— Значит, я такая тупая тетка, которую использовали, а она и не заметила. — Люси вскочила и бросила салфетку в тарелку. — Большое спасибо, Тони.
Валентайн смущенно встал. Вот только брюки не последовали его примеру. Он схватил их за пояс и потянул вверх. Она инстинктивно усмехнулась.
— Авиакомпания потеряла мой багаж, — глуповато оправдался Валентайн.
— Так купите себе другие. Сходите в магазин. Попросите жену помочь.
У него пересохло во рту.
— Кто вам сказал, что я женат?
— На сайте есть данные о вашем сыне.
— Моя жена умерла от сердечного приступа два года назад. — Валентайн заметил, что Люси изменилась в лице. Ясно, слабое место. — Она покупала мне одежду. И цвета подбирала. Кажется, у меня нет вещей, купленных не ею.
— Кроме этих брюк, — подсказала Люси. — С размером промахнулись? — Он кивнул. — Прямо как мой бывший. Слушайте, Тони, не знаю, куда заведет нас эта беседа, но я на самом деле хочу только вернуть свои двадцать пять тысяч. Если не можете помочь, проваливайте.
Ее голос стал грубым. Вот она какая, Люси, азартный игрок. Такая она ему не нравилась.
— Зря вы так рубите сплеча, — заметил Валентайн.
— То, что вы разговорами увели меня с балкона, не означает, что я вам обязана.
— Я не работал на Ника, когда познакомился с вами, — ответил он.
Люси задумалась над его словами. Его завтрак остывал. Валентайн сел на стул, взял вилку и продолжил есть. К его удивлению, она последовала его примеру.
В том, что стареешь, есть один плюс: начинаешь понимать, как драгоценно время. Они решили начать сначала. Первой заговорила Люси.
Она выросла в Цинциннати. В семнадцать лет уехала в Лас-Вегас, привязав к своей машине пожитки, стала стоматологом-гигиенистом, родила двоих детей, развелась и проиграла опекунство бывшему мужу. Чтобы развеяться, играла на автоматах. Свое нынешнее финансовое положение она называла «откатом назад».
Потом наступила очередь Валентайна. Его жизнь не походила на кино — преданный муж, хороший полицейский, неважный отец, если верить сыну, — и она остановила его, когда он дошел в своем рассказе до пенсии.
— Я понимаю, что это не мое дело, но сколько вам лет?
— Шестьдесят три.
— А я бы вам дала пятьдесят три. Мне пятьдесят два.
Люси улыбнулась. Все это начинало напоминать свидание, и Валентайн решил вернуть разговор в нейтральное русло.
— После смерти жены я начал консультировать. Еще во времена службы в полиции Атлантик-Сити у меня проявилось особое чутье на мошенников. Я мог распознать жулика в зале, даже не зная, что он делает. Шулеры называют это «седьмым чувством».
— Как же вам удается заметить мошенника, если вы не знаете, что он делает?
— Мошенники — настоящие актеры. Результат игры им заранее известен, поэтому им приходится изображать естественную реакцию. Это в афере самое сложное.
— Вы можете заметить разницу между настоящим и притворным?
— Совершенно верно.
— И какая же я?
— Настоящая, — ответил Валентайн.
Люси снова улыбнулась и попросила счет у официантки.
Они вышли из кофейни. Из всех заведений Вегаса Валентайн имел слабость именно к «Цезарю». Здесь куда ни взглянешь — бесконечные зрелища. Да еще красивые статуи, фрески на древнегреческие мотивы и персонал, который относится к клиентам с особым вниманием.
Они остановились у магазинчиков «Форума». Объявление сообщало, что очередное шоу «Говорящие римские боги» состоится через десять минут. Валентайн уже видел его. Муляжи древнеримских богов рассказывали идиотские истории под аккомпанемент лазеров и грохочущих звуковых эффектов. Глуповато, но очень смешно.
Они нашли свободную скамейку. Люси села боком, так что ее колени почти касались его. Было трудно поверить, что это та же женщина, с которой он познакомился накануне. Она быстро оправилась от состояния крайнего отчаяния.
— Откуда вы знаете, что я настоящая?
— Мне кажется, сама Шерон Стоун не смогла бы изобразить те эмоции, которые я видел на пленке, где вы выигрываете на блэкджеке, — объяснил Валентайн.
Эта фраза почему-то рассмешила ее.
— Хорошо. Если вы по пленке смогли понять, что я не мошенница, почему же тогда захотели поговорить со мной?
Он подумал, уж не пытается ли она загнать его в угол, где ему придется признать, что у него был тайный мотив пригласить ее на завтрак. Поскольку его на самом деле не было, Валентайн ответил честно:
— Потому что две вещи не дают мне покоя.
Улыбка исчезла с ее губ.
— Да? И какие же?
— Во-первых, вы начали играть, имея десять тысяч долларов. А закончили, выиграв двадцать пять тысяч у казино.
— И что? Разве людям не позволено время от времени выигрывать?
— Позволено. Но не так.
— В каком смысле?
Валентайн колебался. Люси — опытный игрок. Большинство игроков уверены, что разбираются в играх. Это действительно так, когда речь идет о правилах и стратегии. Но мало кто понимает математику игры, особенно в вопросах выигрыша и проигрыша. В этой области почти все игроки — лохи. Валентайн поднялся.
— Я скоро.
Он купил бумагу в магазине сувениров. Вернувшись к скамейке, Валентайн обнаружил, что с Люси пытается познакомиться мужчина с неровно выкрашенными волосами и множеством золотых цепей. Увидев Валентайна, он пожал плечами и ушел.
— Итак, — сказала Люси, — покажите же, почему я не должна выигрывать.
Он начертил табличку на листе. Такую же Валентайн обычно показывал во время лекций в «Обществе анонимных игроков».[16] Закончив, он перевернул лист вверх ногами. Люси внимательно посмотрела на таблицу.
— Это правда?
— Боюсь, что так.
— Но почему же преимущество казино все увеличивается? Разве оно не одно и то же все время?
— Для каждого кона — да.
— То есть преимущество неизменно.
— Да, но оно съедает ваши средства. Преимущество приносит казино 1,4 процента с каждой вашей ставки. Вы постепенно теряете деньги, что делает вашу цель удваивания недостижимой. Чем больше вы делаете ставок, тем хуже. Именно за счет этого и содержится данное заведение, как и все остальные в городе.
