– Эти крысы! Завтра на веревках у меня танцевать будут, пока не сдохнут. И это не потому, что я так хочу. Это потому, что так надо!
– Гнев твой праведный! Базару нет. Но, направлен он, не на тех.
– Не понял?
– Для начала, сделай добродушное лицо. Ну, или хотя бы, задумчивое. А то, пацана моего напугаешь. – Сказав это, хозяин дома удалился.
Минут через десять, перед Тагиром предстал внук торговца. Он внимательно слушал сбивчивый рассказ мальчика. Затем в комнате наступила тягостная тишина. Задав мальцу, еще несколько вопросов, в голове Тагира сложилась более, менее, ясная картина происшествия.
Торговец увел мальчугана в его комнату, и вскоре вернулся. – Вот такая история, Тагир. А мне то, за документы расплатиться надо. Да и свои расходы покрыть. Как же быть?
– За это не переживай. Все оплачу сполна! Эту информацию, искал, я. Витюша, только помогал мне в этом. Меня вот, беспокоит другое. – Он посмотрел на Хому и махнул рукой. – Да не-е! Судьба этой троицы, мне до лампочки. Меня беспокоит то, что в моем стане, враг! На кого же они работают?
Торговец поудобней умастился на стуле. – Самый удобный вариант, чтобы вскрыть этот гнойник. Будет завтра утром. Думаю, что на казни, будут присутствовать и эти двое. Они ведь должны убедиться, что их подстава сработала на все сто. Тебе же, нужно будет создать условия, при которых, произойдет 'момент истины' и враг, откроет свое настоящее лицо. – Он тяжело вздохнул. – Я возьму с собой внука. Голоса, которые он слышал в доме Виктора, ему знакомы. Но образ их обладателей, все никак не сложится в его голове.
– Правильно мыслишь, Хома. Нужно составить приблизительный план действий. Давай-ка, помозгуем с тобой об этом…
– ---
Чем ближе приближалось утро, тем более уютен, казался им старый, вонючий и замшелый подвал.
Поначалу, эмоциональное напряжение было столь велико, что вот-вот, их умами овладеет паника. Каждый из присутствующих в подвале лихорадочно искал пути выхода из кризисной ситуации. Но прошло немного времени и напряжение сменилось глубокой апатией и безразличием. Зная, что смерть неминуема, где-то в глубинах их душ, зародился слабый, еле-еле заметный огонек надежды на чудесное спасение. Кто- то, заметив его, аккуратно подсовывал ему щепочки, в виде никчемных, зря тешивших себя мыслей, что, мол, местная администрация, во всем разберется и все поймет. Или, вдруг, кто-то представит неопровержимые факты их невиновности.
Маленькое окошко над потолком, засерело в преддверии рассвета.
Дмитрий впервые за ночь, первый нарушил молчание. – Слышь? Девчонки! Есть у меня одна идея. Чтобы всем зазря не гибнуть. Пусть кто-нибудь из нас, возьмет все на себя.
Эльвира невесело хмыкнула из дальнего угла. – И кто же будет этим героем? Неужели ты спасешь нас!?
– Ну, давайте бросим жребий. Кому выпадет, тот и…
Тут откликнулась Катерина. – А что? Я согласна. Давайте бросим жребий. – И уже более тихо и неуверенно. – Так, по крайней мере, будет честно.
– ---
Щурясь от яркого, восходящего солнца, Дмитрий прикинул общее число собравшихся зрителей. – Не меньше ста человек. – Подумал он.
С крепкого толстого сука акации, свисали три петли из толстой прочной веревки. Под ними стояли высокие табуретки.
Девчонки старались не смотреть на веревочный инструмент смерти. Дима же наоборот, вцепился пустым взглядом в петлю, стараясь думать на отвлеченные темы.
Суд был скорый. Один из сталкеров, на огрызке тетрадного листа, зачитал обвинение. Другой, немного гундося, зачитал приговор. Толпа зашумела. Кто-то дернул его за рукав. – Ах, да. Подсудимым, предоставляется последнее слово.
Дмитрий шагнул вперед. – Я хочу сделать заявление.
Гундосый посмотрел в сторону Тагира. – Ну, давай заявляй.
Дима с усилием разжал челюсти. – Витьку проныру, – короткая пауза, – убил я. Один. Проследил за Эльвирой. Приревновал ее. Когда она ушла, постучал в дверь, он открыл, очевидно, подумал, что она вернулась. В общем, слово за слово, лясим-трясим. Я втолкнул его в дом, и пока он поднимался с пола, – спазм схватил его за горло, он немного отдышался, – выстрелил в него из своего пистолета. Дальше, все еще проще. Сейф был открыт. Сложил деньги в сумку, а в руку убитому вложил наш пропуск. Чтобы подозрение пало на Эльвиру. Так, что. Бабы здесь не виноваты. Я все сделал сам.
Стоящий рядом с ним сталкер, очевидно, играющий роль палача, зло засмеялся. – Врешь, сволочь! – Обернувшись к скучающим зрителям. – Чего слушать этот бред. Своих выгораживает!
Еще один сталкер, стоявший среди окружившей место казни, толпы, поддержал товарища. – Точно! Врет гаденыш! Всех вздернуть.
Но тут, что-то изменилось. Вокруг извергающего обвинения образовался вакуум. Повинуясь жесту Тагира, народ расступился, и сталкер недоуменно начал оглядываться по сторонам.
Рядом с Тагиром, стоял торговец, обнимая за плечи, внука. Мальчик поднял руку с указующим перстом и практически прокричал. – Он тогда был в доме.
Сталкер осознал свой провал в одно мгновение. Блеснул вороненой сталью пистолет.
Торговец, успел прикрыть внука своим телом. Пуля в аккурат вошла ему под левую лопатку. Медленно завалившись, Хома придавил своим телом мальчугана.
– Леон, прикрой. – Сталкер рванул с пояса гранату.
Все было тщетно. На них набросились как муравьи на патоку. Раздавалось тяжелое дыхание возни и дикий рев обреченных.
Кто-то толкнул Дмитрия и, не удержавшись на ногах, со связанными сзади руками, он упал, ударившись носом об упавшую табуретку. Яркая вспышка, погрузила его в вязкую темноту.
Тагир стоял над телом торговца, с безразличием наблюдая, как хнычет мальчишка. Кто-то из сталкеров сочувственно спросил, как бы ни к кому не обращаясь. – Как же он теперь, сиротинушка?
Позади собравшегося люда, раздался сильный хриплый голос, прозвучавший с одинаковой силой у всех в головах, не зависимо от его месторасположения на сцене. – Я заберу его с собой.
Народ еле заметно вздрогнул и, расступившись, дал смельчаку дорогу. По толпе, как шелест листвы прокатился, шепот. – Старейшина.
При его присутствии, Тагир заметно обмяк. А старейшина, подошел к мальчугану и, протянув ему руку, добавил. – Если, никто не возражает.
Возражений не последовало. Мальчик почувствовал силу и спокойствие, исходящее от пожилого мужчины, успокоился, вложив свою руку в его.
Старейшина поднял взгляд на Тагира. – Как только мальчик, отдаст деду последний долг, и проведет его в последний путь. Мы уйдем.
Тагир, согласившись, кивнул головой. Как только Старейшина с подростком, удалились. Он подал знак своим людям, а сам подумал. – Как он здесь оказался? А главное, так вовремя.
– ---
Троица стояла на небольшой полянке, где совсем недавно располагалась их палатка.
