Здесь мы видим зарождающийся союз между кулаками и Бухариным: кулаки открыто противостоят не Советской власти, а колхозам, мол, крестьянам сначала надо дать возможность разбогатеть, а коллективизацией мы можем заняться позже. И также, как Бухарин говорил о 'феодальной эксплуатации крестьянства', кулаки заявляют о 'рабстве'.
Как надо дальше поступать с кулаками? В июне 1929 года Карпинский, видный член партии, писал, что коллективизацией будут охвачены большинство семей, и кулакам надо разрешить вступать в колхозы, при условии, что они отдадут все свои средства производства в недвижимый фонд. Такая позиция была поддержана Каминским, председателем Всесоюзного Совета колхозов. Такую же точку зрения поддержало и все его руководство. Но большинство делегатов, лидеры местных парторганизаций, категорически возражали против вступления кулаков в колхозы. Делегаты постановили:
'Если он (кулак), так или иначе, вступит в колхоз, он превратит союз для совместной обработки земли в союз для преодоления Советской власти'.(95)
В июле 1929 года секретарь Средне-Волжского обкома Хатаевич заявил, что 'индивидуальный кулацкие элементы могут быть допущены в колхоз, если они полностью откажутся от личного владения средствами производства, если колхозы имеют крепкое ядро из бедняков и середняков и если обеспечено правильное руководство'.(96)
Однако уже несколько раз к тому времени дело шло в противоположном направлении. В августе 1928 года 700 баев, полуфеодальных владык с семьями были изгнаны из Казахстана. Каждая семья имела не менее сотни голов скота, которые были распределены по уже созданным колхозам и крестьянам, которые привлекались к вступлению в колхозы. В феврале 1929 года Сибирская партийная конференция постановила не принимать кулаков в колхозы. В июне Северный Кавказ принял такое же решение.(97)
Газета 'Правда' от 17 сентября представила доклад, сделанный на собрании колхоза 'Красный земледелец' на Нижней Волге. Основанный в 1924 года этот образцовый колхоз получил в кредит от государства 300 тысяч рублей. Но в 1929 году его общинная собственность составляла только 1800 рублей. Этот фонд использовался в личных целях. Председателем колхоза там был эсер; правление составляли бывшие купцы, сын священника и еще четыре эсера.(98) Молотов оценивал дело так: 'кулацко-эсеровские элементы будут часто прятаться за дымовой завесой колхоза'; 'безжалостная борьба' против кулаков - необходимое средство для укрепления организации бедных крестьян и союза бедняков и среднего крестьянства.(99)
В ноябре 1929 года Азизян, журналист, специализирующийся на сельском хозяйстве, сделал анализ мотивации кулаков для вступления в колхозы: желание уклониться от налогов и обязательных поставок зерна; удержание лучших земель; сохранение за собой машин и инвентаря; обеспечение права на образование для своих детей.(100) В то же время другой журналист сообщал, что 'слабая половина человечества' сочувствует кулакам, тогда как колхозники слишком бескомпромиссны, требуя 'выслать их в степь из деревень' и 'поместить их в карантин на пятьдесят лет'.(101)
В резолюции Центрального Комитета от 5 января 1930 года было дано заключение по состоявшимся дебатам и подтверждалось, что сейчас настало время для 'перехода в практической деятельности от политики ограничения эксплуататорских тенденций кулаков к политике ликвидации кулачества как класса... недопустимость разрешения кулакам вступать в колхозы была предопределена'.(102)
После этой резолюции, объявившей окончание капиталистических отношений в деревне, кулаки начали битву на смерть. Саботируя коллективизацию, они сжигали урожай, предавали огню дома, амбары, другие строения и убивали большевиков-активистов.
Весьма существенным было то, что, препятствуя развитию колхозов, кулаки уничтожали значительную часть производительных сил деревни, лошадей и быков. Все работы на земле выполнялись с помощью тяглового скота. Кулаки уничтожили половину его. Не желая сдавать скот в колхоз, они убивали его и подстрекали крестьян-середняков делать то же.
Из 34 миллионов лошадей, имевшихся в стране в 1928 году, в 1932 году осталось только 15 миллионов. Из 70,5 миллионов голов скота осталось только 40,7 миллиона в 1932 году. Только 11,6 миллиона свиней из 26 миллионов выжило в период коллективизации.(103)
Это разрушение производительных сил имело, естественно, пагубные последствия: В 1932 году был страшный голод, частично вызванный саботажем и разорением, произведенными кулаками. Но антикоммунисты винят Сталина и 'насильственную коллективизацию' за гибель людей, вызванную преступными действиями кулаков.
В январе 1930 года возникло стихийное движение по экспроприации кулаков. 28 января 1930 года Косиор описывал это как 'широкое движение масс бедного крестьянства, среднего крестьянства и батраков', призывая партийные организации не отстраняться, а организовать его, чтобы нанести 'действительно сокрушительный удар по политическому влиянию, в особенности по экономическим перспективам кулацкого слоя в деревне'(104). За несколько дней до этого, Одинцов, заместитель председателя Колхозцентра Российской Федерации, сказал: 'Мы должны обращаться с кулаками так, как мы обращались с буржуазией в 1918 году'.(105) Месяцем позже Крыленко признал, что 'местами случалось стихийное движение по раскулачиванию; оно было правильно организовано только в некоторых районах'.(106)
30 января 1930 года Центральный Комитет принял важное решение возглавить стихийное раскулачивание, издав резолюцию, озаглавленную 'О мерах по ликвидации кулацких хозяйств в районах полной коллективизации'.(107)
В целом число кулацких семей составляло 3-5 процентов в зерносеющих регионах и 2-3 процента в других местностях, разделенных на три категории:
(I). 'Контрреволюционный актив'. Принадлежит ли к данной категории кулак - будет определять ОГПУ (политическая полиция), и в резолюции устанавливался предел для этой категории в 63 тысячи для всего СССР. Их средства производства и частная собственность конфисковывались; главы семей приговаривались к заключению в тюрьму или концлагерь. Те из них, кто был 'организатором террористических актов, контрреволюционных демонстраций и повстанческих организаций', могли быть осуждены на смерть. Члены их семей высылались с отнесением их к Категории II.
(II). 'Остальные элементы кулацкого актива', в особенности богатейшие кулаки, крупные кулаки и бывшие землевладельцы. Они объявлялись 'менее активной оппозицией Советской власти, но были сверхэксплуататорами и, естественно, поддерживали контрреволюционеров'. Список кулацких хозяйств этой категории готовился районными советами и утверждался окружными исполнительными комитетами на основе решения собраний колхозников и групп бедных крестьян и батраков, проводимых инструкторами местных Советов; верхний предел для всего СССР составлял 150 тысяч хозяйств. Средства производства и часть собственности этих семейств конфисковывались; они могли оставить самое необходимое из домашних вещей, некоторый инвентарь, немного еды и до 500 рублей на семью. Затем их высылали в отдаленные районы Севера Сибири, Урала или в Казахстан, или в отдаленные районы их собственной области.
(III).Большинство кулаков, 'вероятно, заслуживали доверия в их отношении к Советской власти'. Их насчитывалось от 396 до 852 тысяч. У них конфисковывалась лишь часть средств производства, и они высылались на новые земли в пределах административного района.(108)
На следующий день, 31 января, в редакционной статье журнала 'Большевик' разъяснялось, что ликвидация кулаков как класса была 'последним решительным этапом борьбы с внутренним капитализмом, который надо довести до конца; ничто не должно преграждать путь; кулаки как класс не покинут историческую сцену без самого жестокого сопротивления'.(109)
