могли быть причины…
Правда, Рафаэль мог и не сказать ей правду.
Эта мысль потрясла ее. Что от нее скрывают в этом доме? Рафаэль иногда исчезает без предупреждения, но это не беспокоит Элену, даже если он отсутствует целый день.
Похоже, не только у нее были секреты. У Рафаэля они тоже есть. Но упаси бог его расспрашивать! Она наберется терпения и дождется того момента, когда он будет готов сам все ей рассказать.
Фиеста была устроена в честь Святой Вероники, покровительницы деревни Риофрио. Согласно Библии, Святая Вероника обтерла полотенцем лицо Христа, упавшего под тяжестью креста на пути на Голгофу, и его святой лик отпечатался на этом полотенце.
Праздник должен был начаться после трудового дня. Дезирэ решила надеть белое платье с вышивкой и покрыть голову белой мантильей.
— Вам кажется, что я поступаю неправильно, Элена? — спросила она. Ей показалось, что Элена шокирована ее выбором.
— Просто немного удивлена. Я знаю, как глубоко вы переживаете смерть брата.
— Когда умерла мама, Этьен попросил меня снять траур уже через два месяца. Он говорил, что ему не нравится видеть меня в черном, что траур должен быть в душе и его не надо выставлять напоказ. Так что я решила носить обычные платья.
— Согласна, — улыбнулась Элена. — Вы должны уважать желание брата.
Рафаэль, судя по его восхищенному взгляду, разделял мнение сестры.
* * *
Праздник начался процессией, впереди которой несли раскрашенную гипсовую статую святой. Под звон колокола и громкое пение процессия обошла вокруг деревни. Рафаэль и Дезирэ шли сразу за статуей. Элена, которая все еще была бледна, предпочла остаться в церкви, где было прохладнее.
Дома были украшены яркими флагами и цветами. Всюду царило веселье.
Уже стемнело, когда процессия вернулась в церковь. Статую Святой Вероники с благоговением поставили на место, и падре Гомес отслужил торжественную литургию.
По окончании службы все вышли на площадь, которая неузнаваемо преобразилась. Повсюду были развешены цветные фонарики Элены, а посередине стоял накрытый белой скатертью длинный стол с праздничным угощением.
— Ваши фонарики выглядят прелестно, — сказала Дезирэ Элене, которая была по-прежнему бледна и выглядела усталой. Она оживилась, лишь когда заиграли музыканты.
Люди от души веселились, передавая друг другу еду, а когда все насытились, оркестр заиграл какой- то танец.
Дезирэ любила танцевать. Она не умела ни рисовать, ни играть на фортепьяно, но у нее было врожденное чувство ритма и умение быстро подхватывать любые движения танца.
Но, может, ей еще рано танцевать?
— Как вы считаете? — обратилась она к Эл-не. — Я не хочу никого обижать отказом, но не покажется ли это неприличным, если я начну отплясывать?
— Думаю, ваш брат не стал бы возражать. Сегодня праздник, и я уверена, он хотел бы, чтобы вы веселились.
Тут музыканты пробили барабанную дробь, и все взоры обратились к дону Рафаэлю. Дезирэ поняла, что именно он должен было открыть деревенский бал.
Рафаэль медленно поднялся, и сердце Дезирэ забилось в сладостном ожидании.
Глава десятая
Но Рафаэль подал руку Элене.
Неимоверным усилием воли Дезирэ заставила себя не выдать своего разочарования. Все правильно. Рафаэль должен начать танец с сестрой. Что она себе вообразила!
Однако отец Гомес, сухощавый мужчина лет сорока, от которого не ускользнуло напряженное выражение лица Дезирэ, тут же подошел к ней.
— Разрешите, сеньорита, быть вашим партнером?
Росита, слава богу, показала ей несколько движений самых популярных танцев, так что она не будет выглядеть полной неумехой, подумала Дезирэ, принимая приглашение отца Гомеса.
— Вам весело, сеньорита? — осведомился священник.
Она что-то пробормотала в ответ, сознавая, что этот добрый человек спас ее от возможного унижения.
— Поздравляю! У вас все получилось… и вы произвели впечатление, — сказал Рафаэль, когда они вернулись на свои места.
— Да, — подхватила Элена. — Отец Гомес — чудесный партнер.
Танцы продолжались, но Дезирэ заметила, что Элена борется с усталостью.
— Вам лучше посидеть, — шепнула она ей на ухо, а Рафаэль вдруг забеспокоился.
— Сестра, с тобой все в порядке?
Что-то в голосе Рафаэля насторожило Дезирэ, к тому же он вдруг перешел на кастильский. Это показалось Дезирэ подозрительным. А когда Элена ответила ему на том же языке, она поняла, что от нее что-то скрывают. Смысл слов, особенно сказанных скороговоркой, был ей непонятен, но брат и сестра явно о чем-то спорили: Элена возражала против чего-то, что хотел сделать Рафаэль.
— Простите, Дезирэ. Небольшое семейное недоразумение, — сказал наконец Рафаэль.
Девушка кивнула в знак того, что понимает.
Рафаэль, все время незаметно наблюдавший за Дезирэ, видел, как она напряжена, и решил ее подбодрить, предложив кружку вина.
Неужели он догадался, как она себя чувствует? — подумала Дезирэ, отпивая вино, и ее настроение немного улучшилось.
— Как это музыканты не устали играть без перерыва, — сказала она, обмахиваясь веером.
— А вы не устали? Не станцуете со мной? — У Дезирэ моментально пересохло в горле. — Обещаю не наступать вам на ноги.
— Искренне надеюсь, что не станете, — засмеялась она.
Рафаэль был неотразим в черном, расшитом серебром бархатном камзоле, который был несколько старомоден, но очень шел ему.
— Мы с вами еще никогда не танцевали, — заметил он.
— Может, и сейчас не стоит?
— Из-за Этьена? Или вы опасаетесь, что мне будет еще труднее держать свое слово и вести себя так, как подобает джентльмену?
Дезирэ оставила вопрос без ответа. Не могла же она признаться, что вовсе не ждет от него столь благородного поведения!
Они поднялись. Каково же было ее удивление, когда она узнала, что следующий танец был не общим, а парным.
— Как он называется?
— Фанданго. Инквизиция объявила его аморальным и запретила, но его все равно все танцуют.
Страстная, ритмичная музыка захватила Дезирэ, и она вся отдалась танцу.
— Вы хорошо танцуете, — похвалил ее Рафаэль.
— Спасибо, — улыбнулась она, и ее глаза заблестели от его похвалы.
Было что-то магическое в этих танцах под луной, поэтому она ничуть не удивилась, когда он повел ее
