– Нет, я Тьегос из Седерадо, – назвался Вакар первым именем, которое взбрело на ум.

– Именно так и подумал король, получив доклад о том, какой ты могущественный волшебник. Вакар, по описанию богов, – совершенно заурядный мошенник, начисто лишенный сверхъестественных способностей. Единственный десятник, уцелевший после вчерашней встречи с тобой, поведал, что ты воспарил на крыльях летучей мыши и обрушил на атакующих гору. Тогда-то король и заподозрил ошибку. Он искренне надеется, что ты простишь ему оплошность и воспользуешься его гостеприимством.

– С удовольствием, – ухмыльнулся Вакар.

Он понял, что произошло: уцелевший десятник во весь опор помчался в Найоват, а по пути сочинил красивую небылицу, чтобы его не обвинили в трусости. Вакар вовсе не был уверен, что ему удастся, скрывая свое настоящее имя, провести Шагарнина или короля – происходящее очень смахивало на ловушку. Похоже, враги, не сумев одолеть его силой, пустили в ход вероломство. Пережитые злоключения довели его подозрительность чуть ли не до мании.

– Это замечательная страна, – сказал Вакар. – И я уже успел с ней немного познакомиться. Например, не далее как позавчера на нас напали какие-то дикари, но только с головами.

– Какая досада, – отозвался Шагарнин, и в глазах его промелькнул испуг. – Вероятно, то была шайка простолюдинов. Одичавшие скоты не упускают случая напасть на высокопоставленных особ, если те рискуют путешествовать поодиночке или по двое. Поэтому добираться до Найовата без вооруженного эскорта небезопасно. Придется послать отряд, чтобы стереть эту банду с лица земли.

– А почему вас так не любит простонародье? Глупые селяне не желают, чтобы король Авоккас сделал из них иццунегов?

– Как будто чернь имеет право чего-то желать или не желать! – Шагарнин сплюнул.

– Неужели король задумал превратить весь народ в этих… иццунегов? – Вакар постарался скрыть свое изумление.

– Да, таков его великий замысел. Наш король – самый могущественный волшебник в мире. Он открыл, что иццунеги – идеальные подданные: послушные, неутомимые, бесстрашные, аккуратные и без подлых мыслишек. Он даже научился их размножать. Жаль только, что дети рождаются с головами, как обычные люди. Приезжай к нам через несколько лет, и ты увидишь сказочное королевство: уллилюди, как называет нас чернь, будут править совершенно безголовым населением, и кругом воцарят порядок и счастье.

– Потрясающая идея! – в восторге воскликнул Вакар.

– Я рад, что ты так думаешь. Но нам еще предстоит обезглавить всех наших подданных, и в связи с этим возникло много проблем. Как будто от голов есть какой-то прок! Создание иццунегов требует могущественных чар, посему работа над этим грандиозным проектом займет некоторое время. Наш бедный король трудится денно и нощно, и мы, любящие его вельможи, беспокоимся о его здоровье.

Вакар сочувственно кивнул:

– Чернь не знает, в чем ее счастье, не правда ли? Кажется, теперь я понимаю, почему на нас напала толпа.

– Я рад, что ты разделяешь нашу точку зрения… Господин Тьегос, с какой целью ты прибыл к нам?

– Я путешествую ради собственного удовольствия.

Шагарнин с любопытством взглянул на Вакара.

– Не могу себе представить путешествие ради удовольствия, но, возможно, в твоей стране жизнь иная, нежели у нас.

Вакар решил перевести разговор в другое русло:

– Насколько мне известно, Авоккас владеет упавшей звездой.

– Тахахом? Да, но об этом лучше спросить его самого.

Подъезжая к Найовату, Вакар увидел каменные хижины и немногочисленных людей, которые при виде всадников прятались в домах или за камнями с проворством испуганных ящериц. Из-за угла одной из хижин принца разглядывали несколько оборванцев, на их грязных физиономиях была такая ненависть, что он содрогнулся. По мере приближения к центру города вдоль дороги вырастали все более добротные каменные здания. Вакар решил, что это дома аристократов.

– А вот и дворец, – показал Шагарнин.

Вакар не сразу понял, что имеет в виду белемец. Наконец он увидел отверстие в подножии скалистого холма, возвышавшегося над Найоватом. Холм был окружен глубоким рвом, к входу в пещеру вел устланный соломой бревенчатый мост. У входа застыли несколько иццунегов с копьями.

Кавалькада проехала по мосту. Стук копыт по соломе походил на далекий рокот барабанов. Наездники спешились, иццунеги увели коней. Шагарнин переговорил с командиром стражи, носящим на плечах как знак отличия голову, а затем предложил Вакару и Фуалу следовать за ним.

Он повел их по лабиринту туннелей. Вакар присвистнул от удивления: дворец напоминал кроличью нору, он сплошь состоял из ходов, прорытых в холме. Но Авоккас не пожалел труда, украшая свое обиталище. Оштукатуренные стены были покрыты разноцветными геометрическими фигурами, по контурам рисунков сверкали шляпки золотых и серебряных гвоздей. Принц не увидел изображений живых существ, как в Огуджии или Фаяксии. Через каждые несколько футов в больших медных чашах плясало желтое пламя. По пути Вакар обогнал иццунега с медной посудиной наподобие чайника – безголовый слуга заливал масло в светильники. Вакар пытался запоминать повороты и перекрестки, но вскоре отчаялся и обратился к Фуалу на лорском:

– Надеюсь, нам не придется убегать в спешке – без проводника отсюда вовек не выбраться.

Они долго шли по петляющим коридорам, встречали многочисленных стражников, перед ними отворяли тяжелые двери, украшенные золотом и драгоценными камнями. Наконец Шагарнин ввел их в комнату, где стояли, как истуканы, несколько безголовых.

– Отдайте ваше оружие этим иццунегам, – потребовал аристократ.

Поскольку такое требование всегда предъявлялось посетителям царственных особ, Вакар безропотно подчинился. Иццунег отворил дверь в противоположной стене, и, проследовав за гостями в следующую комнату, Шагарнин приказал:

– Падите ниц в благоговении!

Будучи выходцем из Лорска, где царили свободные нравы и поклоны были не в чести, Вакар не привык падать ниц перед смертными и даже не успел выбрать богов, которых ему бы хотелось почтить подобным образом. Все же он сделал, как было сказано, поскольку вовсе не хотел превратиться в иццунега за нарушение придворного этикета. Он стоял на коленях, пока не услышал визгливый голос:

– Встаньте! Шагарнин, покажи рабу нашего гостя покои для приезжих, пусть он ждет там своего господина. Как, говоришь, твое имя? – обратился Авоккас к Вакару.

– Тьегос из Седерадо.

– Тьегос, стой на месте и молчи, пока я не завершу гадание.

Вакар осмотрелся. Человек, обращавшийся к нему, сидел у стены на каменном троне, к которому вели шесть ступенек. Он был облачен в пестрые одежды из блестящей материи под названием «шелк». Принц вспомнил, что из шелка была и мантия Кертевана. Этот материал привозили из Сериканы, страны, где рождается солнце.

Авоккас был тощ, плешив и измучен заботами. На желтой коже лица пролегли глубокие морщины. Короля безголовых можно было бы назвать непримечательной личностью, если бы не рост: от силы пять футов.

Вакара вдруг осенило, почему трон Авоккаса поднят на шесть футов над полом и откуда взялась бредовая идея обезглавить все население королевства. Властелину казалась совершенно невыносимой мысль, что он ниже своих подданных, и он решил добиться с