– Теперь он называется Бильярдный зал с баром и фонтаном!

Мы помолчали.

– Да, слышал, название поменяли. Вот и бедро моей кляче поменяли.

– Болезненная операция.

– Врачи сказали, что сустав все равно поражен артритом, и воткнули ей пластиковый. Ты как насчет пропустить по кружке?

А ведь завтра сражение с Моссмэном, «Мышиной Рожей».

– Знаешь, в карманах у меня сегодня негусто; получил пособие на прошлой неделе, да остались от него лишь ностальгические воспоминания.

– Я плачу. Бабла хватит скупить всю выпивку в городе.

Что ж, особого приглашения мне не требуется.

Тут, слышу, дверь открывается, и заходит мой старик; ба, да он затарившись!

– Как дела, приятель? – Сверху доносится Кэт Стивене, и отец ставит выпивку на стол, покачивая головой. – Даже в дни моей молодости никто не слушал Кэта Стивенса. Это считалось музыкой для придурков. «Фифти сентс», вот кого слушать надо.

Сам старик такое добро целыми днями не выключает.

– Отец, да как у тебя язык поворачивается? Ты ведь вырастил меня на Элдридже Кливере, Бобе Силе и Малькольме Эксе.

Негритос уже совсем не тот; ему только цацки подавай, и чтоб можно было баб потрахать да нагреть своих братьев по крови.

Короче, такой же, как мы здесь, в Файфе.

– В отличие от нас, шотландцев, этот черномазый еще способен на гнев, на сильные чувства!

– Ну, ты загнул. Только взгляни на местную шпану – эти психопаты оторвут башку и глазом не моргнут.

– Да что от них толку-то, с их ножичками? То ли дело штатовский негритос со стволом. Буржуев- правителей заточками не напугаешь.

Дело ясное, старикан мой надрался не по-детски, и, похоже, это только начало: достает из упаковки и открывает банку «Теннентса», а там еще пузырь «Джонни Уокера» выглядывает.

Он кивком головы приглашает меня, как будто мне нужна его выпивка. Вообще-то в другой раз, может, и нужна, но на сегодня у меня планы получше, и я не собираюсь выслушивать его бредни.

И вот я снова в «Готе», а вот и Элли Крейвиц, красавчик-мотоциклист. Этот детина много лет назад сбежал в Испанию, а теперь вернулся. Выглядит ништяк. Все та же жесткая щетка волос чернеет на голове; чистая и загорелая кожа. На вид – настоящий ромалэ, или, как сказали бы – да и говорят – парни погрубее, – цыган. Черт, до чего же я рад его видеть. Да, пусть в нашей дружбе не обошлось без предательства – а кто здесь ангел? Когда Крейви только купил байк, мы вдвоем собирались удрать в Испанию, подальше от всего этого. А потом на горизонте появилась Шона Кэмерон. Куда мне было с ней равняться! В общем, билет на мотоцикл в Испанию выиграла она, а я остался здесь, получать пособие в центре соцобеспечения и сливать его в «Готе».

Двенадцать лет прошло, и вот он вернулся.

– А как же скачки? – спрашивает.

– Не сложилось. А как там Испания?

– Брат мой, это земля обетованная. – Крейви жадно глотает сидр. – Там душа поет. Шона просто не въехала. В каждой земле звучат голоса, они поют на ветру. Но Шона так и не услышала голосов, понимаешь?

– Угу.

– С ней было сказочно, понимаешь? Ветер в ее волосах…

Но Шона не услышала песню ветра, понимаешь?

– Как не хер делать.

– Джейс, я знал, что ты-то меня поймешь, сразу поймешь.

Крейви только раз приезжал домой из Испании, на похороны своего отчима, Коко Форсайта. Личность настоящего отца Крейви, донора спермы и фамилии, покрыта ореолом загадки, – кроме, пожалуй, имени и национальности. Известно, что это русский; днем его корабль пришвартовался в Росите, а ночью он сам – к мамаше Крейви. А наутро поднял якоря и двинул обратно в Россию, освободив постель для Коко Форсайта и оставив тому захребетника. Бедняга Коко скопытился от сердечного приступа. Он не особо-то и пил, и наркотой не баловался, зато отправлял по пачке сливочного масла в глотку ежедневно. А в Файфе недостатка в этой дряни нет. Ну и выходит, что даже один мелкий грешок запросто сведет в могилу, когда увлекаешься им безмерно. Если повезет, можно протянуть свой век, лишь изредка получая предупреждения от судьи с косой. Если очень повезет, то он, может, еще к этому веку и время добавит. Но в наших краях таким овертаймом мало кто похвастать может.

Мы выходим на улицу, там стоит его последнее приобретение, чудище, на котором Крейви промчался по всей Европе, – «Тракстон 900», первоклассный жеребец из конюшен «Триумфа».

– Джейс, машина – зверь. Отзывчивый восьмисотшестидесятипятикубовый движок, рядная двойка, – заливается Крейви. – И на дальняк ходить задница не устает, и преднатяг пружин, и обе подвески регулируемые. А еще алюминиевые обода, липучие шины, плавающие передние диски. Что еще надо? Любая селянка запрыгнет в седло! Если, конечно, она не совсем лохушка. Девочки так тоскуют в своем захолустье, что сначала сигают на мотоцикл, а потом вспоминают об оплате натурой!

Да, вот это жизнь! Но добивает меня Крейви в кабаке: покупает две водки с «Ред Буллом», которые отправляются вслед за моим «черным золотом» – «Гиннессом» и его сидром.

– Так как себя чувствует мать, Крейви? Я и не слышал, что она грохнулась с лестницы.

– Да вот, толкнули ее, и полетела с обледенелых ступенек «Майнерз Велфэр». И до кучи юбка задралась всему Файфу на показ! Стыдоба! – Крейви добавил со злобой в голосе: – Какие-то мелкие ублюдки сняли все на свои мобильники, а потом вывесили в Интернете, – на «Ю-тьюбе» и сайте «Блю Бразил».

– Вот уроды, совсем оборзели, – говорю. А сам думаю: надо не забыть зайти на сайты, когда из библиотеки в сеть выйду.

Вообще-то мне прикрыли доступ в Интернет несколько месяцев назад. Нельзя у них, видите ли, смотреть порнуху. Но как они мне запретят просматривать сайт «Блю Бразил»? Да, на футбольный матч сейчас всего-то несколько сотен человек собираются, зато кажется, что у любого всякого, кто платит налоги, есть собственный интернет-сайт. Вот появятся у меня бабки, куплю себе компьютер, тогда держись!

В аквариуме за стеной Сосед и Дюк возятся у бильярдного стола. Тихо так спрашиваю:

– А она хоть в трусах-то была?

Крейви обиженно качает головой.

– Ты пораскинь мозгами, Джейсон. Субботний вечер, народ тусуется, а она, между прочим, одинокая женщина.

Все, первым делом проверю страничку «Блю Бразил».

– Эти гаденыши-бандючата допрыгаются! Забыли, что их место у параши! – бушует Крейви. Затем успокаивается и, хохотнув, продолжает: – Старый добрый Файф! Чего еще ожидать? Слушай, я сейчас поставлю мотоцикл у дома своей старухи, вернусь через пять минут, и этот городишко, и все это долбаное королевство обагрится кровью!

– Обагрится, как менструирующая дырка! – мрачно, в тон ему добавляю я.

Парень хохочет и хлопает меня по плечу.

– Ну ты и мудак, Джейсон! Зато – единственный здесь мудак, который меня понимает!

– Это уж точно, братан, – говорю ему вслед. Слышно, как на улице взревел стальной зверюга, и вот уже мотоцикл турбо-пердит по улице.

Бросаю взгляд на доску объявлений, и душа радостно поет. Там пришпилена страничка из местной газеты «Сентрал Файф тайме энд эдвертайзер»:

И вновь на линии старта в борьбе за Кубок совета графства Фермана выстроились участники состязаний. Соревнования прошли в воскресенье, на территории живописного парка у замка Некарн. Праздник получился международным: к нам приехали команды любителей пони из Англии и Шотландии. Шотландцы выставили детскую, юношескую и взрослую команды против ирландских хозяев турнира. Лара