— Если нужно… Вы всегда можете рассчитывать на мою помощь.

Я не без удивления взглянула на покрывшегося румянцем Патрика. Он выглядел смущенным, глаза за толстыми линзами смотрели куда угодно, но не на меня. Почему-то выражение его лица вызвало ассоциации с Жанной Д’Арк, входящей на костер, — такая же смесь ужаса, решительности и преклонения перед судьбой.

Пожалуй, его и правда можно считать другом.

— Я не самый лучший вариант, но…

Я нашла его лежавшую на столе ладонь и горячо ее сжала.

— Спасибо, но не стоит. Я справлюсь.

В столовой на мгновение повисла тишина, и я настороженно вскинула голову, пытаясь понять, что послужило тому причиной. Ответ не пришлось искать долго: взгляд тут же зацепился за незнакомые лица. И они принадлежали девушкам!

Распахнув глаза, я пару мгновений молча наблюдала за тем, как мои соседки (так ни разу не открывшие мне дверь!) берут подносы и, не перебросившись ни словом, расходятся в разные стороны. Для полноты картины не хватало секунданта, отсчитывавшего шаги.

Я вскочила с места.

— Ты куда? — удивился Оуэн.

— Скоро вернусь, — пообещала я.

— Только не опаздывай на артефактику! — крикнул он мне в спину. — У нас общий доклад!

Я поморщилась. Артефактика давалась мне сложно, как и большинство предметов. Тяжело учиться в магической академии, когда дара у тебя кот наплакал.

Не обращая внимания на перешептывания, я чеканным шагом приблизилась к одной из девушек — симпатичной брюнетке с оливковой кожей и карими глазами.

— Привет! — бросила я. — Можно тебя на минуточку?

Та окинула меня холодным, полным высокомерия взглядом и неохотно проговорила:

— Не думаю, что в этом есть смысл. Я…

— Отлично! — Я решительно ухватила ее за рукав и потащила к другой девушке.

— Что ты делаешь? — зашипела она. — Люди смотрят!

Я промолчала, а вот Плющик многозначительно подрос и будто бы невзначай продемонстрировал зубы. Неприветливая соседка тут же притихла.

Вторую девушку — зеленоглазую красотку с роскошной гривой рыжих волос — я цапнула за локоток уже без всяких словесных прелюдий. Под любопытными мужскими взглядами мы заняли пустовавший столик в углу.

— Сумасшедшая! — процедила брюнетка.

— Вообще-то меня зовут Ариана. А вас?

Рыжая хотела было дернуться в сторону, но, взглянув на зевнувшего Плющика, осталась на месте.

— Гвен, — смиренно представилась она.

— Оливия, — после паузы откликнулась вторая.

Я не успела порадоваться тому, что мы обошлись без титулов и фамилий, как Оливия, придвинувшись ко мне, бросила:

— Ты ставишь себя в неловкое положение, но это твое право. Причем здесь мы?

Гвен кивнула. Ее лучистые карие глаза смотрели настороженно, но с интересом. Враждебности, в отличие от Оливии, в ней не чувствовалось.

— Простите за столь странное начало знакомства, — проговорила я и сцепила руки в замок. — Я много раз пыталась встретиться с вами… иначе.

— Да, твоя вчерашняя попытка взломать дверь отвлекала меня от домашнего задания, — холодно заметила Оливия.

Гвен куснула губу и неуверенно сказала:

— Извини, просто мы…

— Не открываем двери незнакомцам, — оборвала ее Оливия. — И вообще делаем все, чтобы сберечь репутацию вдали от мужнего дома.

Я с запозданием припомнила слова Оуэна о том, что девушки и правда не свободны.

— Точно, вы же замужем, — пробормотала я.

— Да, — бросила Оливия и добавила: — И тебе следует заключить с кем-нибудь брак, если не хочешь угодить в неприятности.

Я растерянно перевела взгляд с нее на Гвен. Вся речь, которую я подготовила заранее, выветрилась из головы. Реальность оказалась куда занимательнее фантазий.

— Об этом я и хотела поговорить, — уже менее уверенно продолжила я. — Мне кажется, мы должны держаться вместе. У нас же общие проблемы! Только помогая друг другу, мы сможем дать отпор.

Получилось не так вдохновенно, как я рассчитывала, но все же неплохо. Приободрившись, я подняла голову и столкнулась со стеной молчания. Обе девушки смотрели на меня с подозрением.

Первой заговорила Оливия.

— Не знаю, откуда ты, но такое чувство, что из страны грез. — Она сложила руки на коленях и выпрямила спину, оглядев столовую с поистине королевским достоинством. — Здесь женщины ничего не решают, ничего не могут. Только мужчина даст тебе защиту.

— Но…

— Мы прибыли сюда не дружить. Для этого полно женских пансионов, где тебя учат петь и красиво вышивать подушки! Стоило невероятных усилий добиться разрешения у родителей, а потом и у мужа, учиться наравне с мужчинами. — Оливия говорила тихо. Ее слова звучали хлестко, как пощечины, выбивавшие дух. — Если ты думаешь, что я поставлю все это на карту ради помощи незнакомке… Ты глупа.

Обычно я не лезу за словом в карман, но от Оливии так сильно пахнуло тщательно сдерживаемым отчаянием, что я не нашлась с ответом. Вместо этого мельком подумала о том, как же живут девушки с даром, которым не позволили учиться в академии. Есть ли какие-то женские магические школы? Вряд ли, ведь тогда бы меня отправили туда. Оуэн говорил, что необученный маг опасен для себя и общества. Что же происходит с теми, кому не дали реализовать свой потенциал?

Задумавшись, я запоздало вскинула голову, пытаясь заглянуть в отчужденное лицо поднявшейся с места Оливии.

— Здесь каждый сам за себя, — подвела итог она и, шурша юбкой, покинула столовую.

Кажется, не у одной меня пропал аппетит.

— Прости, но она права. — Гвен виновато покосилась на меня и тоже встала из-за стола. — Мне очень жаль.

Я устало откинулась на спинку стула и раздраженно отбросила в сторону льняную салфетку, лежавшую на почти пустом подносе.

Ладно, этот план не сработал. Пора придумать новый.

— Оуэн, вставай немедленно! — театральным шепотом проговорила я. — Мы с тобой договаривались!

Мальчишка что-то невнятно буркнул во сне и перевернулся на живот. Еще и одеялом накрылся с головой!

Я едва не топнула ногой от раздражения и покосилась на черное окно — полпятого утра, время самого крепкого сна. Собственно, поэтому мы с Оуэном и условились встретиться именно в этот час — меньше вероятности, что нас кто-нибудь заметит.

— Слушай, я даже к тебе в комнату прокралась, — возмутилась я и прикрикнула: — А ну вставай!

— Гарри, еще минутку, — сонно пробормотал Оуэн, по-прежнему не отрываясь от подушки.

Я закатила глаза. Гарри звали его камердинера. Того самого, которого отец отозвал вместе со всем гардеробом за проступок в деревне. Понятно, кто именно поднимал мальчишку к завтраку. Будильники, очевидно, у высшей знати не в ходу.

Взгляд рассеянно скользнул по комнате. Она была больше моей и обставлена богаче: начиная от картин в позолоченных рамах на стенах и заканчивая серебряными шкатулками на камине из белого мрамора. Соседей у Оуэна, как и у меня, не было.

Я подошла к окну. Через час начнет светать. Если не хочу ни с кем столкнуться, нужно идти.

— Ну, маленький соня, я тебе это еще припомню, — пригрозила я.

Посапывавший на руке Плющик торопливо приподнялся, очевидно, приняв мои слова на свой счет. Впрочем, и его надолго не хватило: бутон почти тут же склонился