеко на Восток, в Индию, донес «свет греческой культуры» парфянам, основал греческое государство в Бактрии, сделал шаг к сближению народов и т. п., не будем никогда забывать, что история в древности шла прежде всего под знаком зодиака Востока, а не Запада. Вообще в культурном влиянии нет одного действующего лица, это как минимум два партнера, но на самом деле их гораздо больше. Поэтому можно согласиться с заключением Г. Лэмба. Он пишет: «Но этот поток имел два направления. Почти ничего обычно не говорится о том, что пришло после Александра из Персии на Запад. Концепция золотой дороги в Самарканд могла возникнуть тогда, когда богатства из далеких Китая и Туркестана стали прибывать в Александрию на Ниле. Приемы восточной архитектуры применялись при строительстве Рима; бронзовые и глазурованные изделия проникли в западные страны и были освоены ремесленниками, а с культурой Митры пришли таинственные верования, нарушившие самообладание Рима». Вместе с тем некоторые до сих пор считают, что истинно великим царем, оставшимся в человеческой памяти, был не македонец, а перс. Борьба за влияние над миром усиливалась, и наиболее, пожалуй, ярким образцом такого противостояния («битвы цивилизаций») явилась схватка персов и греков – схватка меж Востоком и Западом.

Хотя, разумеется, все (в том числе греки и персы) постоянно участвуют в культурных и торговых контактах. Даже битвы и сражения преследовали торговые и культурные цели, хотя внешне эти интересы, казалось бы, отодвигались на второй план. После того как войска Кира, перейдя южную цепь Кавказских гор, достигли побережья Черного моря, где располагались торговые поселения ионических греков, интерес к культуре и достижениям Ионии среди персов возрос. В скифских степях не было ни городов, ни гаваней, но лишь курганы покойников, их стражи, да еще женщины-воительницы. Сарматские гробницы он разграбил, но подлинные богатства лежали там, где протекала бурная жизнь тогдашнего «цивилизованного мира». Греческие полисы в Ионии признали власть Кира, когда их отказалась поддержать Спарта. Прав был лидийский царь Крез, говоря, что греки могут прийти к соглашению лишь по одному вопросу – ни за что не найдут согласия между собой. Они то и дело воевали друг с другом, соперничая во всем – от торговли до политики, от философии до дам.

Знатная персиянка

Любопытный от природы Кир, пожелав побольше узнать об их взглядах, религии и культуре, вызвал к себе некоторых философов. Переговорив с ними, он понял, что блага культуры и в самом деле имеют большое значение. Греки с успехом пользовались достижениями цивилизации (повозками, сбруей, рубилами, топорами, часами, картами). Это вызывало у него изумление. Кир посетил Милет, где его без споров признали царем. Там он увидел мраморное надгробие на могиле Фалеса, вычислившего и предсказавшего затмение солнца (это некогда поразило лидийскую и мидийскую армии). Кир отметил, как умело милетяне орошают сады, пуская проточную воду с горных источников по трубам (персы ранее не знали такого механизма). Он даже попросил, чтобы один из их милетских ученых поехал с ним в Пасаргарды. Но Фалес и Анаксимандр уже умерли, а Пифагор находился в ссылке на Самосе. Крез, находившийся у перса на положении скорее гостя, чем пленника, посоветовал Киру послать подарки в святилища греков – в Дельфы и в святилище Милета. Золотые слитки были переданы.

Одежды жителей Малой Армении и финикийцев

Кир повел разумную политику, поняв, что некоторых правителей, жрецов, ученых, философов проще подкупить, тем самым превратив в друзей. Он назначил местным тиранам содержание из тех денег, которые получил от Креза… Внешне власть Кира («Пастуха») не была обременительной. При нем заметно оживилась торговля (вазы, керамика, оружие, зеркала, пряжки, браслеты). Со стороны Ионии прибывали специалисты по ранее незнакомым персам наукам (медицина, математика, астрономия, искусства). Тиран Афин Писистрат не без оснований упоминал предсказание Солона о грядущем с Востока просвещении. В то же время и Коринф, Афины и Фивы почувствовали мощный импульс культуры, идущий с восточного континента. Всех коснулись происходящие изменения. Г. Лэмб пишет, что, возможно, главной значительной переменой в Анатолии был мир. Междоусобные и губительные войны малых городов при господстве персов были прекращены.

Греческий полководец Кимон

Тогда же стали говорить о неизменности законов мидян и персов, которые, по-видимому, запрещали применять оружие. «Они призывали к терпимости в отношении чужих богов, с помощью каких-то невидимых весов ставили на один уровень богатого торговца оливковым маслом и селянина, арендующего землю торговца… Лишь милетские ученые понимали эти законы, но милетяне, как говорили ионийцы, всегда поворачивали паруса в зависимости от направления ветра. Теперь, когда ветер дул с внутренней части