сделанные из нейлона, рассекают воздух и укладываются на место, следуя за движениями головы. – Надулся

как индюк! Вот придурок!

– А тебе не кажется, что в глубине души все мужики – дети малые? – спрашивает Кендра, внезапно обнаружив способность к обобщениям.

– Ну разумеется, – соглашается Стефани, замечая потуги Кендры. – Да не в том дело. Главное: насколько это очевидно?

В его случае – чересчур очевидно, и меня он напрягает. Я ему так и сказала: баш на баш! Или вызывай такси, приятель, и вали отсюда. Короче, выбирай сам.

Огромные зеленовато-карие глаза Стейси под фантастическими ресницами смотрят то на одну подругу, то на другую; она вертит головой как человек, наблюдающий за теннисным матчем.

– Я тобой восхищаюсь, – мурлычет Кендра. – Круто – покомандовать мужиком.

– И все-таки он куда больше похож на самца-альфа, чем Тодд, – вдруг возвещает Стефани.

Стейси берет в руки меню. Заказать сасими, что ли? Как раз по погоде.

– О ком это вы? – спрашивает она.

Кендра качает головой, глядя на Стефани и не обращая внимания на Стейси.

– Всего лишь имидж. Типа «что-то девочки раскудахтались». Не удивлюсь, если он гомик.

– Кении! Хватит! – восторженно пищит Стефани, якобы пытаясь ее укорить. – С чего ты взяла? Потому что он качается?

– Кого мы обсуждаем? – повторяет Стейси.

Кендра не удостаивает ее взгляда.

– Ну конечно, нет. Он одевается, как гомик.

– Стильный, вот и все! – отрезает Стефани и поворачивается к Стейси: – Мы говорим о Тренте.

– А-а. Ясно, – кивает подруга.

Стефани продолжает:

– Ага, и еще он член яхт-клуба. У него кабриолет. И хорошенький домик в Роско.

– Милый парень, – высказывается Стейси.

– И богатый. Совладелец архитектурного центра.

Кендра смотрит на Стефанию, привычно прищуривая глаза.

– Центра? С каких пор у нас появились архитектурные центры? – спрашивает Стейси, отпивая глоток воды, от которой заходятся зубы.

– Они всегда так назывались, – раздраженно мотает головой Кендра. – Есть же медицинские, юридические центры.

– Да нет, это что-то новенькое, – возражает Стейси.

Кендра вскакивает с места и направляется в туалет. Уходя, она шипит сквозь зубы:

– Надеюсь, ты когда-нибудь поймешь свою ошибку.

Она исчезает из виду, и тогда Стефани скрючивает пальцы и царапает воздух:

– Мяу! Кошечке пора поменять песочек!

Стейси приходит в восторг от тона подруги, изображающей подгулявшую негритянку из южных штатов, и зачитывает рэп:

– Вставь толстухе Каролине, затолкай ей в зад угля, чтобы брюлики увидеть! – Она победно «дает пять» Стефани.

Подходит шеф-повар с подносом, уставленным маленькими тарелочками. Он часто сам выбирает блюда для завсегдатаев. Кендра и Стейси воспринимают это как знак внимания, а Стефани считает хитрой уловкой: она уверена – на самом деле он всего-навсего отдает им то, что осталось со вчерашнего дня.

– Особое угошение для дорогих гостей, – улыбается повар. – Корейская еда, – объясняет он, радостно изогнув губы. – Специи – отличительная черта корейской кухни. Излюбленные приправы: красный перец, зеленый лук, соевый соус и паста, чеснок, имбирь, кунжут, горчица, уксус, вино.

Стейси кивает головой, словно игрушечная собачка, а Стефани не хватает воздуха, и ее красные губы морщатся. Показывая на плошечки с супом, повар объясняет:

– Мэун-тхан – горячий острый суп из морепродуктов с белая рыба, овоши, соевый творог, молотый красный перец.

Твенчжан-гук – суп из забродившая соевая паста с моллюски.

– Вкуснятина! – восклицает Стейси.

– В Корее также популярно овощное блюдо. Вегетарианские блюда называть намуль. Есть два вида: сырые, холодные блюда и теплые, готовить на пару.

– Намуль, – повторяет Стейси.

Шеф-повар сияет и гордо распрямляет грудь.

– В Корее стол накрывают на три, пять, семь, девять или двенадцать чхоп. Зависеть от того, сколько гарниров. Обычно семья заказывает три-четыре. На семейное торжество или вечеринка – не меньше дюжины блюд. Едят при помощи палочек и ложек. Корейцы не как японцы и китайцы, они используют тонкие металлические, а не деревянные палочки.

– М-м-м! – Стейси облизывает губы.

Стефани поднимает брови; ее рот слегка подрагивает, но все же на нем появляется довольная, хоть и мимолетная улыбка. «Может, ты наконец заткнешься, и мы съедим то, что ты припер, хотя мы ничего не заказывали?» – вдруг заторопившись, думает Стефания. После обеда у нее назначена консультация с мартышкой Милли, которая наносит себе увечья. Наверняка разговор будет не из легких.

Кендра, пританцовывая, возвращается из уборной. Ксанакс помог ей вернуть равновесие. Правда, он еще не подействовал, но это не эффект плацебо, просто она смакует предвкушение, осознание того, что вскоре это произойдет. Подруги замечают, что цвет подводки изменился с желтого на розовый.

– Выглядит неплохо, – одобрительно кивает Стефани, сама не зная, к чему относятся ее слова – к макияжу Кендры или к еде.

– Корейские закуски, Кении, – певуче щебечет Стейси.

– Корейская кухня есть много различных гарниров, – продолжает шеф-повар к явной досаде Стефани. – Чаще всего заказывают суп из соевой пасты, жареная говядина, рыба, кимчхи из капусты и овощи на пару. – Он обвиняющим жестом указывает на блюда, словно они подозреваемые на опознании. Повар стучит по меню. – Полный корейский обед называться ханч-жонсик. Он состоит из приготовленная на гриле рыба, ребрышки на пару, мясо и овощи, а также паровой рис, суп и кимчхи.

– А что такое кимчхи? – спрашивает Стейси.

Стефани шумно втягивает в себя воздух и барабанит по столу длинными ногтями.

– Кимчхи – самая известная корейская закуска. Ее готовить из овощей и добавлять много приправа: перец, чеснок и так далее. Кимчхи подавать ко всем корейским блюдам. Разжигать аппетит, как солености. Содержит полезные питательные вещества, например, витамин С и клетчатка. Попробуйте! – командует шеф, глядя на Кендру.

Та накладывает себе на тарелку кимчхи и накалывает кусочек на вилку.

– Очень вкусно, – подтверждает она. Стефани с благодарностью следует ее примеру.

Шеф-повар грациозно кланяется. Уходя, он добавляет:

– Приятного аппетита!

Когда повар удаляется, Стейси заявляет:

– А мне нравится этот парень. Такой загадочный… как все азиаты! Вообще круто. Согласна, Кении?

Кендра задумалась: гадает, позвонит ей богатый застройщик Клинт или как его там. – Что?

– Ладно, проехали, -устало тянет Стейси и меняет тему: – Кстати, как поживает Карла?

– У меня в голове не укладывается, что сперматозоиды и яйцеклетка, благодаря которым я появилась на свет, стали сырьем для производства и такой, как она, – фырчит Кендра; кажется, ксанакс, принятый в туалете, наконец-то поднимает ей настроение. – Она наколола на заднице отстойную старомодную татуировку и теперь считает, что похожа на панк-рок-звезду! Скорее, на дешевую блядь! А весит, наверное, не меньше ста тридцати фунтов!

– Ого! – моргает Стефани и обеспокоенно добавляет: – У нее что, депрессия?

– Понятия не имею. – Кендра так оживленно трясет головой, что проводит рукой по затылку, чтобы